на голову тюрбан, украшенный драгоценными камнями, облобызал землю перед ним и сказал: «Приветствую тебя, повелитель правоверных, милостью и благословением Аллаха». Затем он облачил мальчика в дорогой наряд и показал народу, «и люди тоже целовали землю перед ним и провозглашали его халифом». Он получил имя аль-Хаким.
Сын христианки, оба брата которой были патриархами, Хаким был широкоплечим юношей с голубыми глазами с золотыми искорками. Поначалу он, следуя советам своих визирей, продолжал исмаилитскую миссию своего семейства, проявляя терпимость как по отношению к иудеям, так и к христианам. Он любил поэзию и основал в Каире свой собственный Дом Мудрости для изучения астрономии и философии. Он гордился своим аскетизмом, носил вместо алмазного тюрбана скромный головной платок и даже шутил с каирскими бедняками на улицах города. Но стоило ему начать править самостоятельно, как вскоре появились все признаки того, что этот мистически настроенный деспот совершенно безумен. Хаким повелел перебить всех собак в Египте, а затем и всех кошек. Он запретил есть виноград, водяной кресс и рыбу, не имеющую чешуи. Спал Хаким днем, а бодрствовал ночами, и всем жителям Каира было приказано следовать этому странному распорядку.
В 1004 году Хаким начал бросать в тюрьмы и казнить христиан, закрывая в Иерусалиме церкви и превращая их в мечети. Он запретил празднование Пасхи и употребление вина — мера, нацеленная прежде всего на христиан и евреев. Последним он повелел носить на шее деревянное ярмо в напоминание о золотом тельце, а висевшие на ярме колокольчики предупреждали мусульман о приближении еврея. Христиан же Хаким обязал носить тяжелые железные кресты. Затем иудеи были поставлены перед выбором: обратиться в ислам или покинуть страну. И в Египте, и в Иерусалиме были разрушены синагоги. Но особое внимание Хаким обратил на христианский обряд, обретавший все большую популярность в Иерусалиме. В каждую Пасху христианские паломники с Запада и Востока стекались в город для празднования пасхального чуда, случавшегося лишь здесь, — сошествия Благодатного огня.
В Страстную субботу тысячи христиан проводили ночь в церкви Гроба Господня. Гробница Иисуса запечатывалась, и все лампады гасились. В полной темноте в часовню Гроба входил патриарх. После продолжительного трепетного ожидания и молитв откуда-то сверху нисходила искра, вспыхивал огонь, озаряя все неровным светом, и патриарх выходил к верующим с зажженной лампадой. Этот священный огонь верующие передавали друг другу, зажигая свечи с пронзительными криками радости. Христиане считали этот ритуал, впервые описанный одним паломником в 870 году, божественным подтверждением Воскресения. Мусульмане же были убеждены, что все это — лишь рекламный ярмарочный трюк, прямое жульничество: цепочка, на которой висела лампада, смазывалась смолистым маслом. «Эти мерзости, — писал один из иерусалимских мусульман, — заставляют содрогаться в ужасе».
Когда Хаким прослышал об этом и увидел, какой богатый христианский караван отправляется в Иерусалим, он сжег еврейский квартал в Каире и приказал снести до основания храм Гроба Господня. В сентябре 1009 года его подручные разрушили Храм «камень за камнем», «стерли с лица земли, оставив только части, которые не поддавались разрушению», а затем начали сносить все городские синагоги и церкви [136]. Иудеи и христиане притворялись, что обращаются в ислам.
Эти выходки халифа убедили некоторых исмаилитов в том, что «Хаким есть воплощенный Бог». Халиф, одержимый безумием своих видений, не возражал против подобного культа, но теперь начал репрессии против самих мусульман. Он запретил Рамадан и равно терроризировал как шиитов, так и суннитов. В результате мусульмане настолько возненавидели Хакима, что в Каире ему даже потребовалась поддержка христиан и евреев, которым он дозволил заново отстроить их синагоги и церкви.
Халиф-психопат теперь часто бродил в лихорадочном трансе по каирским улицам — часто под действием сильнодействующих лекарств, которыми его пичкали лекари. Он учинил настоящую «чистку» двора, приказывая казнить собственных наставников, своих советников, поэтов, поваров, двоюродных братьев, отрубать руки рабыням, причем не раз выступал палачом самолично.
В конце концов, в феврале 1021 года, безумный халиф 36 лет от роду ночью выехал верхом на осле из Каира и ускакал в холмы пустыни. Больше его никто не видел. Его исчезновение было столь загадочным, что окончательно укрепило его приверженцев во мнении, что «Хаким не был рожден женщиной и не умер». Впрочем, осел нашелся; были обнаружены также окровавленные лоскуты одежды. Возможно, халифа приказала убить его родная сестра, мечтавшая увидеть на троне своего маленького сына Захира. Фатимидские солдаты учинили резню, перебив почти всех приверженцев Хакима, но некоторым из них удалось бежать, и они основали новую секту, существующую и ныне, — ливанских друзов.
Раны, которые безумный Хаким нанес Иерусалиму, до конца не зарубцевались: церковь Константина так и не была отстроена полностью в первоначальном виде. Меж тем несчастья города на этом не прекратились: словно Хакима было недостаточно, в 1033 году землетрясение опустошило Иерусалим, сокрушив византийские стены и омейядские дворцы. От аль-Аксы остались одни руины, разрушена была и Пещерная синагога.
Халиф Захир, чтивший Иерусалим, восстановил веротерпимость своих предков, пообещав покровительство обеим иудейским общинам. На Храмовой горе была восстановлена аль-Акса, и надпись на ее изысканно украшенной триумфальной арке указывала на связь между халифом, Иерусалимом и ночным путешествием Мухаммеда — хотя мечеть Захира была гораздо меньше, чем старая аль-Акса. Новый халиф отстроил и городские стены. Но они тоже заключали в себе город гораздо меньшей площади — примерно такой, как сегодня. За чертой новых стен оказались гора Сион и лежавшие в руинах дворцы Омейядов.
Захир и его преемник благосклонно принимали помощь византийцев в восстановлении храма Гроба Господня. В 1048 году император Константин IX
