– Да здравствует Тройное Полнолуние – день дружной семьи атлантов! Ура!
Народ в колоннах оптимистично подхватывал:
– Ура-а!
– Да здравствует народ Атлантиды – самый мирный народ в мире!
– Ура!
– Да здравствует гуманная политика самого демократического государства на планете!
– Ура!
Сэр Велизар передал листочки с призывами следующему волонтёру. Оратор выпил стакан мангового сока, протёр платочком лоб и лоснящуюся лысину и перевернул лист. Список лозунгов, любезно составленный Адельфиной Арон, активно начинающей карьеру в парламенте, был длинным.
Он вздохнул и продолжил:
– Да живёт в веках имя великой Атлантиды! Слава атлантам и нашим прогрессивным достижениям науки и техники!
– Ура-а!..
Шествие продолжалось до ночи, пока не взошли все три луны. Участники карнавала дружно и радостно подхватывали лозунги, и громкое троекратное «Ура!» разносилось по залитым светом Селены, Лилит и Лунарии улицам Миртосполиса. Бравурная весёлая музыка, ритмичные зажигательные танцы, бой барабанов, забавные соревнования и огненные фейерверки сопровождали торжественную демонстрацию горожан и приезжих. Карнавал костюмов и масок был в полном разгаре. Уличные торговцы активно зазывали покупателей, предлагали им незатейливые символы Тройного Полнолуния – мягкие игрушки в виде мудрых сов и хитрых лисичек, коварных волков-адьягов и благородных оленей гуанако. Армада астрологов и звездочётов всяких рангов и бело-чёрно-бурых мастей наперебой обещали предсказать непременно счастливое соединение планет и звёздный час встречи со второй половиной или с любимой тёщей, если у них купят амулеты, талисманы или гороскопы. Открытые двери столовых – «рыбниц», «кряквиц», «кафе-аквадосок» и фешенебельных ресторанов приглашали посетителей отведать праздничные фирменные блюда.
В одном из тихих переулков Миртосполиса хозяин кафе-аквадоски «Морской дракончик» гостеприимно ждал, когда закончится карнавальная процессия, и нахлынут посетители. Он хлопотал на кухне, отдавая распоряжения малочисленному персоналу и предвкушая богатый праздничный доход. В столовую вошла группа людей в длинных лиловых плащах с капюшонами, обличающих храмовников, адептов храма Двуединоначалия из Гелиополя. Они уселись в дальнем углу зала за тремя столиками и начали что-то негромко обсуждать. Вышел хозяин заведения и подошёл к ним:
– Чего изволите заказать, ваши преосвященства? Сегодня Тройное Полнолуние и чудесный день! Всё свежее, вот меню, – хозяин подал прейскурант.
– Мы вам доверяем. Что-нибудь можете предложить из морской рыбы? И крепкий медовый отвар из листьев борнеола.
– О, да! Это наше фирменное блюдо, сей момент будет исполнено, ваши преосвященства.
Минула полночь. Карнавальное шествие небольшими компаниями стало расходиться по круглосуточным разнообразным столовым. В зал «Морского дракончика» с шумом и смехом завалила ватага молодых атлантов, ребят и девчат в карнавальных костюмах.
– Хозяин, сегодня Тройное Полнолуние! С праздником! Сегодня ч-чудесный день! Точнее, чудесная ночь! Где твои музыканты? Пусть «вдарят» погромче!
Следом появились и другие полуночные посетители. «Аквадоска» наполнилась шумом, гомоном, смехом и весельем. Персонал столовой «летал» между столиками, разнося заказы. Заиграла незатейливая народная музыка, извлекаемая из свирелей, дудочек, флейт и прочих духовых инструментов. Маленький оркестрик играл не столько за плату, сколько за интерес. Веселье, как и местный эль – крепкий медовый напиток из листьев борнеола, лилось рекой! Народ Атлантиды праздновал Тройное Полнолуние.
* * *
Лиловые капюшоны продолжали что-то деловито обсуждать. За один из соседних столиков присел маленький толстый человечек в клетчатом пиджачке и с тонкими усиками на круглом лице. Выражение его физиономии было отсутствующим. Он заказал кружку эля и дешёвый салат из крабов с молодой кукурузой. Человечек ел и морщился от громкой музыки, словно ему мешал больной зуб.
