пишет он, – осуществлялись выплаты в миллион ливров, хотя из рук в руки не переходило ни одного су», и это никого не удивляло. Иначе говоря, на ярмарке заключались многомиллионные сделки практически без использования выпущенных правителем денег. Великие торговые дома Европы заново открыли искусство банковского дела – искусство производства и управления частными деньгами в огромном масштабе.
Тайны пирамиды
Проблема, с которой столкнулся в средневековой Европе вновь образовавшийся торговый класс, по сути, ничем не отличалась от той, какая встала перед их современными коллегами в распадающемся Советском Cоюзе, послекризисной Аргентине или современной Греции. Она заключалась в том, как оперировать денежной экономикой в условиях несовпадения интересов денежного класса с интересами представителей власти. И у тех и у других было одно желание: чтобы денег хватало на удовлетворение потребностей торговли, а власть не злоупотребляла сеньоражем в надежде получить незаслуженный доход. Поначалу денежный класс пытался действовать путем уговоров, о чем свидетельствуют выдвинутые Оремом аргументы, но пользы это не принесло. Альтернативным вариантом, как показывает пример описанных выше «денежных партизан», стал бунт.
Очевидным способом, позволяющим выйти за рамки сложившейся системы, было создание и поддержка частных сетей взаимного кредитования. В ходе ведения дел торговцы накапливали кредиты и задолженности перед клиентами и поставщиками, при этом образовавшуюся разницу они предпочитали не покрывать выплатой денег, а сохранять для использования в других сделках. Однако мы уже видели, что подобные схемы имеют встроенные ограничения и держатся в значительной мере на том, что все участники процесса знакомы друг с другом. Служить организующим фактором для экономики в целом они не способны – эту функцию могут выполнять только деньги, выпускаемые властью. Именно с этой трудностью столкнулись круги, спонсировавшие труды Николая Орема. Даже если им категорически не нравилось, как правитель распоряжается деньгами, альтернативы не существовало.
Тем не менее по мере роста масштабов и усложнения проводимых операций крупные торговые дома Европы пришли к выводу, что возможен промежуточный вариант в виде иерархически организованной кредитной системы. Слово местного купца, что он заплатит по счету, имело вес только в кругу его поставщиков и клиентов. Другое дело – слово одного из крупных торговых домов с его огромным объемом сделок, международными контактами и долгой историей успешного ведения дел. Если крупный торговый дом ручается за местного купца, то его долговая расписка, до этого признававшаяся в качестве оплаты только в пределах местной экономики, превращается в инструмент оплаты, принимаемый везде, где признаётся авторитет торгового дома. Таким образом, стало возможным создание пирамиды кредитования. Ее основанием служили обязательства местных купцов, в середине находились крупные оптовики, а на вершине располагалась элита – всем известные и тесно связанные друг с другом международные торговцы. Иначе говоря, международные торговые дома взяли на себя роль посредников между местными купцами и их клиентами. Как следствие, двусторонние обязательства по оплате теперь могли передаваться третьим лицам, то есть превратились в аналог денег, которые принимались везде, где признавалась кредитоспособность торгового дома. Иными словами, самый заурядный местечковый купец мог, заручившись поддержкой торгового дома, получить торговый кредит и вырваться за пределы своего города или деревни и использовать его для оплаты товаров и услуг на другом краю земли, где о подлинном «подписанте» долговой расписки и о его бизнесе никто и слыхом не слыхивал.
Именно сюда, в создание частной системы оплаты, и уходит корнями современная банковская система. Кого-то, вероятно, разочарует скромность ее происхождения. Еще и сегодня при упоминании словосочетания «банковские операции» большинству из нас в голову приходят мысли о торговле валютами и выделении кредитов, а не такая скука, как обеспечение платежей. Однако финансирование и погашение платежей – гораздо более фундаментальная функция банка, позволяющая этому институту играть в денежной сфере уникальную роль. С одной стороны, банк выдает долговые расписки – принимает на хранение вклады, облигации, бонды, то есть несет перед клиентами денежные обязательства; с другой – накапливает долговые расписки, выдавая ссуды и ценные бумаги, то есть активы. У каждого бизнеса всегда есть некоторое количество долгов перед поставщиками и некоторое количество задолженностей от клиентов. Однако для большинства фирм и компаний подобные активы и задолженности – ничтожная часть стоимости реальных активов: производственных мощностей, земли, на которой эти мощности расположены, товаров на складе и так далее. В случае с банками ситуация, как наглядно продемонстрировал итальянец с Лионской ярмарки, прямо противоположная. Реальные, физические активы банков всегда пренебрежимо малы. Зато баланс современного банка может достигать поистине гигантских размеров. К примеру, в 2007 году баланс одного британского банка, Королевского Банка Шотландии, был больше, чем ВВП всей Великобритании. Ни один промышленный концерн и мечтать не может о том, чтобы накопить такое количество активов. Банки способны на это, поскольку практически все их активы – не более чем обещание оплаты, как, собственно, и все их денежные обязательства.
Как мы уже знаем, любое долговое обязательство имеет две основные фундаментальные характеристики. Первая – кредитоспособность эмитента, то есть вероятность, что в необходимый момент он действительно заплатит столько, сколько должен. Вторая характеристика – ликвидность, то есть возможность это обязательство быстро реализовать за счет продажи третьей стороне или просто за счет выплаты оговоренной суммы в необходимый срок. Все риски, связанные с обещанием оплаты, зависят от этих двух характеристик. Обязательство заплатить через год – более рискованное, чем обязательство заплатить завтра, поскольку за год может произойти гораздо больше неприятностей, чем за сутки. Это – риск ликвидности. Он называется так потому, что частное обещание заплатить (если его нельзя продать заранее) становится ликвидным только в тот момент, когда покрывается выплатой выпущенными государством деньгами. А ведь существует еще вероятность, что держатель долгового обещания окажется не способен расплатиться по долгам. В банковском бизнесе для подобных людей существует сленговое название – «ниндзя», которое можно расшифровать как «Ни Имущества, Ни Доходов и
