Заваривая кофе, повторила приготовленную заранее речь для будущего работодателя. Затем, выпив чашку бодрящего напитка, отрепетировала слова снова уже перед зеркалом.
Не отводила взгляд от своего отражения, держалась прямо, говорила сдержанно и убежденно.
Еще некоторое время потратила на прическу и макияж, старательно превращая себя в деловую красивую женщину. С такой приятно иметь дело, в отличие от забитой серой мыши, мямлющей что-то о дипломе с отличием. Этот урок тоже он мне преподал. Он и Айседора Лейблант.
Вспомнив последнюю, я на миг замерла, прислушиваясь к себе. И ничего не ощутила. Как бы мерзко не поступила со мной эта женщина, она не была мне дорога, а потому, стоило оказаться от нее вдали, как ненависть стала утихать. Было и прошло – плевать.
Перед выходом из дома, я снова оказалась у большого зеркала во весь рост, в последний раз оглядела себя с ног до головы и удовлетворенно кивнула. Такая все сможет, всех покорит!
На втором этапе собеседования присутствовал не только представитель отдела по трудоустройству, но и моя будущая начальница. Миссис Кора Дойл. Серьезная женщина с проницательным взглядом, большим опытом работы в финансовой сфере и запасом провокационных вопросов в рукаве.
Но я справилась играючи. Покидая кабинет, пожала руку миссис Дойл и подтвердила готовность сотрудничать. Она приветливо улыбнулась и вышла вместе со мной в фойе, чтобы сообщить троим оставшимся претендентам об отсутствии вакантного места.
Я получила работу, к которой нужно будет приступить уже в ближайшие дни. Работу, на которой смогу честно трудиться и не только получать заслуженные деньги, но и заводить новые знакомства, расти по карьерной лестнице, откладывать деньги на учебу Шин…
Прощаясь с миссис Дойл, вышла на улицу, чувствуя, как отпускает напряжение внутри и медленно заполняется огромная пустота в душе.
У нас с сестрой будет будущее. Я встану на ноги, помогу подняться ей, и все у нас будет хорошо.
Только так. Я сделаю все для этого.
Не помню, как дошла до небольшого красивого парка. Меня вели воспоминания последних лет, нахлынувшие внезапным потоком и сметающие небольшую стену, которую я успела воздвигнуть вокруг себя за все это нелегкое время.
Я жила в тумане, сотканном из собственных страхов, неуверенности и злости на огромный равнодушный мир. И точно знаю, куда однажды привела бы меня та жизнь. Бланка все еще снился иногда в кошмарах, с ножом в руках… Но меня разбудил Томас Матисон. Как бы я не винила его, как бы не старалась ненавидеть, но разум неустанно твердил: он спас тебя, Алисия. Этот неправильный принц с наглой ухмылкой и взглядом, раздевающим в считанные секунды, ворвался в мою жизнь и уничтожил серость. Он меня разбудил, поставил на ноги, встряхнул и направил дальше, позволяя самой стать хозяйкой своей судьбы.
Он растоптал мои мечты и надежды, чтобы подарить новую жизнь и научить действовать.
Прикрыв глаза, вспомнила, как злилась на Матисона первые дни. На него и на себя. Потому что ненависть во мне слишком тесно переплелась с привязанностью, и каждая мысль о Томасе отдавалась болезненным желанием увидеться снова. Я не могла его простить, но и отпустить почему-то тоже не могла.
Из состояния полного отчаяния, как и всегда, вытащила Шин. Она позвонила из больницы, напоминая о желании видеть свою слишком занятую сестру. И я приехала, чтобы узнать невероятные новости, затмившие все мои душевные терзания. Неизвестный оплатил операцию и дальнейшую реабилитацию сестренки.
Док рассказывал о планах и лечении, а я обнимала Шин, вытирая ее слезы, прижимала к себе и понимала – ничего не потеряно, это лишь начало пути! Я найду работу, найду в себе силы поблагодарить Клауса, оплатившего лечение, и потом со временем обрету нечто большее, чем глупую любовь, о которой всегда наивно мечтала. Уверенность в завтрашнем дне.
Приготовив вкусный ужин, я набралась смелости и пригласила немца в гости, собираясь сказать "спасибо" за щедрость и прямо спросить, чего он ждет от меня в дальнейшем. Его поступок сказал мне о многом, но и очередной игрушкой для богача я становиться не желала. Просто не смогла бы.
Однако тот вечер прошел совсем не так, как я рассчитывала. Правильно говорят, хочешь рассмешить богов – расскажи им о своих планах.
Он приехал в назначенное время, позвонив в дверь в тот момент, когда большая стрелка часов оказалась на двенадцати. Секунда в секунду. Безукоризненно вежливый, выдержанный и, как ни странно, отстраненный. Клаус присел на предложенное кресло, выслушал мою пламенную речь и, сняв очки, протер их с маниакальной тщательностью. Он не спешил с ответом, а я растерянно стояла перед ним в ожидании искреннего ответа.
– Алисия, вы знаете, сегодня у меня неудачный день, – вдруг проговорил он, возвращая очки на место и полностью сбивая меня с толку. – Один из тех дней, когда понимаешь, что все контролировать невозможно.
– Я не понимаю…
– А вечер окончательно разочаровал, – не слушая меня, договорил Клаус.
Он поднялся с кресла и скупо улыбнулся одними губами.
– Давайте откровенно, у меня были действительно некоторые планы на вас. На наше знакомство и дальнейшие отношения. Томас наверняка говорил об этом.
Я пожала плечами, меньше всего желая вспоминать Матисона и его речи.
– Говорил, – сам подтвердил свои слова Клаус. – Я уверен. И он был прав, конечно же. Том неплохо меня знает.
– Мне все равно, – гневно бросила я, пока в душе поднимался ураган непонимания. Почему все вокруг напоминают мне о Матисоне? Словно мало было моих собственных терзаний.
– Думаю, вы лукавите, – покачал головой немец. – Но я бы нашел способ решить вашу маленькую проблему, Алисия, если бы успел.
– Успел?
– Именно так. Но увы.
Он направился к выходу, а я шла следом в ожидании хоть каких-то объяснений.
– Куда вы? Я ведь… Ужин и…
– Я сегодня уезжаю, Алисия, – припечатал Клаус, обернувшись у самой двери. – И мне действительно жаль, что не могу позвать вас с собой. Вам бы понравилось в России, я уверен. Но, увы, день не заладился. Сначала пришли не самые радужные новости из дома, затем узнал о том, что операцию вашей сестры уже оплатили… К сожалению, мне не позволили стать вашим героем. Искренне жаль.
– Моим героем? Вы хотите сказать, что кто-то другой помог Шин? Не вы? – Мне пришлось облокотиться на стену, чтобы удержаться на ногах.
– Именно это я и сказал. Кто-то другой. Кто-то, кто узнал о вашей беде раньше меня. Кто-то, пожелавший остаться неизвестным, но располагающий такой немалой суммой и желанием помочь. Представляете, перевод поступил еще до момента нашего с вами ужина в ресторане. Ума не приложу, кто бы это мог быть, а вы, Алисия?
Я молчала.
Мне было холодно, хотя внутри разгорался пожар. Он подступал к горлу, причиняя физическую боль, не давая сделать ни вдоха, ни выдоха.
– Что ж, мне
