– Ладно, бабка, не кричи, сейчас трудные времена, сытые бойцы будут лучше воевать, и быстрее победим врага. Это будет твоя помощь Красной Армии.
Николай видел все издалека, в нем взыграло чувство несправедливости, по отношении к собственности бабки Пелагеи, и он решил попытаться помочь ей. Перепрыгнув через плетень, он побежал к мосту и через минуту уже стоял перед грабителями.
– А ну отдайте бабке теленка, это ее добро, а вы кто такие, какое право имеете нападать и отнимать собственность?
Николай попытался вырвать веревку из рук одного, но тот держал крепко. Повтори он попытку еще раз, между ними могла завязаться потасовка. В это время вмешался второй красноармеец, судя по погонам, это был офицер. Он был крайне недоволен появлением паренька, лицо его побледнело, руки задрожали:
– А ну-ка, сопляк, прочь отсюда, не то я с тобой сейчас по-другому поговорю. Офицер потянулся рукой к кобуре и проговорил в злобе:
– Не успеешь моргнуть, как я тебя прибью вместе с теленком, если ты не уймешься и не уйдешь вместе со старухой.
Николай сначала опешил, но потом решил не сдаваться и попытаться вырвать теленка. Офицер визгливо крикнул: «Последний раз говорю – назад!».
Он вытащил пистолет и направил его прямо в грудь Николая. Тут вмешалась бабка Пелагея, она встала между ними:
– Оставь ты их, Коля, пусть они подавятся, а то и гляди выстрелит в тебя, что же я скажу твой матери. Пойдем, успокойся, милый, – она оттолкнула его в сторону, а те пошли в сторону леса, на ходу бросая:
– Ты, паренек, молод еще, горяч, лезешь на рожон, побереги себя, твоя прыть еще пригодится тебе же.
Пелагея пошла домой вся в слезах, Коля шел рядом и успокаивал ее:
«Ничего, мы восстановим справедливость, все еще впереди».
На Покров в село вошли регулярные немецкие воинские части.
Проснувшись в этот день пораньше, Николай вышел за овин и сердцем почувствовал что-то недоброе, что в этот день что-то должно произойти. Предчувствие не обмануло его, именно в покров в его родное село вошли немцы. Войдя в село, они решили отдохнуть недельку, располагаясь по домам местных жителей. Как только немцы расквартировались по домам на кратковременный постой, они сразу же бросились шастать по домам в поисках продуктов. В ход шло все, что было съедобно: молоко, яйца, сало, картошка, куры, свиньи.
Однажды Николай наблюдал такую картину: рядом с их домом жили две женщины, которых люди считали не совсем нормальными. Летом они заготавливали много ягод черники. Они сушили чернику, ссыпали в мешок и хранили в чулане. Немцы нашли этот мешок, набили карманы и горстями ели ее, безобразно соря ягодой по улицам. Одна женщина, видя это бесчинство, стала горестно плакать. Немец стал весело передразнивать ее, вторая женщина пыталась урезонить немца, осыпая их проклятиями и ругательствами. Один из них немного понимал по-русски, он перестал жевать, глядя на эту беснующую бабку, потом взял автомат и направил на нее, но стрелять не стал, решил попугать ее со словами: «Матка, огонь пух-пух – и капут!» Женщины моментально рванули из дома на улицу. Немцы долго хохотали им вдогонку, затем взяли губные гармошки и стали наигрывать свою немецкую музыку. Они явно чувствовали себя хозяевами на русской земле и наслаждались этим в полной мере. По всей деревне со всех сторон кудахтали куры, визжали свиньи, доносилась немецкая речь и хохот.
Николай сжал кулаки, разозлился: «Ну погодите вы у нас, мы вас еще угостим пулями свинцовыми».
У немцев была хорошая техника: самолеты, танки – и вот в обход окруженных советских войск эта техника двинулась на Москву. В деревни же заходили немцы на мотоциклах и лошадях. К примеру, в Глинное вошло большое подразделение кавалерии. Немцы берегли своих коней и на постой загнали их в колхозные конюшни, приставив для охраны одного немца. На следующий день дед Сибиль рассказал веселую историю мужикам.
Немец ухаживал за ними, кормил сеном, но лошадей еще нужно было обязательно поить. Река Навля была рядом, но немец почему-то не водил коней на водопой. На этот счет у него было свое мнение. Но лошадей-то нужно было поить! И тогда немец проявил свою смекалку. Он выглянул на улицу, в это время, на свою беду, мимо проходил дед Сибиль. Немец подозвал его жестом к себе в конюшню. Дед на своем русско-глининском языке спросил:
– И на хер я тебе нужен, как и ты мне? – Но подчинился.
Немец стал по-немецки ему что-то говорить, показывая на лошадей. Дед Сибиль твердил: «Я не понимаю тебя». Немец-конюх снова попытался ему что-то втолковать. Дед на своем: «Не понимаю!» – и все тут. Тогда немец решил показать ему образно: взял два ведра и показал на лошадей и речку. До деда дошло, что немец хочет, чтобы дед Сибиль взял ведра, пошел на речку за водой и напоил лошадей.
Дед пришел в ужас – во-первых, он по жизни был лентяем, во-вторых, сил у него уже таких не было, ведь лошадей был целый табун. Дед попытался объяснить немцу, что нужно всех коней вести на водопой к реке. Но немец стоял на своем, он гнал Сибиля к реке с ведрами: «Шнель, шнель», – кричал на него немец, – «руссиш швайн». Немец показал, что у деда бестолковая голова и он ударит ведром о нее, если он не пойдет. Перспектива получить ведром по голове деда Сибиля не устраивала, он взял ведра и потопал к реке. Дед сходил несколько раз за водой, принес несколько ведер. Кони, фыркая и тряся, быстро выпивали воду, немец удовлетворённо наблюдал за дедом. Дед Сибиль понял, что поить целый табун у него не хватит сил, надо что-то предпринимать. Его осенила шальная мысль, как закончить эту работу «Ишь ты какой умник, а мы, русские, будем еще умнее, иначе нам не выжить среди вас.
«Голь на выдумку хитра», – Сибиль вспомнил, что у него в трусах есть булавка. Он решил сделать коням иглоукалывание, вытащил булавку и как только немец отвернулся, всадил в круп лошади, эту булавку. Лошади начали дико всхрапывать, шарахаться по сторонам, им было больно. Немец не мог понять, что случилось с лошадьми, после очередного взбрыкивания лошади, немец пришел к выводу, что лошадям не нравится этот грязный старик. Он схватил деда за шиворот и со словами: «Руссиш швайн», – выбросил его из конюшни на улицу.
Сибилю только это и надо было, он встал, отряхнулся и был таков. Сухим вышел из воды, как говорится.
Когда Николай слушал эту байку деда Сибиля, он покатывался со смеха. Молодец, дед, голь, действительно, на выдумку хитра.
Впоследствии немцы нагнали народа и поили лошадей,
