еще робкий снег. Я смотрела ему в спину. Или не он? Этот вроде крупнее, да и голос, конечно, знакомый, но кто даст гарантию, что я не ошибаюсь?
Я споткнулась и едва не рухнула на пыльную дорогу, краем глаза замечая Пана. Гном прошел рядом, делая вид, что спешит по своим делам.
– Вставай! – рыкнул даниец и рывком поднял меня.
– Развяжи руки, – прохрипела я, – у меня кожа в кровь содрана.
– Я видел твои штучки на рынке, – ухмыльнулся он, и его красивое лицо приобрело весьма неприятное злобное выражение, – нашла дурака.
– Раз так, – я почувствовала, как внутри шевельнулась змейка гнева, – тогда я никуда не пойду!
Я уселась в позу лотоса на дороге и пообещала себе, что он может меня удушить этой веревкой, но с места я не сдвинусь.
– Дура! – буркнул он. В карих глазах полыхал гнев. – Дура!
Он подскочил ко мне, аки бес, схватил под мышки и поднял на добрый аршин над землей.
– Так, ведьма, – зарычал он мне в лицо, – я только что отдал за тебя огромную сумму, поэтому заткнись и шевели своими ногами!
Как ни странно, в этот момент я совсем не испытывала перед ним страха, только с любопытством ждала, когда же он превратится в чудовище, какое описывал старый сторож Кузьма. Парень долго смотрел на меня, тут я и сделала ход конем.
– Я узнала тебя, ты попытался похитить Наследника! – радостно сообщила я ему.
– Кого я похитил? – поперхнулся он, вытаращившись на меня.
«Хм, может быть, я все-таки поторопилась с выводами?» – усомнилась я про себя.
Он опустил меня на землю:
– Пойдем!
– Не пойду! – Я упрямо вздернула подбородок.
Даниец сплюнул, привязал болтающийся конец веревки к своему широченному кожаному ремню, устало сгреб меня в охапку и перекинул через плечо, словно мешок с зерном. Все! Если до этого молодой хам вызывал у меня только неприязнь, то теперь меня обуяло чувство настоящей ненависти. Я болталась, как тряпичная кукла, с ужасом представляя, какой живописный вид открывается со спины.
– Где Наследник? – тихо прошипел он мне в ягодицы.
– Ты у меня спрашиваешь? – Твердое плечо давило на желудок.
– А ты видишь здесь еще кого-нибудь?
Лично я видела следовавшего в трех шагах от нас Пана. Он метился в голову парню увесистым булыжником и жестами предлагал мне как-нибудь отодвинуться, а я делала страшные глаза, умоляя его повременить, дабы не покалечить меня.
Пантелей не послушался, рядом с моим ухом просвистел камень, и я полетела вниз, при падении больно ударившись плечом о землю. Потом шустро вскочила на ноги.
– Бежим! – заорал Пан.
– Он меня к поясу привязал! – бросилась я к лежащему в пыли данийцу и попыталась освободиться.
– Пусти-ка. – Гном вытащил нож и поспешно перерезал путы.
– Руки! – Через секунду я смогла растереть затекшие пораненные запястья.
– Давай быстрее! Он вечно спать не будет, – буркнула я, глядя на обыскивающего данийца гнома.
Пан сорвал с пояса парня увесистый кошель.
Даниец слабо застонал и пошевелился. Я бросила на него прощальный взгляд, непроизвольно замечая у него на шее золотой гладкий кругляшок на тонкой цепочке.
«Как у Анука!» – мелькнуло у меня в голове, прежде чем мы кинулись прочь.
Мы приближались к границе между Словенией и Данийей, до нейтральных земель Нови оставалось около сорока верст, и мы надеялись уже назавтра пересечь по Смородинову мосту Драконову реку, отделяющую Данийю от Нови.
