– Об этом долго говорить. Все мои милые детки виноваты, но не матери винить детей… Чем могу служить вам?
Гренадер достал из ящика бюро десять дукатов и сунул их вдове.
– Господи! Да за что же вы дарите мне такую массу денег? – удивилась та.
– Только потому, что мне жаль вас и хочется помочь, чем могу.
– Но ведь я ничем не буду в состоянии отплатить вам за это.
– О, наоборот. Вы можете оказать мне бесценную услугу, если только согласитесь отвечать на все мои вопросы.
– Клянусь Богом, – ответила вдова, – что я буду в точности отвечать на все вопросы, о которых мне хоть что-нибудь известно.
– Давно ли умер ваш муж?
– Полтора года назад.
– Были ли у вашего мужа тайны или секреты от вас? Иначе говоря: знаете ли вы все, что касалось его жизни?
– Мой покойный муж был образцом семьянина, и, думается, он ничего никогда не скрывал от меня.
– Не слыхали ли вы чего-нибудь о некоей Евфросинии?
Старушка сначала испуганно посмотрела на него, а потом потупилась и молчала. Наконец после довольно долгой паузы она сказала:
– Милостивый благодетель, кажется, я мало чем могу помочь вам в этом деле. О Евфросинии я знаю только то, что она существовала на самом деле.
– Разве эта дама умерла?
– Дама?
– Мне пришлось однажды познакомиться при довольно странных обстоятельствах с одним господином; он остался незнакомым мне по имени, но поручил мне разыскать вашего мужа и попросить проводить меня к Евфросинии.
– А что нужно вам от Евфросинии, если позволите узнать?
– У меня имеется к этой даме важное поручение.
– Сударь, – сказала старушка, – то, что вы считаете живым существом и даже дамой, на самом деле представляет собою условный пароль, по которому узнавали друг друга члены тайного общества, ныне не существующего и кончившего очень печально. Одного из членов расстреляли, двоих повесили, нескольких отправили в крепость, и только немногим удалось бежать. Моему мужу, слава богу, удалось очень счастливо отделаться. Его продержали шесть недель в тюрьме и потом выпустили, так как он сумел доказать, будто ему было ровно ничего не известно об обществе и что он просто служил посредником между членами, не зная и не догадываясь, в чем тут дело. Эта история стоила мне многих слез, потому что на самом деле муж далеко не был так невиновен, как он утверждал. Ну, да теперь он находится в полной безопасности от какого-либо предательства.
– Так это общество более не существует?
– Нет, не существует, и если я осмелюсь дать добрый совет вашей милости, так лучше и не поминать о нем. Боже упаси, если узнают, что вы имели сношения с одним из его членов, – вас замучают допросами.
– Не было ли среди членов такого, которого звали Гектором?
– У них у всех были какие-то собачьи клички. Одного звали Катоном, другого Кассием, третьего Нероном. Моего мужа, например, звали Меркурием – нечего сказать, придумали название! Ведь меркурий – это какая-то мазь, которую употребляют против позорной болезни [30], а они вздумали так назвать человека.
– Кого же из них звали Гектором?
– Вожака всего дела.
– Вам известно его подлинное имя?
– Конечно, князь Турковский.
– Его нет больше в Вене?
– Господи, да ведь именно его-то и расстреляли.
– Давно ли это было?
– Да так года три тому назад. Нечего сказать, он сам был виноват в постигшей его судьбе. Когда он попался в руки суда, его отправили в крепость. Но оттуда ему удалось бежать, и Турковский скрылся настолько хорошо, что, казалось, его и след простыл. Ввиду того что во время бегства Турковский застрелил стражника, его заочно приговорили к смертной казни; но что за важность, раз человека не достанешь рукой? Однако надо вам сказать, у графа была в Вене любовная связь с графиней Пигницер. Не знаю, разное болтали про это дело: одни говорили, что Пигницер приревновала его к другой женщине, другие – что она хотела втереться в милость к императору; одно только точно известно: Пигницер заманила Турковского в ловушку, назначила ему свидание, а вместо себя послала патруль. Бедного графа схватили, арестовали и вскоре расстреляли.
– Каков он был собою?
– Ой, какой это был красавец, сударь! Молодой еще совсем – ему было тридцать с небольшим всего, стройный, высокий, с дивными черными усами.
