Многие, отдельно взятые рассказы Шолохова, не уступающие по силе лучшим страницам «Тихого Дона», прочитанные друг за другом, сливаются в единый ком ужаса и крови. Но в какой-то момент ужас становится не таким ужасающим, а кровь не такой густой… Говорят, что физические пытки действенны до определенного предела, после чего нервы человека, которого пытают, перестают реагировать на боль.
Наверняка Шолохов почувствовал это, и после шедевра «Чужая кровь» (это был один из последних, если не последний, из рассказов 20-х годов) погрузился в романную форму, оставив тему Гражданской войны до конца второй, до третьей и четвертой книг «Тихого Дона». Сначала нужно было показать казачью жизнь в мирное, но отнюдь не благостное, время. Жестокости, конфликтов, предостаточно и в первой книге романа. Далее Шолохов покажет, какой кровью эти конфликты разрешались.
Но законспектирована эта тема в рассказах.
Ранняя проза Шолохова интересна не только как документ рождения великого писателя, не только как россыпь потрясающих художественных произведений малой формы, – это очень важные предостережения нам, сегодняшним, от повторения кровавой мясорубки, которую, как показали события в Донбассе, очень легко запустить. И наблюдая по ТВ, как две враждующие, истребляющие друг друга стороны говорят по-русски, мне вспоминаются рассказы Шолохова. Это жутко.
Возвращение Пугачёва
Книга «Кто он, майор Пугачёв?» вышла этой осенью крошечным тиражом – 300 экземпляров. И вряд ли эти экземпляры будут спешно раскуплены историками, почитателями Варлама Шаламова, попадут в библиотеки гуманитарных вузов; наверняка не узнает о новинке так называемый широкий читатель. Скорее всего, издание утонет в вале печатной продукции незамеченным. А книга важная.
Ее небольшой объем составляют рассказ Шаламова «Последний бой майора Пугачёва», отрывок из шаламовкого очерка «Зеленый прокурор», а также две статьи – Елены Михайлик «Другой берег (“Последний бой майора Пугачёва”: проблема контекста)» и Валерия Есипова «Кто он, майор Пугачёв? (После фильма. Еще раз о художественных особенностях прозы В. Шаламова)».
С одной стороны, никаких сенсаций в книге нет, но есть главное – серьезный повод вернуться к одному из самых потрясающих, важных и спорных произведений Варлама Тихоновича. Тем более что «Последний бой майора Пугачёва» явно обретает новую жизнь. Наверное, стоит добавить «к сожалению», так как подобная проза – не столько памятник, сколько предостережение.
О чем рассказ? Уверен, абсолютное большинство читателей этой заметки знают – рассказ о побеге группы бывших военных из колымского лагеря в конце 1940-х. О неудачном побеге. Заметим, что с 1932-го по 1956 год никому из 7877 пытавшихся не удалось убежать. Лишь один, находясь в командировке в Якутске, добрался до Мариуполя, но вскоре был пойман и возвращен на Колыму…
Группа майора Пугачёва душит дежурных, разоружает охрану, переодевается в форму, завладевает оружием, грузовиком. Держит путь к ближайшему аэродрому. Но группу блокируют и уничтожают. Майор Пугачёв прячется в пещере и стреляется.
Майор Пугачёв и его группа герои не только литературные, но и в «первоосновном понимании», как отмечено в предисловии «От издателя». Они попадают в лагерь и осознают – теперь уже цитата из рассказа Шаламова – что: «…их привели на смерть – сменить вот этих живых мертвецов. Привезли их осенью – глядя на зиму, никуда не побежишь, но летом – если не убежать вовсе, то умереть – свободными».
Все члены группы – люди непростые, способные. Недаром они очень быстро становятся кто культоргом, кто поваром, кто механиком, кто бригадиром. Просто так, без талантов, такие должности в лагере не получить. И в финале рассказа автор от лица майора Пугачёва характеризует этих людей так:
…лучше всех, достойнее всех были его одиннадцать умерших товарищей. Никто из тех, других людей его жизни не перенес так много разочарований, обмана, лжи. И в этом северном аду они нашли в себе силы поверить в него, Пугачёва, и протянуть руки к свободе. И в бою умереть. Да, это были лучшие люди его жизни.
Символичным кажется и число бежавших – двенадцать. Сакральное число…
Рассказ Шаламова имеет документальную основу – подобный вооруженный побег действительно был летом 1948 года. И это стало причиной того, что в ряде публикаций автора «Последнего боя…» обвинили в искажении исторической правды. По документам оказалось, что в действительности бежали не бывшие воины Красной Армии, побывавшие в немецком плену, а в основном бандеровцы и власовцы. И у обвинителей возникает возмущенное недоумение: кого же Шаламов делает героями?!
Варлам Шаламов не только прекрасный и, на мой взгляд, до сих пор по-настоящему не оцененный поэт, не только потрясающий прозаик, но и создатель, теоретик «новой прозы», главный принцип которой – «не проза документа, а проза, выстраданная как документ».
Почти все произведения Шаламова написаны от первого лица. Рассказчик предельно сближен с автором. Это многих приводит к уверенности, что они читают документальную прозу.
В «Последнем бою майора Пугачёва» мы вроде бы не видим рассказчика. А он есть. Именно рассказчик передает нам почти мифическую историю, и вот как он зачинает: «От начала и конца этих событий прошло, должно быть, много времени…» И далее:
В этой стране надежд (Крайний Север. –
