Как же ему было трудно и тяжело! Даже представить себе не могу.
Я рад, что он прервал своё основное выступление. Он это сделал как абсолютно свободный человек и мастер, который просто милосердно сжалился над аудиторией и не захотел длить своё мучение. Это было мощно!
А потом он щедро, опять же как свободный человек подарил залу возможность посмеяться. Продемонстрировал блеск своего остроумия, своих возможностей и удалился.
Удалился одинокий, как всякий по-настоящему свободный человек, оставив несвободных успокаивать друг друга…
Лето закончилось. Каждый год в дневнике я пишу в последний или предпоследний день лета эту грустную фразу: лето закончилось.
Сегодня пишу её с особенной печалью, грустью и неудовольствием.
Прошедшее, уходящее навсегда лето 2015 года я решил отдохнуть в полном смысле этого слова: не вести дневник, не вести рабочую переписку, не брать с собой на отдых работу, ничего не писать и, по возможности, ни о каких творческих и не творческих делах не думать. Я попробовал сделать такой эксперимент – два месяца без черновиков, без рукописей, без сосредоточенной и одиночной работы, без обсуждения старых и новых планов, без засиживаний до утра за рабочим столом… Наоборот – море, спокойствие, вкусная еда, вино, друзья, веселье, совершенно не обязательная для прочтения книга и не обязательное для просмотра кино – полноценный, настоящий и восстанавливающий силы отдых. Отдых, который прочистит организм и голову.
Эксперимент оказался неудачным, ошибочным и глупым. Я недоволен тем, как провёл это лето. Накопилось ощущение пропущенного времени, тревога по поводу несделанных, недодуманных и нереализованных планов и дел.
Всегда летом удавалось что-нибудь написать, придумать, наметить…
Но когда я что-то писал и делал летом, в конце августа возникало горькое ощущение пропущенного и нереализованного купания, загорания, веселья. А теперь наоборот.
Теперь я понимаю, что было много моря, много времени с детьми, много-много летних радостей. Была даже тягучая лень… Однако ничего сделано не было. И вот сейчас я понимаю, что лето совсем без работы для меня хуже, чем лето с рукописями, черновиками и планами.
Лето закончилось. Я вернулся домой. Вернулся к дневнику, к чистым белым листам бумаги, которые летом не были тронуты. Вернулся к планам.
Здравствуйте!
Тревожно моё осеннее ощущение. Снова есть предчувствие чего-то очень нехорошего и крайне нежеланного. И как иллюстрация к тревогам, ночью в Калининград пришёл циклон. А вчера был рекордно тёплый день, больше пятидесяти лет не было такого тёплого первого сентября в здешних краях. Ночью всё изменилось. Вчера вечером цветы в саду как-то отчаянно сильно, будто напоследок, благоухали.
Больше половины лета снова провёл в Греции. Приезжал, уезжал. Многое видел, прожил вместе с греками это трудное для них лето, которое выдалось, помимо прочего, изнурительно жарким даже по греческим меркам.
Я общался с ними в конце июня, когда они готовились к своему референдуму, когда они беспрерывно спорили друг с другом, многие совершенно не понимая сути происходящего и того, что им грозит. Кто-то храбрился, кто-то наоборот, но боялись все. Однако подавляющее большинство преодолевали страх и в итоге сказали Евросоюзу твёрдое охи (то есть «нет»). Сказали, потому что были уязвлены и оскорблены. Это было «нет» униженных и оскорблённых, но при этом гордых.
Я не раз слышал от греков, что Ангелу Меркель они не могут видеть и слышать, после того как она назвала греков лентяями. К тому же почти всякий грек вам скажет, что во всей Европе с немцами всю войну сражались только греческое Сопротивление да югославы (СССР само собой, а англичане долго тянули).
Я могу с уверенностью сказать, что неплохо знаю греков, и категорически не согласен с теми, кто считает их ленивыми. Они точно не ленивые, они просто ужасно неэффективные и какие-то бестолковые, что ли. Они не самые на свете аккуратные, не самые пунктуальные и не самые обязательные. Чаще не со зла и не корысти ради, а именно по причине своей бестолковости, южности своей. Среди них, конечно, хватает прохиндеев, но с нашими прохиндеями их не сравнить.
После своего референдума они были горды собой, горды своей страной и с замиранием сердца ожидали последствий. У них ненадолго случилась паника в связи с закрытием банков и ограничением выдачи наличных денег. Кое-кто кинулся покупать по безналу бытовую технику, но это не было так массово, как у нас в прошлом году. Греки сказали своё «нет» и мужественно ждали последствий, они приняли решение и готовы были к испытаниям.
И как же они были оскорблены, унижены, подавлены после того, как их артистичный, похожий скорее на поп-звезду премьер прогнулся, по их мнению, под давлением Евросоюза и, как убеждено большинство греков, под давлением Меркель. Они поняли, что их обманули, что их ещё больше унизили и унижение продлится неизвестно сколько.
Об этом говорили все: водители, повара, продавцы на рынке, водопроводчики, электрики и самые разные случайно встреченные люди разных профессий и возрастов.
Потом я наблюдал в местных новостях, догадываясь о том, что говорят журналисты – однако по картинке было понятно…