На самом же деле он старательно прилагал усилия и пытался вслушаться в разговор лиловых капюшонов. Увы! Обрывки фраз храмовой братии не складывались в смысловой ряд. Он запоминал, мысленно повторял услышанную информацию и опять вслушивался, не забывая при этом отхлёбывать горячий эль и отправлять в рот кусочки крабов с пучками зелени. Ему мечталось, что раскрытый им государственный заговор по достоинству оценит президент леди Гаафа Олдама. Человечек мысленно пожимал ей руку, скромно поглядывая на лацкан пиджака с блестящим новеньким орденом. Он очнулся и приступил к профессиональным обязанностям сыскного агента, как будто мнимый орден вот-вот должен был засиять у него на груди.
Ватага молодых ребят и девчат заметила в дальнем углу «аквадоски» подозрительную группу в лиловых капюшонах.
– О! А кто такие в одинаковых костюмах? Любопытно, что олицетворяют их одеяния? – спросил парень в костюме Арлекина.
– Наверное, это лиловые колокольчики, – хихикнула девушка в костюме Коломбины.
– Колокольчики должны звенеть. Почему же они молчат? – подал голос парень в костюме Храброго Зайца.
– Пойди, спроси, – душевно посоветовала Коломбина и блаженно зажмурилась после глотка эля.
– И спрошу, – храбро ответил Заяц. Он встал и нетвёрдой походкой подошёл к лиловым капюшонам.
– Простите, с-с-сэры, могу я узнать, что всё-таки ол-ли-лицетворяют ваши костюмы? Если это колокольчики, где же их перезвон? Я не слышу. Сегодня праздник! Да?
– А что, надо зазвенеть? – откликнулся один храмовник с ухмылкой.
– Надо, – закачался Заяц, – давай-ка. З-з-звени!
Храмовник встал, взял Зайца за ухо и отвёл его обратно к столику, прошипел:
– Ну, ты, Заяц, сиди и не рыпайся! Иначе я тебе так «прозвоню», что до утра голова колокольней будет играть. Обещаю, мало не покажется. Понял?
– Не понял. Ты мне угрожаешь? – ответил Заяц, мгновенно трезвея.
– Парни, наших бьют! – призывно воскликнул Арлекин.
– Эй, лиловые капюшоны, хамите что-то. Ну-ка, покажи личико, говорливый, – он вскочил и сдёрнул капюшон с головы храмовника.
– Ба! Да это же святые «двуличники» – храмовые крысы! Пардон, ваши преосвященства! – и он деланно присел в реверансе.
Бритоголовый храмовник с золотой серьгой в правом ухе резко развернулся и коротким ударом заехал Арлекину в плечо. Парень отлетел и сел на стул. Удар был не очень сильным, но оскорбительным.
– Отдохни, циркач! – он запахнулся в лиловый плащ.
– Ах ты, хорёк вонючий! – возопил Арлекин, поднимаясь со стула. Он расставил ноги, согнул плечи, сжал кулаки и принял угрожающую позу:
– Да я тебя сейчас в порошок для твоих курильниц сотру! – он размахнулся и от души двинул бритоголового кулаком в челюсть.
Храмовник был тренированным и хорошо упитанным по сравнению с худеньким и юрким Арлекином. Он устоял на ногах, но набычился и презрительно смерил взглядом нападавшего «петуха», однако глаза его налились кровью:
– Щенок, мальчишка! С кем связался? Иди-ка, детка, подобру-поздорову домой, манной кашки покушать. Сопляк!
– Я сопляк? За сопляка ответишь, – ватага молодёжи окружила спорщиков. Подошли Храбрый Заяц, Коломбина, Хитрый Лис, Серый Адьяг и другие.
– Да я этого хорька одной левой положу, – презрительно сплюнул Арлекин и сделал выпад, метясь под «дых». Храмовник уклонился и применил мастерский приём. Арлекин, сверкнув вверх пятками, растянулся между столиками на полу.
Лиловые капюшоны втиснулись в круг:
– Брат мой, ты в гневе, – миролюбиво сказал один из них, хватая бритоголового брата за руку. – Пойдём, нам пора!
В этот момент миротворцу больно двинули в ухо. Капюшон слетел. Ещё один бритоголовый с серьгой в ухе и красной точкой
