Сборы отняли совсем немного времени. Готовность в любой момент взорваться, выбросив всю накопившуюся в них энергию, лешакам давно привычна. Подобное по плечу далеко не каждому. Потому и отбор в их ряды особенно строг.
Дольше пришлось ждать, пока выйдут на позиции Харитон и Добрыня. Но вскоре пропела знакомым голоском одна птичка. А там и вторая возвестила о себе.
К противнику двинулись в абсолютной тишине, словно лесные призраки. Хм. Очень, знаете ли, похоже. Лохматые, бесформенные фигуры с перемазанными лицами движутся совершенно бесшумно. Разве что изредка мелькнет укрываемая в космах маскировочного костюма холодная отточенная сталь.
Подобравшись к подлеску на краю поляны, замерли. Первый выстрел за десятником. Остальным остается только ждать. И этот выстрел обязательно должен быть результативным. Нужно сразу же выводить из строя командиров. Хорошо обстоит в карповской дружине: по погонам сразу видно, кто перед тобой. А вот у шведов, как и в армиях других стран, полный кавардак. Ну вот видит Александр троих красавцев, все отличие от прочих лишь в том, что рукояти и темляки шпаг серебряные. Ну и кто из них капрал, а кто сержант? Были бы при них их пики, полупики или алебарды, тогда да, тогда еще разберешь. А эдак иди ломай голову, когда те стоят в козлах вместе с мушкетами.
Ну вроде бы вон тот будет старшим. Уж больно двое других заглядывают ему в рот. Оно, конечно, может и капрал оказаться той еще проблемой. Но исходить следует из того, что никчемные редко поднимаются над солдатской массой. Ну какому офицеру нужен тот, кто не сможет нести на себе основной груз руководства ротой? Офицеры вообще предпочитают вступать в командование только на поле боя. А до того у них и так забот хватает.
Хлоп-п! Расстояние порядка тридцати шагов. Промахнуться практически нереально. Вот он и не промазал. Швед вздрогнул, поймав пулю грудью и подав плечи вперед, словно поперхнулся, схватился за рану и начал оседать на колени.
Еще два хлопка, и оба караульных, вооруженных мушкетами, повалились в траву. У солдат хватает и пистолей – кто же откажется иметь дополнительное оружие, иное дело, что они положены младшим командирам, остальные вооружаются, исходя из собственных возможностей. В основном за счет трофеев. Есть даже такие, что имеют и по три ствола. Тут уж ничего не поделаешь. Успевай поворачиваться.
Основание левой ладони давит на скользнувший вправо затвор. Пружина подавателя вталкивает в отверстие новую пулю. Одновременно правая рука взводит курок. Возвратная пружина устанавливает затвор в боевое положение. Все. Воздушка готова к следующему выстрелу.
Прошло не больше двух секунд, а взгляд уже выхватывает угрозу в виде одного из капралов. Тот выкрикивает команду и тянет из-за пояса пистоль. Хлоп-п! Шведа разворачивает вправо, нога подламывается, и он валится в траву.
А меж тем четверо лешаков уже вырвались из кустарника и бегут на врага. Солдаты поспешно выхватывают шпаги. Сказалась привычка все и всегда сводить к рукопашной схватке. Еще до сшибки атакующие бросили ножи. Двое шведов, пронзенные стальными жалами, начали оседать на траву.
Один из солдат все же пытается схватиться за пистоль и тут же получает свинцовый гостинец. А потом противники сошлись в рукопашной. И в первом же натиске сразу четверо шведов выбывают из строя с ранениями различной степени тяжести.
Перезаряжаясь на ходу, Александр вышел из кустов, чтобы быть поближе к дерущимся и оказать действенную поддержку товарищам. Хлоп-п. Расстояние меньше двух десятков шагов. Бегущий на него капрал уже замахнулся для удара шпагой. Но тщетно. От попадания пули он дергается всем телом, выбрасывает ноги вперед, падает на спину и не меньше сажени скользит по траве.
Едва начавшись, бой тут же закипел, как котел с адским варевом. Командовать сражающимися в данной ситуации попросту бесполезно. Но Александр все же не потерял головы, контролируя схватку и выцеливая наиболее опасных врагов или спеша к нуждающимся в помощи бойцам. Так продолжается, кажется, целую вечность, и вдруг…
Все. На ногах больше нет ни одного синего мундира. Убитые, раненые, умирающие. Кровь, смрад вывалившихся внутренностей и привкус меди во рту. Все это характерно для поля боя. Разве что не чувствуется пороховой гари. Вообще. И это особенно приятно. Значит, получилось. Они смогли это сделать. Всемером атаковали два десятка и не просто вышли победителями, но еще и умудрились проделать это незаметно для шведского лагеря. Где бы он ни находился.
Взгляд на своих парней. Порядок. Все на ногах. Методично и без каких-либо эмоций производят контроль. Только и успел приказать прибрать парочку для разговора. Не то увлекутся, чеши потом репу. Локоток-то вот он, да не укусишь.
Конечно, не обошлось без ран и у лешаков. Но вроде бы ничего серьезного. По большому счету даже не потеряны как боевые единицы. Разумеется, если без них никак не обойтись. Да хорошо все, чего уж там. Хотя…
Ага. Нормально. Вон они, Добрыня с Харитоном. Появились из-за деревьев практически одновременно. И на этих ни царапины. Что не может не радовать. Оно вообще терять своих парней больно. Так было и с Николаем, и с Агапом. Правда, положа руку на сердце, паренька было жаль особо. Все же за родню его уже держал.
– Добрыня, как у тебя? – спросил десятник.
– Порядок. Один верхами пытался уйти, но я его приласкал.
– У меня никого, – предваряя вопрос начальства, произнес Харитон. – Но ты прав, шведы тут, за излучиной. Всего-то с полверсты. Я так полагаю, если вон там, – лешак указал на место сквозь просвет в соснах, – высадить наши пушки, то можно будет выкатить их вон на тот взгорок. А оттуда уж накрыть и галеры, и лагерь. Кстати, они там редут возвели. Так что аккурат сбились в кучку.
Это да. Редуты при имеющейся у псковичей артиллерии превращались в настоящую ловушку. Полк, решивший держать оборону в подобной фортеции, обрекал себя на прямо-таки катастрофические потери. А уж если найдется хотя бы пара минометов, то и вовсе нигде не укрыться. Впрочем, с помощью той возвышенности, что видна на правом берегу, отсутствие минометов компенсировать вполне возможно. Но при достаточном количестве снарядов. А вот с этим, скорее всего, будет кисло.
Дальнейшее изучение редута показало, что шведы не просто возвели земляное укрепление, но еще и усилились артиллерией. На валу со стороны реки выставили четыре восемнадцатифунтовые пушки. Эти напрочь перекрывали русло. Промахнуться со ста шагов попросту нереально. А на таком расстоянии ядро пробьет насквозь даже галеру, не говоря уже о пароходе или барже.
Имелась артиллерия и на сухопутном
