– Это… это лоцман?
– Он самый!
– Сию секунду объясни, как вы посмели нарушить мой приказ и военную дисциплину и в мое отсутствие учинить самосуд над человеком, которого я не приговаривал к казни.
Рулевой смешался.
– Капитан, – пробормотал он, – мы все виновны, и вы вправе покарать нас… Но что мне было делать? Услышав взрыв, мы были уверены, что вы погибли по вине этих проклятых англичан… Мы пришли в отчаяние и хотели расквитаться за вашу смерть хоть с кем-то: мы ведь считали, что в конечном счете именно предательство лоцмана стало причиной вашей гибели… Мистер Говард не соглашался… Он убеждал нас, что вы не могли погибнуть… И он был прав, черт возьми!.. Так все и произошло. Мы ослушались вашего приказа из одной любви к вам… Но дисциплина есть дисциплина.
Сэр Уильям задумчиво молчал.
– Эх, люди!.. – со вздохом пробормотал он, потом громко спросил: – Он мертв?
– Да, капитан, сейчас он уже на пути в царство Вельзевула.
– Положите тело в мешок, прорубите во льду прорубь и похороните несчастного на дне озера. Я хочу предать эту историю забвению… И пусть ничто не напоминает мне о том, что здесь случилось.
– Будет исполнено, капитан! – отвечал морской волк, со всех ног бросаясь к мачте.
– Пойдемте внутрь, – сказал своим гостям Корсар. – Нам всем нужны тишина и покой.
Все молча последовали за капитаном.
Остаток этой незабываемой ночи и бoльшая часть следующего дня прошли без происшествий.
Еще на рассвете Анри де Клермон покинул корабль в сопровождении нескольких алгонкинов и направился к ставке генерала Вашингтона с письмом от сэра Уильяма.
Баронет и его друзья вместе с дамами стояли на мостике, когда с верхнего марса фок-мачты донесся крик вахтенного:
– Внимание! Сюда движется группа людей!
– Ты видишь, индейцы это или европейцы? – спросил в переговорную трубу сэр Уильям.
– Они слишком далеко, капитан!
– Смотри в оба!
– Слушаюсь, сэр!
– Они направляются к нам?
– В этом нет сомнений.
– Должно быть, это возвращается Каменная Башка.
– Я, кажется, различаю впереди отряда белых людей. Вот только…
– Продолжай.
– Если глаза меня не обманывают… Тысяча разбитых фрегатов, капитан!..
– Да что стряслось?
– Это же…
– Кто?
– Это англичане! Я различаю их мундиры… Чтоб они провалились!
– Ты уверен?
– Абсолютно! Я вижу их своими глазами!
– Сколько их?
– Не меньше двухсот.
– Солдаты?
– Солдаты и моряки, и все держат ружья так, будто собираются стрелять!
– Во имя святого Патрика!.. А Каменной Башки все нет! – пробормотал сэр Уильям. – Господин барон, что, если вы правы и с ним приключилось несчастье? Очевидно, взрыв был слышен даже с кораблей Бергойна и они направили сюда отряд, желая выяснить, что произошло.
– Вы правы.
– Придется сразиться и с этими красномундирниками, но теперь они нам не страшны. Мой корабль крепкий, как плавучая крепость, и у нас достаточно пушек, мортир и пищалей, чтобы уложить целую армию. Будьте спокойны, ружей и боеприпасов у нас в достатке.
– Однако не хотелось бы вступать в бой, когда на борту наши женщины, благополучие которых превыше всего.
– Я вами согласен, милорд, но мы на войне, и придется танцевать под музыку военного оркестра.
