– Никто никого не убивал! – дернулся Скат.
– Жук Корнева убил! Жук и Бублик!.. Ты хоть понимаешь, что это для тебя значит?
– Не хочу ничего понимать!
В ответ Степан влепил ему пощечину. У Ската зазвенело в голове и поплыло перед глазами.
– Ну ты прямо как дите малое. Воспитывать и воспитывать… – Он снова замахнулся, но все же заставил себя остановиться и опустил руку. – Давай без истерик! Давай с умом! – призвал он. – И давай подумаем, как нам выйти из положения!
– Куда выйти?
– Туда и пойдешь. Если голову не включишь…
– Короче можешь?
– Если короче, то Литвак валит все на тебя. Ты отмашку давал, и точка. Ты можешь свалить на него, но это замкнутый круг, а нам результат нужен. Сдай Жука. И Бублика. Под протокол. Скажешь, что видел, как Жук убивал Корнева.
– Я не видел.
– Видел. И хотел остановить… Ты же хотел остановить? Кузовиков же просил тебя не беспределить? Просил. А Жук с катушек сорвался… Или не было?
Скат кивнул. Жук реально слетел с катушек. И Кузовиков просил вести себя тихо. Раз Круча это знает, значит, Литвак «слил» ему все… И эта сука теперь будет гулять на свободе. Где справедливость? А справедливость нужно восстанавливать. Но для этого Скат должен как минимум выйти на свободу. Пацанам он скажет, что Жука и Бублика сдал Литвак, а ему всего лишь предложили подтвердить его показания. Пришлось идти на хитрость.
– Пойдешь как свидетель, – сказал Круча.
– Не хотелось бы.
– Это ненадолго.
– Что значит ненадолго?
– Дело закроют. В связи с гибелью обвиняемых… С Ивановым это уже прошло.
– С Ивановым?
– Ну, кто такой Сантик, ты уже знаешь. Его твой Ключников убил… А сам он в больнице умер, если ты вдруг не в курсе.
– Да в курсе, – скривился Скат.
Пацанов не просто вырезают, а выкашивают. Братва уже на измене, Литвак вот сломался – от нервного напряжения. «Ответку» давать Сафрону надо, а кто на дело пойдет? Кто пацанов организует? Валится все, рушится. Но нужно держаться.
– Непросто тебе сейчас. Понимаю.
Степан взял ключ, снял со Ската наручники, сел за стол, достал бланк протокола, стал его заполнять. И так тихо стало в кабинете. