Макс, Мэдди и я устроились на диване лицом к камину. Мэдди поджала под себя длинные ноги, я сидела нога на ногу. Макс был задумчив. Опирался локтями на колени и сцепил ладони.
– Итак, девочки, нужно решить, что мы будем делать с нашей матерью. Хватит ходить вокруг да около. Миа, расскажи нам, что было в галерее.
Я пересказала все, что помнила, включая пощечину, которой я совершенно не гордилась, и ее патетическое заявление, что Мэдди не дочь Джексона. Как она могла этого не помнить, в том числе свои походы в казино вместе со мной, когда она продолжала свой долгий роман с отцом Макса? Она заявила, будто сделала это, чтобы обезопасить нас, и, мол, я не все знаю. Словно было что-то такое, из-за чего мы простим ее поступок. Не в этой жизни.
Макс прижал кулак к губам.
– Я все равно хочу ее увидеть. Сказать, что я думаю. Мне кажется, нам стоит сходить к ней всем вместе. Выслушать ее и убедиться, что она услышала нас. Ваши соображения?
Я не смогла сдержать гримасу.
– Ты правда думаешь, ей не наплевать?
Макс пожал плечами.
– Не знаю, и это неважно. Дело не в ней. Дело в нас, в наших жизнях, и мы имеем право сказать ей в лицо, как она нас обидела. Мэдди?
Рука Мэдди потянулась к моей, и я переплела наши пальцы, поддерживая ее. Сестринская солидарность. Это у нас всегда было. Но теперь у нас есть брат и мы должны распахнуть дверь еще шире, впустить его. Дело касалось не только меня и сестры, но и Макса и его семьи, Уэса, Мэтта… у них у всех есть право голоса, потому что это дело влияло на тех, кого они любят больше всего. То есть на нас.
Мэдди тяжело вздохнула.
– Я боюсь. Не знаю, что сказать человеку, которого даже не помнишь. – Ее голос был еле слышен.
– Это понятно, – кивнул Мэт. – Миа, ты думаешь, ты сказала все, что хотела?
Я скривилась.
– Не знаю.
– Давайте сделаем так. Вы пойдете со мной, поддержите меня, а я скажу нашей матери то, что считаю нужным. – Он произнес это с утвердительной интонацией, но в голосе звучала неуверенность.
Макс не любил просить о помощи. В нормальных обстоятельствах он никогда бы этого не сделал. Его просьба переехала меня, как грузовик.
– Макс. – У меня перехватило горло.
Он покачал головой.
– Послушайте, знаю, что вас обеих бросили и что вам больно. Она поступила со мной точно так же. Она даже не дождалась, пока у меня прорежется первый зуб. Она исчезла еще до моей первой стрижки. Я хочу увидеть ее. Посмотреть, как выглядит мать, которую я никогда не видел. Поддержка сестер мне бы не помешала.
Я встала, пересела к Максу и обняла его.
– Извини, я такая эгоистка. Это не только мое дело. Это наше общее дело. Тебе тоже причинили боль. И ты прав. Мы пойдем к ней все вместе. Потому что мы одна семья. Да?
– Черт возьми, да! – Его голос резал как стекло.
Мэдди перебралась к Максу и прижалась к его боку.
– Я хочу быть рядом с тобой. Ты со мной, а я с тобой. Да? – В ее глазах читалась печаль. В глубине этих бледно-зеленых озер вспыхивали искры.
– Решено. Я позвоню Кенту Бэнксу и договорюсь, – сказала я.
Макс кивнул, и мы втроем еще долго сидели, погруженный каждый в свои мысли, и смотрели на огонь.
* * *Кент Бэнкс горел желанием предварительно переговорить с нами. Он сказал, что мы должны кое-что узнать, перед тем как он разрешит нам увидеть мать. В итоге мы встретились в «Таверне Зейна». Уэс и Мэтт устроились в баре, обмениваясь шуточками со своим другом Алексом. Достаточно близко, чтобы присматривать за нами, но достаточно далеко, чтобы создать иллюзию приватности. Я уже встречалась с Кентом. Он производил впечатление человека немолодого и безвредного, и очень преданного жене. Фактически он даже не был на ней женат. Но вряд ли он знал об этом. Она же не потрудилась развестись с моим отцом.
Отец. Я медленно выдохнула. Очередное разочарование. Он игнорировал мои звонки с тех пор, как я уехала из Вегаса, и оставался дома вместе с парой сиделок. Врачи говорили, что он хорошо реагирует на лечение, но умственно он снова впал в прежнюю депрессию. Я верила, что он будет сильным, вырвется из бесконечной спирали самобичевания, но оказалось, что мои надежды были напрасны. На этой стадии оставалось только молиться, чтобы он держался подальше от выпивки и принимал лекарства. За последний год я сделала больше, чем должна была, и больше, чем он того заслуживал. Теперь все находилось в его руках.
Я вынесла из этой ситуации очень ценный урок. Любовь не всегда добра. Она может быть беспощадна, жестока и безвольна, но все это не значит, что она отсутствует. Уэс помог мне преодолеть эмоциональную травму, нанесенную этой женщиной, которая бросила меня.
Я почувствовала дуновение холодного воздуха на лице, когда вошел Кент. Он сел на свободный стул, который мы оставили для него в торце стола. Никто из нас не хотел сидеть рядом с ним, так что мы с Мэдди устроились на диванчике с одной стороны, а Макс позаботился о том, чтобы занять все сиденье напротив нас. Если Кент и заметил наши маневры, он не подал виду.
Кент потер ладони, пытаясь согреться.
– Спасибо, что пришли.
Макс, вожак нашей стаи и человек, который хотел увидеть мать больше всех из нас, заговорил первым. Он протянул руку.
– Я Максвелл Каннингем. С моей сестрой Миа вы знакомы. Это наша младшая Мэдисон Сандерс.
Мы с Мэдди изобразили легкие улыбки, не не подали руки.
– Уверен, вы хотите, чтобы я сразу перешел к делу. Мне придется начать с самого начала, – тихо и твердо произнес Кент.
Макс кивнул и жестом побудил его продолжать. Мы с Мэдди сидели молча.
Кент медленно вдохнул.
– Когда я встретил Мэрил, она была совершенно одна и путешествовала по стране на велосипеде. Грязная, не мывшаяся уже несколько дней, а то и недель. Потом я выяснил, что у нее почти не было вещей. Я решил, что она сбежала от агрессивного мужчины, и поскольку в то время она не стала опровергать мои выводы, я предположил самое худшее.
Я фыркнула и закатила глаза. Кент коротко взглянул на меня, но продолжил:
– Я увидел ее в местной библиотеке. Я делал исследование для школы и приехал за нужной книгой. Она
