Предлагалось по семибалльной шкале (3, 2, 1, -1, -2, -3) оценить каждого из предложенных персонажей по заданной экспериментатором системе прилагательных-антонимов. Оценочные прилагательные-антонимы выступили биполярными шкалами, а ролевые позиции являлись объектами, которые оценивались по этим шкалам, где оценка «3» означала полное отнесение качества, описываемого прилагательным, к ролевой позиции, а оценка «-3» – полное его отрицание.
На первом этапе в целом было получено 129600 ответов испытуемых, которые были суммированы в исходную таблицу данных, из которой были вновь выделены три группы выборки – «старшие дети», «средние дети» и «младшие дети», в соответствии с их положением в семье. После этого в каждой из полученных таблиц найдены средние значения оценок прилагательных по каждому персонажу, в результате чего была получена матрица размерностью 14x30 (процедура факторного анализа была выполнена совместно с К. Сайдахметовым, кандидатом физико-математических наук).
Второй этап исследования заключался в применении процедуры факторного анализа к исследованию структур, лежащих в основе полученных матриц.
Полученная матрица была транспонирована и подвергнута факторному анализу методом главных компонент с последующим вращением корреляционной матрицы методом Varimax.
По результатам факторного анализа были выделены четыре латентных фактора, собственные значения которых превышают 0,7.
Работа проведена с использованием пакета Statistica 5.0.
На основе содержания выделенных факторов – были построены графики, представившие семантическое пространство, в котором нашли отражение основания классификации персонажей, усвоенных испытуемыми (см. в тексте диссертации).
Выделенные факторные структуры отражают присущие испытуемым структуры категоризации, через призму которых происходит восприятие другого человека или самого себя, «наивную», обыденную «теорию личности», выработанную житейской практикой испытуемых. Каждый фактор выступил одним из оснований суммарной оценки и сгруппировал ряд шкал, имеющих доминирующую нагрузку по этому фактору в категорию, характеризующую один их содержательных аспектов персонажей, через призму которых происходит восприятие и оценка персонажей и самого себя испытуемым.
Общее название выделенный фактор получил на основе объединенных им шкал, проинтерпретированных нами как факторы «Сила Я», «Социальная адаптивность», «Моральная оценка», «Эмоциональная оценка». Так как эти факторы независимы, то знак факторной нагрузки содержательного смысла не имел, а указывал, на полюс фактора, которому принадлежит данная шкала.
Третий этап исследования был связан с интерпретацией выделенных факторных структур.
Проективная методика выявления склонности индивида занимать определенную субъектную позицию. Для выявления склонности испытуемых занимать во взаимодействии ту или иную субъектную позицию использовался стимульный материал из 24 рисунков, применяемых в методике С. Розенцвейга. Обработка результатов проводилась на основе классификации типов позиции субъекта в межличностном взаимодействии, разработанной В.К. Шабельниковым. Такой способ классификации типа субъектных позиций испытуемого применялся в диссертациях А.В. Литвиновой 2000; Е.В. Трифоновой 2001; Д.В. Громова 2002; И.В. Шабельникова 2003 и в ряде других исследований.
Субъектные позиции проявляются как спонтанная склонность индивидов принимать на себя во взаимодействии с другими людьми те или иные функции. Выделялись следующие субъектные функции: исполнителя, координатора, потребителя, оценщика, объекта потребности.
Модифицированный проективный метод «Символические задания на выявление социального «Я» (B. Long, R. Henderson, 1968).
Предложенная авторами «серия оригинальных символических проб», направленная на измерение самоотношения и самоидентичности позволяет получить данные по ряду психологических характеристик испытуемых. Измерению был подвержен один из параметров «Я-концепции» – самооценка.
По первой методике в семантическом пространстве выделены четыре значимых фактора, проинтерпретированные нами как «Сила Я», «Социальная адаптивность», «Моральная оценка», «Эмоциональная оценка». Полученные данные позволяют говорить, что образ «матери» – у всех трех групп испытуемых, по первому, наиболее значимому фактору «Сила Я», располагается на небольшой дистанции от положительных персонажей, социальных и личных идеалов, и имеет стабильно высокую оценку образа идеального члена семьи и в других выделенных факторах, но не в равной степени. Мать рассматривается как фигура сильная, социально адаптивная, морально и эмоционально привлекательная.
Отличия обнаружены в группе «средних детей» по фактору «Социальная адаптивность». Ими образ «матери» рассматривается как менее социально адаптивный, и в семантическим пространстве к образу «матери» распределено меньше «позитивных образов», т. е. образ матери менее идеализирован. «Позитивные образы» распределены здесь к образам «отца» и «старшего брата (сестры)» за счет чего семантическое пространство более «разряжено», в отличие от такового в группе «старших детей», имеющего выраженные локализации позитивных образов с образом «матери». Образ «отца» группа «средних детей» воспринимает как сильный, морально и эмоционально привлекательный и близкий по своим качествам, к образу «ответственного человека», с его образом связывают образ себя (в будущем).
Группа «старших детей» связывает образ себя (в будущем) с образом «матери», т. е. они только стремятся быть на нее похожими, а с образом «отца», связывают образ себя (в настоящем). Это дает основания говорить о субъективном развитии у «старших детей» качеств, носителем которых им представляется мать. Отец же – «фигура» более достигаемая и рефлексируемая. Его группа «старших детей», рассматривает как фигуру сильную, социально адаптивную, эмоционально привлекательную, но он менее идеализирован, чем образ «матери».
Восприятие образа «отца» в группе «младших детей» связано с образом «идеала общества». «Отец» воспринимается как фигура слабая, эмоционально непривлекательная, но социально адаптивная. Функция младшего ребенка в семье, направлена на интериоризацию роли отца. Направленность отца на внесемейные виды деятельности (профессиональная сфера) подрывает отношение к отцу, а новые роли отца усваиваются медленнее. Разная оценка образов «отца» и «матери» порождает раздельное восприятие родителей группой «младших детей». Родители в семантическом пространстве «младших» значительно дистанцированы друг от друга, в отличие от восприятия их в группах «старших» и «средних детей», которые располагают родителей на незначительной дистанции друг от друга.
Полученные нами результаты отчасти совпадают с исследованием И.С. Кона (1989), который пишет о подорванном традиционном положении мужчины в семье. Действительно, образ «отца» более рефлексируется детьми, по сравнению с образом «матери», но не в равной степени. Образ «отца» больше рефлексируют младшие дети, а меньше всего средние. Образ отца они рассматривают как ориентировочный (в будущем). Отсутствие у средних детей ясной функции в семье, может сближать среднего ребенка с «отцом», семейные функции которого также мало выражены.
Восприятие в группе «старших детей», образов «средних» и «младших» братьев и сестер связано с образом себя (в прошлом), как соответствующее собственному развитию в прошлом. Однако в восприятии братьев (сестер) – имеются различия. Образ «младшего брата (сестры)» по фактору 3 «Моральная оценка» связан с образом себя (в настоящем), а образ «средних братьев (сестер)» по фактору 1 «Сила Я» связан с образом себя (в настоящем)[13]. Образ «средних братьев (сестер)» рассматривается как менее сильный, социально неадаптивный, а в факторе 3 «Моральная оценка» образ «средних братьев (сестер)» расположен между отрицательными и положительными социальными образами. Это показывает, что в восприятии «старших
