Год волка

Да уж, прекрасные создания, промелькнули у меня в голове слова Мари. Ничего не скажешь. Интересно что она думает сейчас в этот самый момент, когда эти милые, по ее словам, существа решили нами попировать.

Рой снова возник перед нами и завис в нескольких шагах.

– Сейчас!? – неуверенно пискнуло несколько голосов.

– Сейчас? – добавилось к ним еще часть, спрашивая более уверенно.

– Сейчас, – прогудел весь рой, колыхнувшись от волнения.

И он устремился к нам. В этот самый момент на поляну въехал всадник, облаченный в черную бригантину16 на черном жеребце под стать своему доспеху. За ним следовал второй всадник. Въехавший первым, резко пришпорил коня и пустил его прямо на напавший на нас рой. Эльфы уже облепили нас, но сделать ничего еще не успели. Завидев опасность, рой вновь объединился и резко взмыл вверх. Сбежали, подумал я, но как оказалось сильно недооценил этих маленьких бестий. Остановившись, судя по их взволнованному гудению, где-то на уровне верхушек деревьев, рой резко спикировал вниз, прямо на подоспевшего нам на помощь всадника. Тот ожидал этого и выставил перед собой смоляной факел, который держал в правой руке. Рой резко рассыпался, но нескольких эльфов огонь задел. Они дико визжали, тщетно пытаясь спастись от поедающего их пламени. Первыми сдавались их тоненькие, словно у стрекоз, крылышки. Они сгорали мгновенно, и их владельцы падали в траву, страшно корчась, пока огонь пожирал их тщедушные тела. Но большинство из роя не попало в огонь, успело увернуться и теперь со всей яростью накинулись на всадника и его лошадь. Коню, который был защищен меньше своего хозяина, доставалось больше всего. Человек же отмахивался факелом, то и дело поджигая новых существ. Но и ему доставалось тоже. Эльфы, маленькие и юркие, атаковали все его незащищенные места, лезли под сочленения доспехов. Я наглядно увидел на что были способны эти существа. На помощь товарищу размахивая своим факелом, подоспел второй всадник. Часть эльфов переключилось на него. Как оказалось, существа имели довольно острые мелкие зубы и очень неплохо ими пользовались. Я видел, как они буквально поедали брыкающихся лошадей и сидящих на них людей. Им не устоять, понял я. Один из обезумевших коней, скинул своего седока и, дико заржав, скрылся среди деревьев. Упавший всадник выронил факел и был тут же атакован большой группой, воспользовавшихся этим моментом, существ. Как только они закончат с ними, то примутся за нас понял я.

Но тут, к нашему необычайному везению, из леса появилось еще трое пеших воинов в черных кольчугах и факелами в руках. Они тут же напали на маленьких мерзких тварей, поджигая их и сбивая на землю. Оставшиеся эльфы взвились вверх, объединяясь на ходу в довольно поредевший рой. Немного покружив в воздухе, они скрылись в кронах деревьев, больше не решившись напасть. Второй всадник спешился рядом с тремя подоспевшими им на помощь воинами. Те уже стояли над лежащим на земле товарищем. Всадник подошел и присел перед ним на корточки. Лежащий на земле воин не шевелился.

– Даал? – спросил один из стоявших тесным полукругом людей.

Что-то смутно знакомое промелькнуло у меня в голове. Что он сказал? Кажется, спросил жив ли он. Или я ошибаюсь.

– Даал! Каорри фал хан, – ответил сидящий. – Тааен фил, си ам ортиз.

Все мое тело пронзила легкая дрожь. Я понимал, о чем говорят эти люди. Он ответил, что тот жив, но ему сильно досталось и приказал взять его, а сам он займется нами. Я испугался моих внезапно обнаружившихся знаний, но еще больший испуг во мне вызвало осознание того, кто пришел на помощь. Герцоговчане. Но как? Почему? Здесь в этом лесу? Конечно Алвер намекал что принимает сторону Черного герцогства, но я не думал, что он зашел настолько далеко. Или же это разведывательный отряд, и он сам по себе? Но почему они не удосужились хотя бы сменить свое обмундирование? Неужели волки настолько безнаказанно чувствуют себя на наших территориях что свободно разгуливают здесь? Неужели все так плохо? И откуда, будь я проклят, я знаю их варварский язык? Множество вопросов пронеслось в моей голове за то время пока я безвольно наблюдал за тем, как герцоговчанин, раздававший приказы, встает и направляется к нам. В шаге от меня он остановился, осветил факелом наши лица. Маленькие фонарики на деревьях давно погасли, словно бы зачахли с уходом своих хозяев.

– Женщины, – фыркнул воин на своем грязном наречии. – И один геронский ублюдок. Под действием пыльцы.

Грубое лицо воина исказила гримаса презрения. Он встряхнул головой, всколыхнув гриву черных, как смоль, густых волос. У него были тонкие плотно сжатые губы, небольшой острый нос и темные глаза под стать его волосам.

– Что с этими? – спросил у него подошедший пеший воин.

– Попробуйте найти лошадь Тоорина, а этих отвезите в лагерь. Они еще не скоро придут в нормальное состояние.

– Может оставить их здесь? Зачем нам эта геронская шваль? Хотя девок взять можно. Хоть и геронки, но ребята в дороге давно, нам сойдут и такие. Особенно вон та, молодая. Очень даже ничего.

– Я сказал в лагерь. А что с ними делать дальше пусть решает Коотин, – черноволосый воин развернулся и пошел к своему коню, похоже потеряв к нам интерес. Раненого Тоорина уже перебросили через круп лошади, закрепив ремнями чтобы он не свалился.

– А если мы не найдем коня Тоорина? – крикнул вслед уходящему оставшийся стоять рядом с нами герцоговчанин. – Что тогда?

– Это ваши проблемы, – ответил воин, осторожно садясь в седло, так чтобы не задеть Тоорина. – Они должны быть в лагере. Коотин должен на них взглянуть. И мне не важно, как вы их туда доставите.