– Что ж, хочешь играть по-взрослому, я не стану противиться. Никогда не отказывала тебе в этом, присоединюсь и сейчас, – проговорила, отворачиваясь от окна и глядя в зеркало.
Потрясающе хороша. Идеальна. Только кретин откажется от такой. А мой Томас никогда не был кретином. Просто нужно ему помочь… подтолкнуть к верному решению. И это я умею лучше всего.
Улыбнувшись себе, распахнула дверь и прошла к лифту.
Эрика уже сидела в приемной и, как всегда, заискивающе улыбалась. Бросив в ее сторону разъяренный взгляд и продолжая идти к кабинету, проговорила:
– Алисию Николс ко мне. И так, чтобы без свидетелей, у меня к ней приватный разговор. Немедленно!
Небрежно скинув плащ и сумочку на диван, я прошла к своему креслу и, усевшись, сцепила руки в замок, гипнотизируя дверь в ожидании зарвавшейся дряни.
Неуверенный стук заставил предвкушающе улыбнуться. На старт, внимание…
– Войдите!
– Можно?
Она просочилась в кабинет, хлопая огромными глазами и слегка сутулясь. Осмотрев мышь с головы до ног, отметила, что Том хорошо поработал – девочка стала выглядеть гораздо лучше прежнего. Дорогие шмотки, хорошая косметика и прическа преобразили прежде нелепую дурочку Николс.
– Вы хотели меня видеть, миссис Лейблант?
– О, зови меня Айседора, – от улыбки у меня едва не свело скулы. – Присаживайся, Алисия, прошу.
Она нервно сглотнула и покосилась на дверь. Нет, тварь, от меня не убежать. Дверь в мышеловку захлопнулась.
– Алисия? – проговорила с нажимом и немного приподняла бровь. – Ты ведь слышала мою просьбу?
Девушка кивнула и поспешила к указанному месту. Усевшись, опустила взгляд и сложила руки на коленках. Черт! Она была бы идеальной игрушкой для нас, но Том оказался жадиной. И теперь мне придется его проучить и лишить удовольствия обоих.
– Тебе нравится работать в моей фирме? – спросила, поднимаясь и медленно направляясь в сторону жертвы.
– О, да, спасибо вам. Вы даже не представляете, насколько я благодарна, – последнее слово она буквально прошептала, так как столкнулась со мной взглядом. В глазах сучки мелькнуло предчувствие беды.
– Нет, не благодари меня. – Я остановилась прямо за ее спиной, положила руки ей на плечи и, слегка сдавив их, закончила, вкрадчиво проговаривая каждое слово: – Не благодари словами. Я люблю, когда мыши отрабатывают долг по-другому.
– Что?
– Не дергайся, – жестко усадив дернувшуюся вверх мисс Наивность на место, я пригнулась и шепнула ей в ухо, касаясь губами розовой мочки: – Разве Том не показывал тебе контракт? Тот самый, что мы с ним разработали для таких, как ты?
– Как я? – теперь она напряглась, превратившись в каменное изваяние, но больше не пытаясь сбежать.
– Для мышей. Серых, убогих, безликих и падких на наши деньги, – пояснила, снова выпрямляясь. – Он так долго тебя готовил, что я начала сходить с ума от желания. Приходилось раз за разом пересматривать видео, где ты лежишь на столе и получаешь наслаждение от его пальцев. О, не тушуйся, Алисия, мне ли не знать, какими могут быть пальцы моего Тома. Только я устала ждать и смотреть со стороны, детка…
Она задрожала.
Пора было дожать дрянь.
– Вообще-то я предпочитаю смотреть, лишь иногда позволяя себе игры в постели, но с тобой мне действительно хочется…
Она вскочила с кресла, скинув мои руки и едва не сбив меня с ног.
– Вы! Вы… Что вы говорите?! – Щеки маленькой дряни полыхали от негодования, руки тряслись, а из глаз полились слезы. Даже не думала, что будет настолько легко.
– Алисия, сядь на место, – проговорила, делая вид, что очень недовольна и удивлена ее поведением. – Том сказал мне, что ты готова, и я больше не намерена ждать. Мы одели тебя, отмыли, перевезли в Бруклин и сильно потратились, детка. Я хочу компенсации. Сейчас же. Иди сюда.
Она попятилась, рыдая и сотрясаясь уже всем телом.
– Это неправда! Вы лжете! Вы…
Развернувшись, она бросилась прочь, едва не выломав собой дверь. Какая экспрессия! Прелесть.
Удовлетворенно вздохнув, я вернулась на свое кресло и набрала номер Тома. Настал финальный аккорд этого маленького спектакля.
– Слушаю, – раздраженно ответил он.
* * */Томас Матисон/
Я сидел в кабинете и задумчиво поигрывал пальцами по столешнице.
Все было прекрасно, ровно настолько, насколько и отвратительно.
То, что вчера произошло между мной и Алисией, иначе как чудом не назовешь. Сама потянулась, сама поцеловала, сама разрешила и отдалась.
И не потому, что я покупал ее, осыпая деньгами, а почему-то еще… Бог знает, что творилось в голове у этой девчонки, но меня эта искренность тронула. И пусть раньше такой классический и ванильный секс я бы назвал скучным, предпочтя более искусную и готовую на все Айседору… но вчера и сегодня Алисия была именно той, с кем мне хотелось проснуться.
Хорошая, нежная и ласковая. Я вспомнил ее глаза сегодня утром, когда она их только открыла. Такие трогательные, лучистые… Хотелось подарить ей весь мир, чтобы видеть этот взгляд каждое утро.
Наверное, мне бы вообще хотелось с ней просыпаться каждое утро.
А не с всякими… Айси.
При мысле о том, что вчера я к ней так и не поехал, в голове щелкнул тревожный тумблер.
Эта зараза опасна, и наверняка теперь злилась, как тысяча чертей. И ведь намекала уже, что может устроить неприятности моей девочке. Моей…
Да, мне определенно приносило удовольствие называть Алисию своей. Не мышкой, а именно девочкой.
Новая ступенька, что ли.
Мне стоило подумать, как спрятать Алисию подальше от Айседоры. С текущими проблемами мисс Николс я сумею разобраться сам, а вот те, которые может устроить Лейблант – гораздо опаснее.
Не зря Клаус намекал на таинственное исчезновение Фрэнка… Уж не гниет ли его труп в какой-нибудь сточной канаве на границе округа?
В этот момент раздался звонок внутреннего телефона. Машинально я подхватил трубку и ответил:
– Слушаю.
– Здр-р-равствуй дорогой, – промурлыкали с той стороны, и я напрягся.
Это раскатистое "р-р-р", больше похожее на рычание рвущей добычу львицы, мне не понравилось.
– И тебе доброго утра, Айси.
– Чем занимался вчера вечером? – вполне невинно начала она, но я услышал подвох в ее словах. Слишком несвойственный вопрос. – Впрочем, можешь не отвечать. Я видела по камерам на стоянке, кого ты сегодня подвез на работу. Променял меня на эту подстилку, Том?
– Не лезь к ней, – я сел в кресле ровнее, а позвоночник словно окаменел.
– Поздно. Я ведь говорила, что не потерплю конкуренции, пришлось предпринять меры.
В груди что-то оборвалось. Эта сука могла натворить что угодно, в голове почему-то всплыла картина латиноса с ножем и то, что он мог сотворить с Алисией, не успей я вовремя.
– Что ты с ней сделала?! – взревел, опасаясь самого худшего.
Айседора расхохоталась.
– Всего лишь поставила шлюшку на место и раскрыла
