Рядом висела фотография, сделанная сквозь искаженную линзу. Та же самая женщина, но совершенно другое впечатление. Черты лица мягче, волосы темные и вьющиеся. Мусорный пакет превратился в белый сияющий шар, придающий ей здоровое свечение.
– Когда стираешь грубость реальной жизни, находишь нечто… особенное. – Джоналин скрестила руки на груди, любуясь своей работой – и правда достойной восхищения.
Я протянула руку к фотографии, притягивающей меня словно магнит.
– Это невероятно, этот ваш взгляд на вещи.
Она мягко улыбнулась.
– Мы все должны смотреть на вещи именно так. Красивая женщина может казаться идеальной, но если взглянуть на нее другими глазами, видишь несовершенства. Они есть у всех. Потом, – она указала на второе фото, – посмотрите на грязную, бездомную, очерствевшую от трудностей женщину и обратите внимание на сохранившуюся в ней нежность. Жизненный опыт меняет нас снаружи, но что-то внутри сохраняется.
Я проговорила с Джоналин намного дольше, чем следовало. Когда мы болтали, устроившись на креслах, подошел Уэс, положил мне руки на плечи и наклонился к моему уху.
– Миа, если ты хочешь побывать сегодня во всех четырех галереях, надо ехать. Начинается снег.
Я взглянула на Уэса и заулыбалась. Он поцеловал меня в лоб. Нашу идиллию нарушил отчетливый щелчок. Джоналин покраснела и опустила камеру на колени. Я видела камеру на столе, но не думала, что Джоналин воспользуется ею.
– Простите, это инстинкт. Включается, как только я вижу то, что нужно запечатлеть на фото.
Я улыбнулась, не огорчившись.
– Но у вас нет искажающей линзы.
Художница фыркнула.
– Она не обязательна. Каким бы образом я ни поймала этот момент, он был бы честным. Я отправлю фотографии вам на почту, сами увидите.
Уэс взял меня за руку и помог подняться.
– Мы будем рады. Мне очень понравилось разговаривать с вами, рассматривать фотографии и знакомиться с вашим видением. Обещаю, ваше интервью займет достойное место в моей передаче.
– Не сомневаюсь, вы окажете мне большую честь. Благодарю вас, Миа. – Она взяла меня за руки.
Высший класс.
* * *Вместо того чтобы переместиться в следующую галерею, Уэс отвез нас в «Красную луковицу» пообедать.
– Эта закусочная основана в 1892 году, и здесь готовят лучший в мире луковый суп и маисовые лепешки с крабом! – воскликнул Уэс, впуская меня внутрь и чуть не выпрыгивая из сапог от нетерпения.
В закусочной было полно народу. Глубокий красный цвет стен создавал впечатление уюта и намекал на неторопливый долгий обед. Я сразу же почувствовала себя как дома. По огромным трубам в помещение поступал теплый воздух, и у меня начало пощипывать замерзший нос.
Уэс заранее заказал нам столик на шестерых. Свет, звук и камера – неполная команда, но я работала с этими ребятами в Нью-Йорке. Все было нормально, боссы в «Сенчури Продакшенс» приняли нашу работу хорошо. Мне не хватало только помощника, и в этом качестве я хотела заполучить Кэти.
Как только мы уселись и заказали лепешки с крабом, горячий соус из шпината с артишоками и питой на гриле и первые блюда, я набралась смелости и заговорила с помощницей.
– Так что, Кэти, как все идет, по-твоему? – с сомнением спросила я, играя с соломинкой.
Кэти поправила очки в стиле Вуди Аллена на переносице.
– Очень хорошо. Ты явно увлеклась искусством мисс Болдуин. Твой энтузиазм будет заметен на экране. – Она опустила взгляд и слегка покраснела.
Я кивнула.
– Согласна. Ее искусство уникально, и она демонстрирует важные аспекты красоты таким образом, который, по моему мнению, будет понятен широкой аудитории. Но я спрашивала тебя не о Джоналин.
Кэти сдвинула брови.
– Не уверена, что я понимаю ход ваших мыслей, мисс Сандерс.
– Скоро она будет миссис Ченнинг! – вмешался Уэс, с видом собственника обнимая меня за плечи.
Кэти широко улыбнулась и засияла.
– Вы женитесь?
Я радостно кивнула.
– Да. После возвращения в Малибу. Первого января.
Она прижала руки к сердцу и вздохнула.
– Чудесно. Вы созданы друг для друга.
Уэс расцвел в ответ на ее слова. Обнял меня крепче и поцеловал в подбородок.
– Ты совершенно права, Кэти, – пробормотал он, скользя губами по щеке, уху, шее.
Я хихикнула и оттолкнула его голову, желая вернуться к теме разговора, с которой он нас сбил.
– Кэти, я просто скажу как есть, потому что я должна, и тебе придется принимать решение быстро.
Она напряглась и забеспокоилась.
– Хорошо. Я слушаю.
– Я хочу, чтобы ты стала моей ассистенткой, – выпалила я.
Она отвела взгляд в сторону, потом посмотрела на меня.
– Я думала, я уже.
Я вздохнула и сделала большой глоток чая со льдом, перед тем как продолжить.
– Да. Но я имела в виду вообще. – Я сразу же поняла, что попала в точку. Она просияла, и губы начали раздвигаться в легкой улыбке. – То есть насовсем. Пока я работаю в шоу доктора Хоффмана, я хочу, чтобы ты была помощником режиссера. Помогала мне с планированием выпусков и тому подобное. Ты знаешь все ходы и выходы, а я знаю лишь то, что я хочу сделать и как выразить это перед камерой. Мне нужен кто-то, кому я могу доверять, кто поможет мне выжать максимум из этих программ, поможет рассказывать аудитории правильные истории.
Я не успела договорить, как Кэти кивнула.
– О боже, какая прекрасная возможность. – Вдруг она нахмурилась. – Но я ведь живу в Нью-Йорке.
– Я знаю. Сначала мы можем работать удаленно, как мы это делаем сейчас, но недолго. Шоу предоставит тебе подъемные. Ты можешь приехать ненадолго в начале января и осмотреться, но в конце января ты будешь нужна мне в Калифорнии.
Кэти покачала головой.
– Не понимаю. Почему я? Я никто.
Я фыркнула.
– Никто? У тебя все под контролем. Ты понимаешь меня, понимаешь, чего я хочу достичь. Ты легко сходишься с людьми, у которых мы хотим взять интервью. По-моему, ты идеальный кандидат.
– Но помощница доктора Хоффмана терпеть меня не может…
Я перебила ее:
– Я разберусь с Шенди, и в любом случае решения принимает не она, а ее босс и Леона. Я с ними уже поговорила. Они разрешили мне взять сотрудника по моему усмотрению, и я выбрала тебя. Если тебе нужно подумать, я пойму…
– Нет. Я хочу эту работу, – решительно и твердо сказала она.
Я улыбнулась.
– Несмотря на то, что тебе придется переехать?
– В Нью-Йорке холодные зимы, а моя семья разбросана по всей стране. Кроме того, для меня это шанс стать частью постоянного шоу, принимать самостоятельные решения и работать с тем, кто мне нравится. Терпеть не могу скакать с места на место. Хочу уже найти то, что мне нужно, и строить свою жизнь. Работа с вами и мистером Ченнингом – самое лучшее, что было в моей карьере, – взволнованно сказала она. Никогда не видела ее такой воодушевленной.
Я прокашлялась ровно в тот момент,
