Харрисон достал то, что оказалось плоским пакетом из хрустящей бумаги, перевязанной замасленным шелковым шнуром. Держа в одной руке спичку, другой он разорвал пакет. Его взору предстало десять потертых банкнот – каждая достоинством в тысячу долларов. Он потушил спичку и замер во тьме, быстро соображая в уме.
Выходит, Джон Бартоломью лгал. Не было никаких сомнений в том, что он приютил китайца так же, как и Харрисона. Детектив представил темную фигуру, нависшую над спящим в этой же койке, – и смертельный удар собственным ножом жертвы.
Он невнятно зарычал от досады обманутого охотника, уверенный, что тело Ун Шана уже гниет где-нибудь в вязком болоте. Но зато он нашел деньги. Со стороны Бартоломью прятать их здесь было глупо. Или нет? Действительно ли детектив обнаружил их по чистой случайности?
Харрисон снова напрягся. Под дверью показалась тонкая полоска света. Неужели Бартоломью до сих пор не улегся? Но он помнил, как погасла лампа. Поднявшись, Харрисон бесшумно подошел к плотной двери. Когда он приблизился к ней, из прихожей донеслось чье-то приглушенное бормотание. Говорившие подошли ближе и встали прямо за дверью. Старательно прислушавшись, детектив узнал акцент Джона Бартоломью.
– Не оплошайте, – прошептал мулат. – Сработайте до того, как он сможет воспользоваться пистолетом. Он не должен ничего подозревать. Я помню только, что оставил нож китайца в трещине над койкой, но в темноте он его ни за что не найдет. Надо же было ему явиться именно в эту ночь! Но нам никак нельзя допустить, чтобы он увидел то, что сегодня произойдет.
– Мы все сделаем быстро и чисто, маста, – пролепетал другой голос с гортанным акцентом, не похожим ни на один из тех, что доводилось слышать Харрисону, – из тех, что невозможно скопировать.
– Хорошо. Джо Корли нам не стоит опасаться. Болотный Кот выполнил все, что я сказал.
– Та тот Болотный Кот лазит где-то рядом прям сейчас, – пробормотал второй. – И мне он не нравится. Почему бы ему и это не сделать?
– Он выполняет мои приказы, но полностью доверять ему нельзя. Все, хватит тут стоять и разговаривать, а то детектив проснется и станет подозревать. Вы должны вломиться к нему и броситься на него. И зарезать, пока он еще лежит…
Харрисон всегда считал, что лучшая защита – это нападение. И из этой неприятности у него был только один выход. К нему он и прибегнул – без всяких колебаний. Навалившись массивным плечом на дверь, распахнул ее и выскочил в прихожую с поднятым оружием.
– Руки вверх, чтоб вас! – рявкнул он.
В прихожей было пятеро: Бартоломью, державший лампу, прикрывая ее одной рукой, и еще четыре человека – высоких и тощих мужчин в невзрачной одежде и со злобными желтушными лицами. У каждого из этой четверки было по ножу.
Увидев Харрисона, они с криками отшатнулись. Их руки сами вскинулись вверх, ножи попадали на пол. За одно мгновение белый человек стал абсолютным хозяином положения. Лицо Бартоломью приняло пепельный цвет, лампа затряслась в руках.
– Назад, к стене! – приказал Харрисон.
Они безропотно подчинились, от неожиданности лишившись всякой способности как-либо противостоять. Но сам Харрисон знал, что бояться следовало прежде всего Джону Бартоломью, а не его незадачливым головорезам.
– Поставьте лампу на стол, – велел он. – И встаньте в ряд. Ха!
Бартоломью наклонился было, чтобы поставить лампу, – но затем быстро, словно кошка, швырнул ее на пол, разбив, и одновременно нырнул за стол. Пистолет Харрисона прогремел почти в то же мгновение, но даже в суматохе, возникшей затем в темноте, детектив понял, что промахнулся.
Крутанувшись, он бросился к наружной двери – внутри темной хижины у него не было шансов против ножей, которые негры уже пытались нащупать на полу, рыча, будто бешеные псы. Пересекая поляну, Харрисон слышал, как Бартоломью яростно выкрикивает приказы. Детектив не стал выбирать самый очевидный путь – не побежал по знакомой тропе, а обогнул хижину и бросился к деревьям по другую сторону поляны. Он хотел просто убежать, пока его не настигли, а потом найти место, где можно было развернуться и, оказавшись в более выгодном положении, открыть огонь. Луна тем временем только поднималась над деревьями, но не разгоняла, а скорее подчеркивала тени.
Он слышал, как негры кричали и, выскакивая из хижины, сразу терялись в темноте. Сам Харрисон скрылся в тени прежде, чем они успели обежать строение, и лишь тогда оглянулся и увидел сквозь кусты, как они рыскали по поляне, будто охотничьи собаки, ищущие след зверя, и завывали от первобытной жажды крови и разочарования. И лишь набиравший силу лунный свет мерцал на их ножах.
Харрисон отступил немного в глубь леса. Земля там оказалась несколько тверже, чем он предполагал. Но затем он вдруг набрел на вязкий участок черной воды. Там что-то заворочалось, закряхтев, и он вдруг увидел два зеленых огонька, словно два бриллианта посреди чернильно-черной воды. Детектив отпрянул – он прекрасно знал, что это были за огоньки. Но в следующее мгновение очутился уже в цепких руках, напоминавших скорее сильные лапы крупной обезьяны.
Стив пригнулся и резко выгнул свою могучую спину, будто огромный кот, и его противник, кувыркнувшись через голову, повалился на землю. Хотя и не выпустил пальто детектива из мертвой хватки. Харрисон рванул назад, оторвав кусок одежды и вытащив руки из рукавов, и таким образом высвободился.
Мужчина вскочил на ноги у края воды и издал рычание, будто дикий зверь. Это был полуголый негр с растрепанными волосами, испачканными в засохшей грязи и спадающими на искаженное лицо. На его толстых оттопыренных губах висела пена. Харрисон понял, что перед ним был не кто иной, как ужасный Болотный Кот.
Безумец все еще сжимал в левой руке обрывок пальто, но в правой у него блеснула сталь, и Харрисон, чувствуя его намерение, пригнулся и выстрелил от бедра. Брошенный нож просвистел у его уха, а выстрел достиг цели: Болотный Кот покачнулся и свалился назад в черную воду. Поднялись брызги, вода вспенилась, и в какое-то мгновение промелькнула тупая морда рептилии.
Харрисон отступил, почувствовав отвращение, и услышал,
