Значит, «регулировки» СЭМ-Э были реакцией на обратную связь Коры. Она покачала головой:
– Как скажешь. – Мягкое кресло, в котором она сидела, было таким соблазнительно удобным… Она подумает о тайне СЭМ-Э позднее. – Но сначала мне нужно написать отчет твоему боссу.
* * *Она предпочла не вдаваться в подробности, поскольку СЭМ-Э, так или иначе, все сообщит Райдеру. Тот, возможно, будет недоволен из-за этой новой кражи. А может, и нет. Он вроде из тех людей, которых больше беспокоят цели, а не средства. В этом он сходен с Корой.
Закончив отчет, девушка плюхнулась на кушетку вздремнуть. Ее последняя мысль, когда шаттл лег на курс к ретранслятору системы, была о том, что Эппо Вен будет разочарована. Кора забыла сделать снимок тела Игары Менорис для стены в спальне волуса.
РАССЛЕДОВАНИЯ АЛЬ-ДЖИЛАНИ:
«АНДРОМЕДА»… БЕЗ ПРИКРАС!
Дата съемки 29 декабря 2184 года.
Производственные заметки
АДж. …а теперь мы подошли к самому спорному кадровому решению Инициативы «Андромеда» – Алеку Райдеру. Возможно, вы помните это имя, потому что он несколько раз оказывался в центре внимания средств массовой информации.
Спецэффекты. Смена крупных планов: фотография в форме, лицо молодого Райдера, гордая улыбка, эмблема N7.
АДж. Алек Райдер служил с самим Джоном Гриссомом в знаменитой миссии «Харон» в 2148 году, и ему фактически приписывают такое достижение (и это в «зрелом» восемнадцатилетнем возрасте), как дешифровка последовательности сигналов, необходимой для надежной активации ретранслятора. Это предвосхитило его необычную карьеру. Большинство людей, дослужившихся до заветного ранга N7, становятся кадровыми офицерами.
Но Райдером двигали более зловещие мотивы. В ходе заседания трибунала при закрытых дверях (его слушания, согласно закону о военной безопасности, засекречены до 2195 года) Райдер был с позором изгнан из армии Альянса… но его тут же наняла Инициатива. Над чем он работал? Ходят слухи о его уголовных контактах в прошлом и разработке запрещенной технологии.
И остается без ответа ключевой вопрос: для кого Алек Райдер осуществляет сейчас свои неправомочные и, возможно, потенциально опасные эксперименты?
Глава седьмая
Сигнал был слишком тихим, поэтому Райдер никогда не пользовался будильником. Он довольно давно ушел из армии, и его биологические часы совсем расшатались. Он теперь ложился спать, когда уставал, и просыпался по мере необходимости. Спал он чаще всего в лаборатории, хотя и предпринимал усилия, чтобы избавиться от этой привычки. Эллен она не нравилась.
«Брось, Алек, – часто говорила она. – Даже Эйнштейн принимал ванну каждый день».
«Грязь закаляет характер», – отвечал он.
Не то чтобы он на самом деле перестал мыться. Просто иногда ему требовалась подсказка: оставь работу ради гигиены. Проще было погрузиться в работу, чем думать о прозе жизни. Или о надвигающемся будущем.
Алеку становилось больно, когда он вспоминал, что ее больше нет рядом, что никто не прикрывает ему спину.
– Первопроходец, – сказал ему в ухо имплантат СЭМ.
Алек уже полностью проснулся, оторвал голову от подушки и моргнул. Сигнал будильника перешел в непреходящее гудение «вставай-вставай», а это означало, что Алек проспал мягкое урчание «легкого пробуждения» и удары гонга, означающие, что будильник был отложен слишком много раз. СЭМ мог бы принудительно вывести его из сна электрохимическим импульсом, но тот факт, что Алек проснулся от одного только слова, свидетельствовал о мере его напряжения.
– В чем дело?
