– Дану Морэв? – неуверенно спросила Тари.
Он улыбнулся, демонстрируя крупные белые зубы, и Тари мысленно поздравила себя с догадкой. Ошибиться было бы неловко.
– Я не сразу поверил своим глазам. Вы так неожиданно пропали, никому ничего не сказав, и никто не слышал о вас все лето.
– Мне захотелось уединения, – ответила она.
– Но теперь вы здесь, в Анкъере, посреди шумного праздника.
– Уединение быстро надоедает.
-Тогда почему вы не танцуете? Неужели строгий опекун вам запретил?
Он бросил взгляд через плечо, должно быть, высматривая в толпе Гергоса.
– Нет, что вы. Просто из-за небольшого недоразумения я осталась без пары.
– Я с удовольствием составлю вам компанию.
– Не стоит, ваше сиятельство. Мне хорошо и здесь. Лучше расскажите, почему не танцуете вы?
Он элегантно пожал плечами, подходя ближе, и облокотился на перильца в полушаге от Тари.
– Я пришел слишком поздно, но затем увидел вас, удаляющуюся из зала, и поспешил следом. Может, у вас еще найдется для меня танец? Париль? Халаси?
– Халаси? Что это? Никогда о нем не слышала.
– Он совсем недавно пришел в Анкъер, раньше его танцевали только онтарские крестьяне, но за последние годы он пробрался в лучшие салоны столицы. И, помяните мое слово, через пять лет его будут танцевать во всех благородных домах Ланатана.
– Он настолько хорош?
– Сущее непотребство. Партнеры стоят почти вплотную, движения быстры и раскованны, и нет смены партнеров.
– Тогда я вынуждена вам отказать.
Его улыбка померкла лишь самую малость.
– Тари, вы не должны подпирать стенку во время халаси. Это было бы преступлением.
– Но я даже движений не знаю.
– В халаси нет ничего сложного, вы быстро поймете. Ну же, Тари, мы ведь старые друзья!
– Мне жаль, ваше сиятельство, но я не могу.
Он собирался настаивать, но Тари отвернулась и ушла в зал. Лучше подпирать стенку или слушать разговоры о литературе, чем раз за разом отшивать надоедливого поклонника. Чего Морэв вообще к ней прицепился? Неужели не видно, что ей нет до него дела? Потом Тари сообразила, что практически никто не знает о ее романе с Гергосом. Большинство по-прежнему считает ее его воспитанницей, чуть ли не дочерью от какой-то таинственной любовницы – до Тари и такие слухи доходили. И его обещание обеспечить ей приданое, должно быть, в силе…
Тари поискала взглядом яркую фигуру своего дану. В честь бала он снова вырядился как павлин… Гергос что-то обсуждал с очередным «министром». Ну кто же так бездарно проводит балы? Тари направилась к нему.
***Гергос шестым чувством почуял неладное и обернулся до того, как Тари успела схватить его за руку. Он чуть сдвинулся, и со стороны выглядело, будто она всего лишь дружески коснулась его рукава. Тут же взял ее под локоток и представил своим собеседникам как «изумрудную маску».
– Не сейчас, – шепнул он, пока глава тайной канцелярии дану Кахаро и его протеже дану Райту, по слухам бывший любовником младшего сына Императора, рассыпались в комплиментах.
Тари обеспокоенно нахмурилась, уловив его тон, но тут же снова заулыбалась и ответила господам из канцелярии со всей любезностью. Гергос чуть сжал ее руку и отпустил, приказывая взглядом вернуться к Маринике. Потом снова обернулся к Кахаро и Райту. Им, как и некоторым другим, делать при Малом Дворе было совершенно нечего. Гергос, прогуливаясь по залу, насчитал не меньше пяти таких «лишних» человек. Не считая его самого. И это начинало беспокоить, потому как, по словам Мариники, она не имела никакого отношения к полученному им приглашению.
Но в каждом случае как будто не было ничего странного. Райту пришел, потому что был близким другом кронпринцессы, Кахаро сопровождал младшую дочь, которая дебютировала лишь этой весной и для которой этот маскарад был первым. У других тоже были свои причины. Простое совпадение. Раньше Гергос не следил за Малым Двором и потому не знал доподлинно, какова вероятность встретить здесь главу тайной канцелярии, но чутье подсказывало, что без внимания этот факт оставлять все же не стоит.
Но что не так? Танцоры плавно, с почти неестественной синхронностью перемещались по паркету, десятки людей в красивых дорогих одеждах смеялись, пили, беседовали на самые разные темы. Кронпринцесса, после смерти первого мужа словно постаревшая на десять лет, улыбалась и кивала очередному просителю. Ничего из ряда вон выходящего. Но Гергос привык доверять инстинктам, и сейчас они требовали уйти – как можно скорее, немедленно.
Он сделал еще один круг по залу, отмечая тех, кто стоял ближе к дверям и окнам. Ровно ничего подозрительного. Тари наконец ушла танцевать, вокруг Мариники – предсказуемо – переругивалась литературная братия. Гергос подошел ближе, и, когда музыка стихла, Тари поспешила к нему.
– Дану, вы умеете танцевать халаси?
Вопрос был настолько нелепым и неожиданным, что совершенно выбил Гергоса из колеи. При чем тут вообще халаси? Потом он заметил хитрый огонек в глазах Тари и едва не рассмеялся. Над самим собой, по большей части. До чего может довести паранойя! Даже невинный вопрос о танцах посреди бала может поставить в тупик.
– У меня есть некоторый опыт.
– Вы пригласите меня?
Нет, чутье все-таки не подвело, это явно был вопрос с подвохом.
– Тари, что вы знаете о халаси?
– Что это очень непристойный танец и что приемный отец никогда не станет танцевать его с дочерью.
Так вот в чем дело. Гергос сдержанно улыбнулся:
– Вы жаждете рассказать о нас всему свету?
– Для начала – Малому Двору. Ко мне только что подходил дану Морэв, он все еще питает надежды. Это несправедливо.
– Вы правы. Я приглашу вас, когда настанет время халаси.
Время настало довольно скоро. Закончив очередной париль, музыканты взялись за неторопливое – на три четверти – вступление халаси.
– Одну руку мне на плечо, второй придержите юбку, чтобы не споткнуться, – велел Гергос. – Не вертитесь, я все объясню. Халаси состоит из четырех основных фигур, вы быстро поймете. И раз…
Они влились в общий строй. Тари сначала позволяла полностью вести себя, потом ухватила суть и удовлетворенно улыбнулась.
– Дану Морэв был прав, – шепнула она, когда очередной виток танца заставил их встать почти вплотную друг к другу, – сущее непотребство. Как думаете, он смотрит?
– Если вы, танцуя со мной, начнете выглядывать других мужчин, то я запру вас дома до самой весны, а потом снова увезу в лес.
– Звучит заманчиво.
– Морэв смотрит. Справа. Рядом с розовым диваном.
– Ох! Вид у него недовольный.
– Еще бы. Вы счастливы, маленькая сердцеедка?
–
