Письма к Олафу Броку. 1916–1923

Германии.

И относительно Вас, хотел бы, чтобы Ваши доходы росли. Но Вы идеалист, этим вопросом не интересуетесь, а потому с более легким сердцем советую: поберегите себя на то время, когда плоды Вашей деятельности смогут быть куда полезнее и действительнее.

В дополнение к картине, нарисованной женой Мартынова (как жаль ее!) посылаю Вам №№ «Руля»[656] 18 и 19. Там найдете корреспонденции из России. Очень интересны. Там же заявление группы «Смена вех»[657]. Не комиссаром ли ее поехал Кирд[658]. в Москву? Присяжный поверенный Бобрищев-Пушкин[659] был ультра-черносотенцем в свое время.

Вестью об иголках страшно обрадовали А. А.[660] (он сердечно кланяется) и меня! Слава богу.

Радуюсь также, что потрафил с Купниковым[661]. При случае не откажите передать привет и благодарность за милое письмецо племяннику Е.[вгения] Ф.[едоровича].

Не буду задерживать отсылки письма. Вы хотели видеть мой почерк скорее. Простите, если написал наспех и если изложение мысли не гладко.

Обнимаю Вас крепко. Вас и деток. Целую ручки дорогой Нины Ивановны.

Всегда неизменно Ваш

Гулькевич

110 13 XII 1921 79 rue de Grenelle [662]

Дорогой Друг,

Только два слова наспех, чтобы поблагодарить за милые строки, полученные через Чупр.[ова][663].

Доверительно

: здесь занимался «штудированием» переписки по делу о беженцах. Она полна злобы, ненависти против Нанс.[ена][664]. Опасаюсь, что ничего нельзя будет сделать, чтобы примирить обе стороны. В конце недели отправляюсь в Женеву, где буду жить, как совершенно частный человек и буду ожидать там Нанс.[ена]. А там – увидим.

Вчера у Нольде[665] видел Терещ.[енко][666]. Боюсь, что Нольде, не зная болтолюбия М.[ихаила]. И.[вановича], поставил его в курс того, что на меня возложено в Женеве.

Из Женевы опишу Вам многое, что не успеваю сделать отсюда.

Получил благодарственное письмо от Вашего протеже Купник.[ова][667]. Привет ему от меня. Если нужны будут

дополнительные

пособия – пишите.

На столе у меня лежит Den siste viking[668] (Bojer) – в Женеве буду купаться в родных норвежских чувствованиях…

Грота[669] заставьте прислать рукопись и доверенность Вам на подписание договора. Переписка – без реальных последствий – праздная потеря времени.

Целую ручки дорогой Нины Ивановны. Вас и детей горячо обнимаю.

Всегда Ваш Гулькевич

111 16 XII 1921 Paris

Дорогой Друг[670],

только что получил от Чупрова[671] письмо, из которого выписываю:

«получилась 27 Ноября и посылка из Финляндии, большая, 36 кило, им и [неразб. – ред.], вместе. Но сестры[672] смущены, что на посылке нет адреса, а было только сообщение о посылке, и такого веса для них в Финском консульстве лежит еще целый ряд пакетов и ящиков без всяких адресов. В числе посылок без адреса есть одна, которую они склонны считать за предназначенную для них. Но нельзя же взять без адреса».

Быть может Вам удастся восстановить в памяти Миккелы[673], сколько посылок он послал Чупр.[овым] и, быть может, он напишет Консулу выдать пакеты по этому адресу?

Впечатления Парижа опишу из Женевы, куда надеюсь выехать в воскресение. Очень уж утомительно здесь. Но красиво! Сравнить нельзя с Германией…

Целую ручки дорогой Нины Ивановны. Вас и детей обнимаю.

Ваш всегда Гулькевич

Здесь случайно встретил Терещ.[енко][674]. Ему видимо… [обрыв текста – ред.]