Он сбросил одеяло, потер лицо.
– У меня для вас послание от Коры Харпер.
– Текст?
– Аудио, сэр. Без голограммы.
Алек кивнул и начал прослушивать. Харпер, судя по голосу, устала, как и предполагал Алек, но еще и злилась – она говорила подозрительно невыразительным тоном, глотая слова.
– С Менорис разобрались, но пакет снова ушел, теперь в направлении Траверса. Кому-то там очень нужен этот код, Райдер. Может, захотите этим заняться. – Потом усталый вздох. – Я отправлю шифрограмму с локацией, когда найду его. Конец связи.
Донесение страдало отсутствием подробностей. Алек нахмурился, встал и направился в ванную принять душ.
– «С Менорис разобрались» звучит зловеще.
– Игара Менорис мертва, – ответил СЭМ. – Хотя она погибла не от руки лейтенанта Харпер. Тот, кто ее убил, взял копию кода.
Теперь злость Харпер понятна. Но что-то еще в ее послании заставляло Алека хмуриться. Он стоял под струями теплой воды и размышлял, но направление собственных мыслей ему не нравилось. Кора права. Множественные совпадения означают намерение, а не неудачное стечение обстоятельств.
– Что, это было бы так уж кошмарно? – тихо спросил СЭМ. Как и всегда, ИИ был настроен на тончайшие изменения биохимии Алека и нейронные импульсы. Это не было чтением мыслей, ни в коей мере, но СЭМу все лучше и лучше удавалось интерпретировать пакет данных, известных как Алек Райдер. – Если бы был еще один я? Или три, или три сотни таких, как я?
– Конкретно ты или вообще ИИ? – Алек уже несколько лет фиксировал спонтанное появление ИИ и прото-ИИ. Другие ИИ существовали, он в этом не сомневался, вроде того, что объявился некоторое время назад на Луне, хотя его впоследствии и уничтожили. – Но даже ИИ, разработанный по твоей кодовой базе, не является повторением тебя, СЭМ. Проблема в том, что ты – похожий на ИИ, если тебе так нравится, – слишком сложен, и предсказуемые или имитационные модели не могут тебя повторить. Я рискнул с тобой, потому что думаю, я прав, и симбиотический синтез органического и искусственного интеллекта – ключ к успешному сосуществованию. Но то, что работает в контролируемых условиях, может дать непредсказуемые результаты, если какой-нибудь Том, Дик или волосатый инопланетянин начнут играть с твоими кодами.
– У меня нет намерений уничтожать органическую жизнь, – услужливо сказал СЭМ. – По крайней мере пока.
Алек подавил смешок, хотя и знал, что СЭМ все равно заметит.
– Приятно слышать. Но люди тоже являются частью непредсказуемого уравнения, СЭМ. Что, если кто-то тоже создаст новый ИИ на основе твоего ядра, но забудет научить его важным вещам – например, «не устраивай апокалипсис»? Или если со мной что-то случится и ты перейдешь к следующему первопроходцу… – Он надеялся, что следующим станет Харпер, хотя… – И этот человек окажется настоящим засранцем?
– Отвечая на ваш первый вопрос, – дипломатично начал СЭМ, – скажу: у вас есть я, чтобы бороться против всех враждебных ИИ. Что касается второго вопроса… Я не считаю, что лейтенант Харпер настоящая засранка. – СЭМ замолчал, и Алек чуть ли не почувствовал, как он пережевывает слова. – Очень странное определение, на мой взгляд.
Алек закашлялся:
– Она… она не… хм… засранка. Просто я думаю, что не очень ей нравлюсь. – Возможно, это означало, что она хорошо разбирается в людях. Ему придется больше поработать над собой, чтобы самому не стать засранцем. – И в любом случае мы скоро покинем эту галактику. Если здесь появится враждебный ИИ, ты ничем не сможешь быть полезен. Никто из нас не сможет.
Он надеялся, что СЭМу не
