Он вышел, так и не дождавшись от меня ответных слов.
А я сползла по стенке на пол, закрыла лицо руками и дала волю чувствам…
Томас Матисон. Негодяй, монстр, мерзавец.
Он ворвался в мою жизнь, как смерч сметая руины прошлого, безжалостно уничтожая мечты и откровенно называя себя сволочью.
Матисон искренне считал себя подлецом и заставлял верить в это остальных. В том числе и меня. Только вот его поступки… Почему все они говорили о другом? Буквально кричали. А я, ослепленная жалостью к себе, оглушенная словами Айседоры Лейблант… я не хотела видеть и слышать.
И как исправить то, что получилось не представляла. Да и хотела ли? Поверить ему снова сил не было, хотелось забыть, отпустить, как он отпустил меня…
Все, что я сумела в итоге сделать, это взять телефон и написать короткое сообщение:
"Спасибо за Шин".
А потом несколько часов не выпускала аппарат из рук в ожидании ответа, который так и не пришел. И как бы не доказывала себе, что это к лучшему – не помогало.
Несколько дней подряд прошли словно в тумане. Я занималась уничижением и самокопанием. Пока вдруг не поняла, что нужно идти дальше, ведь поводов быть несчастной он мне не оставил.
В этой сказке я не стала принцессой, да и принц оказался слишком выбивающимся из привычного образа, но чудо все-таки произошло, и исполнение заветной мечты осуществилось. Шин получила шанс на жизнь, а я незабываемый опыт, не позволяющий больше опускать голову.
Эпилог
/Чуть более года спустя…/
– Розы поставьте на столик у окна. Шары повесьте у входа и над центральным столом, – я отдавала короткие распоряжения по украшению зала в ресторане, где будет проходить праздник, и параллельно разговаривала по телефону: – Как торт опоздает? Вы с ума сошли? Он должен быть здесь ровно к восьми часам!
Рявкнула таким тоном, что с обратной стороны не посмели перечить, заверили, что приложат все усилия, но огромный трехъярусный торт для Шин и кучи ее друзей и подружек привезут.
Мимо меня пробежал один из нанятых работников с охапкой белых гербер с явным намерением поставить букет к розам.
– Куда? – остановила я его и перенаправила к столику для подарков. – Это любимые цветы Шин. Только не к розам!
Работяга кивнул и унесся исполнять.
Я же совершила еще с десяток звонков, уточняя сотню деталей. Еще раз переговорила с шеф-поваром ресторана, убеждаясь, что все идет по плану, и только после этого устало села на один из стульев.
Сегодня у Шин день рождения. Первый праздник вне больницы, и мне хотелось, чтобы все прошло идеально. Ведь впервые за свою жизнь у меня вообще начинало идти что-то идеально.
Хорошая работа, более чем приличный доход, позволяющий даже излишества, к примеру, этот большой праздник, настоящая уверенность в себе, а главное – здоровая сестра.
Уже как полгода врачи констатировали Шин полную ремиссию.
Да, нам было не просто: операция, новая терапия, реабилитация, но мы справились!
И теперь я готовила ее шестнадцатый день рождения и, можно сказать, всю себя посвятила этому празднику. Подарки, приглашения, меню, бесконечные букеты и огромный торт.
Я даже усмехнулась – для полного "свадебного набора" не хватало только примерки платья. От этой мысли в сердце беспокойно екнуло. В моей жизни идеальным стало почти все, кроме личного фронта.
За целый год после того, как Матисон исчез из моей жизни, в ней так и не появилось место для другого мужчины.
Хотя, видит бог, я пыталась. Да и сами мужчины были не прочь завести со мной знакомство. Но все это было не то. Пресно, что ли?
Однажды, где-то через месяцев семь после увольнения из "Эриксон и Бин", мне даже позвонил Мэтт Гардс. Он все же умудрился каким-то чудом выпытать мой номер у отдела кадров, и позвал меня на свидание. Почему-то я с ходу согласилась. Наверное из-за того, что Мэтт оказался единственным человеком в компании, о котором у меня остались хорошие впечатления.
Мы прообщались с ним около недели, за время которой он едва ли не сдувал с меня пылинки, дарил цветы и очень трепетно ухаживал. Но по истечении семи дней я поняла, что не могу дальше мучить парня, да и себя тоже не могу. Мэтт при всех его замечательных качествах не вызывал во мне никаких чувств, кроме дружеских.
Что-то похожее на буйство эмоций я испытала с ним лишь один раз, когда на ужине в ресторане он неожиданно упомянул:
– Кстати, а ты в курсе, что Лейблант арестовали?
– В смысле?
– Вскрылись какие-то махинации с налогами. Да и бывшего владельца фирмы, Фрэнка Эриксона, нашли полуразложившимся трупом. В общем сейчас она под следствием.
– А Томас? – вопрос сам сорвался с моих губ, хотя, ей богу, я бы никогда его не задала, если бы не шквал эмоций внутри.
Мэтт пожал плечами:
– К нему вроде как следствие вопросов не имеет. Иначе вряд ли бы он возглавил фирму. Так что зря ты ушла с места его помощницы, сейчас бы была, считай, его правой рукой в фирме.
– Не сомневаюсь, он быстро нашел на мое место другую правую руку, – едва ли не процедила я.
– Нашел конечно, – почему-то усмехнулся Мэтт. – Миссис Томсон из отдела развития. Опытная и прожженая старушка.
Я едва не поперхнулась.
– Как старушка?
– Вот так. Ей уже далеко за пятьдесят, и вес весьма внушителен. Девчонки из финансового даже подшучивали, что для мисс Томсон придется заказывать кресло с усиленным каркасом, иначе проломиться.
– Зато ее наверняка не обвинят в том, что она любовница Матисона, – в моих словах послышалась плохо прикрытая злость, которую Мэтт, впрочем, даже не заметил.
– Скажешь тоже. Просто она первоклассный специалист. Лучше ее найти трудно.
На этой ноте я постаралась закрыть разговор, в душе же скребли настоящие тигры.
Передел власти в "Эриксон и Бин" состоялся. Хищники разобрались между собой. Один утонул, второй взошел на вершину Олимпа и помощницу новую с собой захватил.
Но где-то внутри я все же испытала удовлетворение. На моем старом месте сейчас сидела взрослая и опытная женщина, а не новая, готовая на все, мышь. В противном случае это означало бы, что у Томаса кардинально изменились вкусы в выборе любовниц.
Из этих воспоминаний вырвал восторженный возглас Шин.
Она только что ворвалась в зал в окружении подружек, с которыми приехала после школы, и теперь с неимоверным восторгом разглядывала зал.
– Алисия, – она кинулась обнимать меня. – Ты настоящее чудо! Это будет лучший день рождения в моей жизни!
– Все для тебя, – улыбнулась, чмокнула ее в щеку и потрепала по короткому ежику новомодной креативной стрижки.
После того, как волосы стали отрастать, Шин очень быстро сообразила, что копна волос – это
