– Пожалуй, я лучше останусь дома. О, а это что?
Она выхватила у Гергоса только что открытое письмо. Бумага была цвета слоновой кости, очень плотная, а строчки – изысканнейшая вязь – играли при свете всеми оттенками красного. Удивительно красиво.
– Приглашение на традиционный осенний бал-маскарад Малого Двора.
В ответ на непонимающий взгляд Тари, Гергос пояснил:
– В Анкъере правит Император, и его окружает Большой Двор: министры, главы родов, фрейлины императрицы и большая часть военной аристократии. Но старшая дочь и наследница Императора имеет свои дворцы и собственных приближенных – Малый Двор. Это, в основном, младшие сыновья, лелеющие надежду выслужиться и получить хлебное местечко, главы гильдий и богема.
– Но почему приглашение прислали вам?
– Полагаю, не обошлось без вмешательства Мариники. Она большая любимица кронпринцессы.
– Но разве вы не член Большого Двора?
– Совершенно верно, Тари, но на праздники, устраиваемые самим Императором, я бы не смог взять вас. Атарьяна Коварэн стала бы желанной гостьей на любом балу, но не Тари эль Нахри.
– И из-за меня вам придется сидеть за одним столом с торговцами и актерами?
– Придется? Вы хотите, чтобы я принял приглашение?
– А разве можно отказаться? Это ведь наследница престола.
– А я глава дома Гергосов и совершенно ничем ей не обязан. Но если вы хотите пойти, то я с удовольствием пообщаюсь с горшечниками и циркачами.
– А если там будут трубочисты и рыночные зазывалы?
– Тогда, возможно, я услышу несколько новых рифмовок. А они узнают, как правильно складывать скатерти.
Конечно, ни горшечников, ни трубочистов на бал-маскараде не было. А если они и были, то, значит, в Анкъере им жилось очень неплохо. Стоило Тари подняться по главной лестнице, и у нее зарябило в глазах от блеска драгоценностей, мягких переливов дорогих тканей – и золота, вездесущего анкъерского золота. Все гости были в масках, но таких, которые практически не скрывали лица. Тем не менее герольды не выкрикивали имен новоприбывших и в зале царила непринужденная, неофициальная обстановка.
Тари тут же нашла взглядом кронпринцессу, не очень красивую, но яркую и эффектную женщину средних лет. Она сидела на диванчике у дальней стены, а вокруг толпилось не меньше десятка воздыхателей. Кто-то подходил к ней, просто чтобы поздороваться, но многие делали вид, будто не «узнали» ее императорское высочество.
– Это так странно, – прошептала Тари.
– А разве вам никогда не хотелось сбежать от условностей? – улыбнулся Гергос.
– Мне кажется, этот маскарад – одна большая условность.
– Смотря с чем сравнивать. Вы не видели приемов Императора. Вот там любая мелочь – цветок в петлице, движение веера или приклеенная определенным образом мушка – может решить судьбу. По сравнению с этим, маски Малого Двора – приятное упрощение.
– Я даже рада, что в Тобрагоне ничего подобного нет.
– Ну что вы, Тари, – улыбка Гергоса сделалась немного снисходительной, – маленькие девочки в Анкъере тоже думают, что подобные вещи существуют лишь в вычурных любовных романах.
– Так значит, цветы и мушки – удел старых интриганов?
– Вот именно, моя дорогая, – Гергос тронул маргаритку в петлице, – вот именно.
– Но вы же еще не старый, дану.
– Рад, что вы заметили. Кстати, могу ли я надеяться на танец?
– Уместно ли?
– Тари, – он угрожающе понизил голос.
– Если я соглашусь танцевать с вами, мне будет сложнее отказаться от других приглашений.
– Если вы весь вечер проведете рядом со мной, поползут слухи. Люди скажут, что я тиран и собственник.
– Но, дану, вы тиран и собственник.
– Разве я не исполняю каждое ваше желание?
– Разве я не желаю только того, чего хотите вы сами?
– Мне казалось, это просто схожесть характеров.
– Вам казалось, дану.
– Чего же вы хотите на самом деле?
– Провести весь вечер рядом с вами, но раз вы боитесь слухов… то мне придется осчастливить пару горшечников.
– Я люблю тебя.
– О, я знаю, дану, я знаю.
Тари улыбнулась и направилась в противоположный конец зала – к Маринике и господину Фералю. Там она познакомилась с известным писателем и редактором крупнейшей анкъерской газеты. После весьма занимательной беседы об архетипах она согласилась отдать ему второй танец. Гергос в это время разговаривал с кем-то ужасно скучным на вид – если бы это не было Малым Двором, Тари бы предположила, что с министром.
Когда заиграла музыка, она подошла ближе, но Гергос удержал ее едва заметным движением.
– Не сейчас, – шепнул он, легко коснувшись губами ее пальцев, – я должен переговорить еще кое с кем.
– Но… как же первый танец?
– У вас нет других кавалеров?
– Я оставила его для вас.
– Прости, но я занят.
Он отошел к еще одному крайне скучному господину. Музыка сделалась громче. Тари растерянно наблюдала за собирающимися в центре зала парами и поигрывала веером. Выглядеть одинокой и брошенной не хотелось, и поэтому, распахнув небрежным жестом расписанный шелк, она направилась в сторону веранды. Там почти никого не было, и Тари несколько минут наслаждалась свежим воздухом и приятными мелодиями, льющимися сквозь высокие, открытые настежь двери. Она даже начала постукивать по резным перилам в такт музыке.
Днем на шумных улицах и площадях Анкъер не сильно отличался от других прибрежных городов. И даже от Каргабана. Здесь тоже было людно, тесно и душно – если, конечно, с моря не приходили тучи и не накрывали город дождевым плащом. Но вечером – и особенно ночью, – когда суета утихала, Тари с особой остротой понимала, что Анкъер – другой. Он звучал по-другому, пах по-другому – иным миром.
Улицы Анкъера были не слишком приветливы – в основном, вдоль них выстраивались глухие фасады с редкими узкими оконцами, даже двери располагались сбоку, и входили в дом через узенькие переулки. Зато за каждой неприступной стеной скрывался свой обособленный мирок: с жаркими, пахнущими всевозможными пряностями кухнями, просторными светлыми спальнями и, хоть маленьким, но непременным садом, тихим и уютным, даже когда на улицах бесновались торговцы и карманники.
Именно в такой садик и выходили высокие окна веранды. Пахло чуть сладковато – переспелыми фруктами. Дворец ее императорского высочества находился на возвышении, и до него не долетали ни соленый морской воздух, ни прелые испарения от каналов и рукавов Эриона.
– Тари, это действительно вы? – донеслось сзади.
Она обернулась, но говорившего узнала не сразу. Не из-за узкой маски, которая почти ничего не скрывала,
