одеяниях с черно-красными шлемами на головах, с луками и копьями и полными колчанами», — так описывал их один еврейский поэт, видевший войско Атсыза в Египте.
Атсыз и его воины разграбили Иерусалим: «Они сожгли зерно, срубили деревья и вытоптали виноградники, разорили могилы и выбросили из них кости. Они не похожи на людей, они больше походят на зверей и похотливых распутников; они совокупляются с мужами, отрезают им уши и носы и срывают одежды, оставляя их нагими».
Империя Храброго Льва вскоре распалась — члены его семейства и военачальники не преминули отхватить себе по уделу. Атсыз был убит, и Иерусалим попал в лапы другого тюркского военачальника — Артыка бин Аксаба. По прибытии в город он выпустил стрелу в купол Гроба Господня, дабы показать иерусалимлянам, кто теперь здесь хозяин. Тем не менее, на поверку Артык оказался достаточно терпимым правителем и даже назначил наместником христианина-якобита, а также предложил вернуться в Иерусалим суннитским ученым[139].
Сыновья Артыка, Сукман и Иль-Гази, унаследовали город. В 1093 году «кто-то поднял восстание против наместника, — записал испанский ученый Ибн аль-Араби, — и закрепился в Башне Давида. Наместник повелел своим лучникам убить его». Воины вели бой на улицах, но «это никого не волновало. Не закрылся ни один рынок, ни один аскет не покинул своего места в мечети аль-Акса; и ни один диспут не был прерван».
Тем не менее этот нескончаемый хаос — кровавые чудачества Хакима, поражение византийского императора, захват Иерусалима сельджуками и избиение паломников — встревожил христианский мир: пилигримаж в Святую Землю явно был под угрозой.
В 1098 году египетский визирь испытал неподдельное удивление, узнав, что в Святую землю направляется грозное войско христиан Европы. Он предположил, что христиане эти были всего лишь византийскими наемниками, и потому предложил им поделить империю сельджуков: христиане могли бы взять себе Сирию, а он бы оставил себе Палестину. Когда же он осознал, что целью европейцев является собственно Иерусалим, то сам решил осадить город «и за сорок дней, поставив сорок камнеметов», принудил сыновей Артыка бежать в Ирак. Назначив одного из своих военачальников наместником Иерусалима и оставив в городе гарнизон из арабов и суданцев, визирь вернулся в Каир. Переговоры с латинянами затянулись до лета 1099 года — христианские посланники праздновали в храме Гроба Господня Пасху.
Время, выбранное крестоносцами для начала кампании, было удачным: арабы проиграли свою империю сельджукам. Слава халифата Аббасидов давно закатилась. Ближний Восток разделился на маленькие и беспрерывно воюющие между собой княжества, которыми управляли местные князьки, тюркские военачальники и наместники-атабеки. Правда, несмотря на то, что войско христиан уверенно продвигалось на юг, один сельджукский князь предпринял попытку напасть на Иерусалим, но был отбит. Между тем Антиохия сдалась крестоносцам, двигавшимся вниз по побережью. 3 июня 1099 года латиняне захватили Рамлу и приблизились к Иерусалиму. За стенами города укрылись тысячи мусульман и иудеев. Во вторник утром 7 июня западные рыцари достигли гробницы Наби Исмаила (пророка Самуила) в четырех милях от Иерусалима. Проделав длинный путь из Западной Европы они наконец взирали вниз с Монжуа, Горы радости, на город Царя Царей. К ночи они встали лагерем у его стен.
Часть пятая. Крестоносцы
Предпримите путь ко Гробу Святому, исторгните ту землю у нечестивого народа и подчините себе.
Иерусалим — это наша святыня, и мы никогда не откажемся от нее, даже если нам придется биться до последнего.
