– Гейнора! Это на самом деле важно. Никакое это не сумасбродство, – сказала Мэтти и, видя, как свалившаяся на нее забота нетерпеливо стучит запястьем по стеклу двери со стороны пассажира, поторопилась. – Я понимаю, что это непросто. Пожалуйста, поверьте мне. Я знаю, на что согласилась, но я верю в то, ради чего затеяна эта поездка.
– Все это немного романтично.
– А разве не так?
Поддев гравий носком туфли на платформе, Гейнора кивнула.
– Ну, езжайте, пока я не передумала.
Они условились подобрать Гила на вокзале в Шрусбери. От Кингс-Санбери до места встречи было полчаса езды по красивейшей сельской местности Шропшира. На фоне розового света, появившегося за полями, проступили темные силуэты вершин пологих холмов, поросших деревьями. Мэтти любила это время суток, но сегодня все ее помыслы были связаны с планами и прочими соображениями, так что на любование красотами природы времени не оставалось.
– А я говорю, что ему нет никакой нужды ехать с нами, – сказала Рэни, когда фургон заезжал на автостоянку при вокзале.
– Он прав, Рэни. Наша позиция будет намного сильнее, если с нами поедет импресарио. Не волнуйся. Уверена, все будет хорошо.
– Будет еще лучше, если он предоставит действовать нам, – пробурчала Рэни, выглядывая из окна.
Рэни хватило полчаса, чтобы доказать, как с ней бывает трудно. Мэтти была только рада оставить старушку в Ржавчике, когда она, выйдя из фургона, направилась к вокзалу.
«Это только начало, – успокаивала она себя, – мы еще привыкнем друг к другу».
Признаться, Мэтти не могла представить себе лицо Джека. Если бы двоюродному брату довелось выслушивать бесконечные жалобы Рэни, он выскочил бы на ходу из автомобиля, как в фильме о Бонде.
«Надо сконцентрироваться на конечной цели», – мысленно приказала себе Мэтти, стоя на перроне.
Время пролетит быстро. Она как-нибудь переживет эти десять дней, если в конце ее будет ожидать примирение с собой. Все что угодно, лишь бы не жизнь, полная сожалений.
Минуло восемь минут, и у перрона остановился поезд. Мэтти скользила взглядом по лицам выходящих из поезда пассажиров, выискивая Гила. Проглядеть его было непросто: мужчина возвышался над другими на добрый фут. Через одно плечо у него был перекинут ремень объемистой кожаной сумки «для выходных». Сверху сумки лежала сложенная серая куртка, продетая в ручки. Одежда Гила не отличалась официальностью: оливковой зелени джемпер, белая футболка, темно-синие джинсы и серые кроссовки. Светлые волосы вились чуть сильней, чем Мэтти запомнила в первую их встречу, а вот напряженная серьезность на лице оставалась неизменной. Даже по тому, как он приближался к ней, становилось заметно, что его гложут сомнения, а легкое покачивание головой выдало куда больше, чем Гилу хотелось бы.
Когда мужчина приподнял голову, Мэтти помахала ему рукой. Вознаграждена она была едва заметной улыбкой.
– Ну вот, – произнес он.
На мгновение Мэтти показалось, что мужчина собирается поцеловать ее в щеку, но Гил ничего такого не сделал. Возникла неловкая пауза.
– Добрались. Готовы отправиться в дорогу?
– Да. А вы?
Мэтти испытала облегчение, когда поняла, что мужчина испытывает ту же стеснительную неловкость, что и она.
– Думаю, да. То, что мы делаем, знаете ли, на самом деле важно.
– Вы говорите так, словно хотите убедить саму себя.
Они зашагали по направлению к автостоянке. У выхода Гил замешкался, пропуская Мэтти через дверь первой. Женщина хотела пошутить, но очень быстро отказалась от этого. Она не слишком хорошо знает Гила, поэтому неизвестно, какой будет его реакция. Почему она чувствует себя настолько неловко в его присутствии?
– Ну вот, это мой фургон.