Дорога проходила по выжженной войной пустыне. Когда-то здесь зеленели леса и текли голубые реки, но после ожесточенных магических боев земля разозлилась на живущих здесь неразумных существ и умерла. Бесконечные просторы с потрескавшейся почвой, кое-где встречались засохшие кустарники. В полуденном солнце они отбрасывали тени, растекающиеся по красноватому грунту. Нашими постоянными спутниками стали перекати-поле и дорожная пыль. Пыль была везде: на одежде, на руках, скрипела на зубах и попадала в глаза. Беспощадное солнце яростно палило, убивая последние остатки жизни на забытой Богом и людьми земле.
Мы следовали по иссохшему руслу реки, вокруг высились некогда крутые берега, в песке попадались большие, обточенные водой, раскаленные серые речные камни. Разморенная зноем и измученная последними событиями, я дремала в седле, рискуя свалиться и сломать себе шею. Мокрая от пота рубаха прилипла к разгоряченному телу, застоявшийся воздух плавился, напоминая водную рябь.
Анук ехал вместе с гномом. Привыкший к жаркому климату, он крутился волчком и пытался дотянуться до ушей коня. Потный жеребец, окончательно ошалевший от жары, вяло шевелил ими. Стараясь отмахнуться от маленьких детских ручек, как от надоедливых мух, он безрезультатно оглаживал себя по бокам хвостом, ударяя по ногам Пантелея. В конце концов гном не выдержал и перепоручил Наследника заботам Вани. Тот пытался отвлечь внимание малыша от ушей своего коня, затянув заунывную песню. Пел он тихо на одной ноте, но и при этом так сильно фальшивил, что я не выдержала:
– Вань, перестань выть!
– Не нравится, – огрызнулся тот, – забирай мальца к себе.
Я посчитала за благо замолкнуть.
Тракт поднимался в гору. Далеко впереди на уровне горизонта темнела полоска леса. Она четко разграничивала красновато-коричневую землю и яркое, без единого облачка небо. Я с облегчением вздохнула – мертвые земли минули. Изнуренные кони, словно почувствовав скорое избавление от жары, прибавили ходу.
Наконец мы въехали в сосновый бор. Сухая бурая почва без единой травинки, застеленная многолетним слоем хвои, мало располагала к отдыху. Зато здесь было прохладно, солнечные лучи практически не проникали через густые кроны, и внизу царил вечный полумрак. Я вытерла пыльным рукавом потный лоб и потянулась в седле. От узкой дороги ответвлялась другая, маленькая, едва заметная, рядом с ней стоял столб с указателем: «До Егорьевского скита 2 версты».
– А что такое Егорьевский скит? – заинтересовалась я, останавливаясь и рассматривая полустертые буквы.
– Да монастырь, – пояснил гном, оборачиваясь. – Говорят, там старец чудной живет, он раньше вроде как магическую «Данийскую Книгу Жизни» охранял, а теперь знает ответы на все вопросы.
– «Данийская Книга Жизни»? – озадачилась я.
В своей жизни, конечно, помимо многочисленных теткиных «инструкций», я прочитала четыре книги, две из них считала просто жизненно важными для девушки моих лет: «Как сделать приворот», «Как сделать отворот», а еще – «Непредсказуемые убийцы драконов». Эту новомодную муть поглощали всей Гильдией и умирали от смеха над незадачливым главным героем. А последнее творение о пылкой любви и предательстве я прятала буквально под подушкой, чтобы никто не видел моего позора: книга называлась «Страсть на Висле», впрочем, о ней я уже рассказывала. В общем, ознакомившись с этими опусами, я вполне справедливо относила себя к начитанным под завязку дамам и даже в некоторой степени этим гордилась, поэтому незнакомое название меня заинтересовало.
– По преданию, в книге этой расписаны судьбы всех данийцев и людей. Вроде как каждый в ней может увидеть всю свою жизнь от рождения до смерти. Хотя, – махнул гном рукой, продолжая путь, – все это россказни, нет никакой книги.
Ваня хмыкнул и последовал за ним, поддерживая разговор:
– Я тоже слышал про эту книгу, что, мол, ее в замке Мальи прячут. Говорят, она какой-то силой обладает, так что может перевернуть всю нашу жизнь. – Для наглядности Ваня помахал руками, изображая, как может перевернуться устоявшийся уклад.
Я не сдвинулась с места.
