До горизонта и обратно

шли
Прямо и прямо
Злы и ранимы…
Каждый ваш шаг
Смех со слезами
Трут мастихином…
В вечность спеша,
Вместе, но сами
В бунте стихийном.

Стоны ли слагали
Долбили гранита твердь
Резцами —
Голос слыхали —
Он и теперь
С вами.

Преддверие Рождества

Преддверие Рождества. Ты трешь морковь.
Шкварчит в духовке жирная индейка.
Звенит бокал. Кричишь: «И мне налей-ка!»…
Я лью вино… А где-то льется кровь…

За окнами раскрашенные детки
И переростки нам орут колядки.
Течет напиток алый полусладкий…
Мы вниз бросаем деньги и конфетки…

Цари и маги, звезды и Любовь…
И хоры ангелов… и россыпь фейерверков…
В вертеп рождественский мы приоткрыли дверку
И пьем вино… А где-то льется кровь…

Мой Логос

Цена – копейка нам дарованным законам.
Хоть кто-то молится на них, как на икону,
По мне же: «Пусть до нитки оберут.
Отстаивать права – напрасный труд».
Воруют богачи, цари воюют,
В глаза и уши льют потоки лжи;
Зачем себя растрачивать впустую
И всуе расточать огонь души?
Коль быть рабом, так уж рабом не вашим.
Служить – так уж тому, кто выше всех.
И сладенький властей манок не важен,
Всего лишь путы – слава и успех.
Открылись горизонты мне другие,
И этот свет сияет испокон:
Любовь одна достойна литургии —
Вот счастье… Вот права…
Вот радость и закон.

Слово

На стенке нацарапано гвоздем,
как мир и вечность, значимое слово.
Мы все оттуда и туда идем.
Оно – надстройка, и оно – основа
прошедших дней и будущих времен.
Короткое, как «пли» в безумии сражений,
где в череде побед и поражений
и Хаос нем, и Логос заклеймен.

Свет Истины и тщетность мрачных уз,
хип-хопа дерзость с озорством мазурки
запечатлел какой-то карапуз
в послании своем на штукатурке
шального вдохновения экстракт.
В лучах заката, будто озаренье —
взял гвоздь и, как поэт стихотворенье,
в мгновение одно свершил свой акт.

Наутро солнце осветило двор,
скворцы в восторге пересмешничали четко
и появился, крадучись, как вор,
серьезный человек с ведром и щеткой.
За дворников поруганную честь,
за пострадавших от эксцесса злого
зашпаклевал он сказочное слово,
чтобы никто не смог его прочесть.

Перловка

Я за столом. Ем кашу с кабачками,
пытаясь раздражение облечь
в какой-то ритм жевательных движений.
А за окном ненашенская речь,
обрубки силуэтов, как мишени,
и канонадный гул – пока бачками…
Во рту «шрапнель»…Не то чтобы невкусно,
но как-то унизительно – с утра,
в стране могучей, в веке двадцать первом…
Я не хочу с шампанским «foiе gras»,
но все ж перловка действует на нервы,
а от цукини пакостно и гнусно…
Читал, что быть обязан гражданином…
О! Граждане России, сколько нас?!.
Воистину великая держава!..
Куда идти, подскажет всем ГЛОНАСС,
на все и вся мы здесь имеем право…
И мы – не бессловесная скотина.
И знаем мы – в начале было слово.
Да, и какое!.. Перл – предвечный свет —
из раковины матушки-вселенной
так запросто нам явленный завет,
освобождающий от страха и от тлена,
от мыслей лживых и от дела злого.
Ом Мани Падме Хум – ТиВи разносит вести —
Осанна! Браво! Сооl! Ура! Тhe best!
Жемчужину из лотоса на крест…
Жуем перловку славно! Дружно! Вместе!..

Что же я сделал?

Что же я сделал такого, что каюсь так долго?
Судьбы и судьи смешались в моих сновиденьях.
Полузадушен оковами я позабытого долга.
Чьи-то тела и дела – быта переплетенье.
И все основы основ высевают крупицами смальты
Абрисы лиц по смоле на горячем асфальте.
И в смрадном мареве, в чаде речей полупьяных
Истины посвист и солнце за гранью стакана.
Месиво мыслей и похоти честное чувство.
В травах протоптаны тропы и пройдено море без брода.
Кровь пузырится в ракушках от снежного хруста…
Нежность и течка у сук неизвестной породы…
Тщетно пытаюсь бежать я от вздорных подарков…
И не оскал, а улыбка усталого волка.
Жизнь! В повседневной горячке и в играх юнца-перестарка
Что же я сделал такого, что каюсь так долго?..

Конечная – вертеп

Пророчествуя, бормоча
Цитаты от самих начал —
Их кровь и вера горяча,
Кругом лишь степь да степь —
Бредут волхвы в кромешной тьме,
Сквозь буераки, по зиме,
Блюдут бедняги renommee;
Конечная – вертеп…

А мимо мчатся поезда,
Несутся люди кто куда,
И прямо к звездам города
Растут себе, растут.
Но где-то под одной звездой,
Огнем отмечен и водой,
Скитальцев ждет ответ простой…
И что поделать тут?

Лежу в постели – день как день.
Под душем смою свою лень,
Хлебну из чашки дребедень,
В ушах стрекочет рэп…
Под елку загляну с утра —
В чулке какая-то мура…
Бегу-бегу… Уже пора…
Конечная – вертеп..

Ну и пусть

Я дышу на стекло – расползается зимняя вязь,
Оплывает, как воск серебристой венчальной свечи,
И за талым глазком разрывается времени связь,
Заблудилась весна, затерялись от счастья ключи.
Вензель странных причуд, завитушек морозный сюрприз —
Лепестки снежных роз, ледяные иголки-шипы,
Абрис сказочных снов и фантазий дыханья каприз…
Ворожу на стекле,