– Серьезно? И мы будем на этом ехать?
Замечательно. Оказалось, что единственное, что было способно вызвать улыбку на лице Гила, – это автофургон Мэтти. С нее хватит нытья Рэни.
– Да, серьезно. А в чем проблема?
– Лично мне все равно, но я беспокоюсь о вас. Сколько машине лет?
– Пятьдесят два года. – Если бы Мэтти могла сейчас обнять Ржавчик, она бы обязательно это сделала. – Он служит мне верой и правдой уже десять лет. А еще мой автомеханик ручается за его здоровье.
Гил рассмеялся.
– Его? Значит, это он?
– Она разговаривает с этим ржавым ведром. – Рэни опустила стекло со стороны пассажирского места и высунулась наружу, этакая производящая полубезумное впечатление водительница грузовика. – Оно даже имя имеет.
– Ух ты! А что, люди дают имена своим машинам?
– Некоторые дают. Ржавчик – мой верный друг.
– Ржавчик? Мило…
– Ржавчик! Приятно познакомиться, я Гил, – улыбнувшись, пошутила Рэни.
– И с вами тоже, мисс Сильвер.
Испытывая досаду из-за того, что эта парочка поддерживает друг друга в своих прозрачных нападках на ее автофургон, Мэтти окинула их пристальным взглядом.
– Я и Ржавчик многое пережили вместе.
– Придорожные поломки, взятие на буксир, неисправность деталей…
Гил и Рэни рассмеялись. Мужчина дернул боковую дверь. Та отъехала в сторону. Гил бросил свою сумку на заднее сиденье и залез вовнутрь.
Мэтти обошла автофургон спереди и незаметно погладила его по фаре. Она любила Ржавчика, независимо от того, что думают другие. Она купила его после окончания университета, исполнив подростковую мечту иметь классический автофургон «фольксваген». По правде говоря, Ржавчик знавал лучшие времена и, как она подозревала, более умелых владельцев, но Мэтти любила его не меньше, чем любой автолюбитель, который обожает свой своенравный винтажный автомобиль, на ремонт которого он потратил большие деньги.
– Ладно. Все готовы? – спросила Мэтти, садясь на место водителя и настраивая навигатор, который она купила, поддавшись на уговоры Джека.
Двоюродный брат считал небезопасным пользоваться ворохом распечаток с маршрутами из Интернета, если уж она отважилась на такое эпическое путешествие.
– Готовы, всегда готовы! – Рэни подмигнула отражению Гила в зеркале на солнцезащитном щитке, а потом принялась подкрашивать губы. – Поехали!
Глава 15
Клифф Ричард[58]
«Мои ноги топчут землю»Мэтти быстро поняла, что ее пассажиры настолько непохожи друг на друга, насколько это вообще мыслимо. Рэни беспрестанно болтала, рассказывала истории из собственной жизни и анекдоты, перемежая все это колкими замечаниями по поводу всего, что видела, начиная от названий населенных пунктов на придорожных знаках и заканчивая одеждой на других проезжих, которых старушка замечала на пересекающихся с магистралью дорогах. Автофургон мерно катил по магистрали М-1, направляясь к Нортумберленду. Гил, напротив, сидел в полнейшем молчании позади них, этакая симпатичная статуя, и только изредка приходил в движение, чтобы отхлебнуть из бутылочки воды. Руки сложены на груди. Голова слегка повернута. Глаза бесстрастно следят за простирающимся за стеклами автофургона пейзажем.
Оба пассажира нервировали Мэтти. Она не надеялась на то, что поездка будет легкой, но все потуги развеселить обоих своих попутчиков оканчивались ничем, и Матильда поняла, что имеет дело с дополнительной головной болью. После безуспешных попыток разговорить Гила и хотя бы немного унять бесконечный словесный понос Рэни она сдалась и принялась слушать знакомое урчание двигателя Ржавчика. Когда она включила радио, то Рэни разразилась гневной тирадой насчет «того ужаса, которое они сейчас называют музыкой». Тогда Мэтти поставила
