скажу, что в каждой ахинеи можно найти зерно разума. Это я к чему говорю, что уважать чужое мнение вы обязаны.
— На, подписывай и уходи, чтобы глаза мои тебя больше не видали, — не смотря на Беду, сказал начальник.
Он через стол подал ему постановление о лишении его на месяц приобретения продовольственных товаров в магазине.
Беда попросил у него авторучку. Поставил свою подпись и направился к двери:
— Постой, — остановил его начальник, — а про срок ты так нам ничего не сказал. Сколько ты всё — таки себе отмерил?
— Всё будет зависеть, на каком году жизни моя болезнь, заработанная в зоне, остановит моё дыхание, — скорбно, держась за сердце, сказал Беда и вышел за дверь.
Беда пришёл к себе в отделение, где дежурный ему сообщил, чтобы он при возвращении поднялся в кабинет воспитателей.
В кабинете в этот раз находилось не двое, как это было раньше, а пять человек. Там сидели воспитатели других трёх отделений их корпуса, которых он знал только визуально.
Беда прошёл к столу и, спросив разрешения, сел на стул, поняв, что разговор будет не коротким.
— Имел честь познакомиться с начальником? — спросил Пётр Егорович.
— Да, спасибо, приятное было знакомство. Он может выслушать оппонента и дать оценку сказанному.
— Что, небось, нахамил ему своей философией, — поинтересовался Иван Иванович.
— Ни в коем разе, я к взрослым товарищам всегда с уважением отношусь. Даже если я нашего начальника колонии не буду уважать, как человека, я всегда буду уважать его должность.
— Нас с Петром Егоровичем, ты тоже уважил, наговорил нам разной чуши, про своё и мамино творчество.
— Вы первые начали Иван Иванович, — не я. И меня в тот миг посетила муза комедии Талия, а ей я отказать не мог. А если серьёзно, то я в фильмах на самом деле снимался. В роли статиста в фильме Свет далёкой звезды.
Пётр Егорович слушая Беду, скривил лицо, как от зубной боли, а другие воспитатели с интересом и с улыбкой наблюдали за новоявленным фантастом.
— А в нашей семье знаменитость одна, это мой прадед Давид, — известный селекционер, был лично знаком с Иваном Владимировичем Мичуриным. Он мне письма от него показывал.
— И чем же знаменит твой прадед? — спросил, улыбаясь, Иван Иванович, ожидая от Беды новых проектов вранья.
— А ничем, он старый уже, еле ходит. Но медалей много имеет с выставки народного хозяйства, за выведение новых сортов сахарной свеклы и моркови. Сахарная свекла у него рождается, до трёх килограммов и морковь по килограмму. А последняя медаль у него за войлочную вишню, которая плодоносит два раза в году — в конце июня и середине сентября.
— Не может быть такого, Талии около тебя нет случайно? — сомневаясь, спросил Иван Иванович.
— Я перед вами покаялся за первую шутку. Что я ненормальный, какой, чтобы повторяться. Иван Иванович, — это не интересно будет.
Речь Беды возбудила у всех присутствующих любопытство и внимание.
— И крупная вишня растёт? — спросил один из воспитателей.
— Как черешня, по два ведра с куста.
— Иван Иванович, если не верите, могу сегодня прадеду написать письмо, он вам подберёт пару саженцев. Сейчас самое время сажать их. Сам — то он приехать не сможет. Немощный уже старикашка, а родители или братья двоюродные привезут. Посадите, — добром меня и прадеда вспоминать при каждом урожае будете.
— Я бы тоже не отказался, посадить у себя такую вишенку на участке, — изъявил желание один из воспитателей, по прозвищу Черкес.
Иван Иванович, с загоревшими глазами, резко поднял руку вверх, давая всем понять, чтоб помолчали:
— Погодите, не спешите. Мне привезёт вначале, а потом выходите на его предка. Он адрес даст. Если недалеко сами съездим.
— Близко, километров сто пятьдесят. Через мост от Горького.
Моего деда все там знают. Он живёт на Плодовой улице около планетария, который стоит напротив Зеленоборского мореходного училища.
…Никакой Плодовой улицы в городе у них не было, как и планетария с мореходным училищем. И прадедов он своих в жизни не видал, которые покинули мир иной, не увидав ни разу своего правнука. А планетарий стоял только в самом Горьком, который Беда хорошо и ежедневно обозревал из своих окон с другой стороны Волги.
Пётр Егорович поднял голову и посмотрев на Беду выставил два пальца, давая понять, что на его долю пару кустов тоже нужно достать.
Беда понял, что заинтриговал их уникальной вишней и чтобы не переиграть сказал:
— Давайте спешить не будем, я не знаю сегодняшних возможностей деда Давида. Нужно ему вначале написать письмо заявку. А то я наобещаю, а у него в наличии нет на данный момент саженцев. Некрасиво получится. К нему со всей области едет народ. Вот семена моркови и сахарной свеклы у него всегда есть.
— Семена морковки, не помешали бы, а свекла сахарная не к чему. Не будешь же сахар из неё делать на дому, — размышляя, высказал своё мнение
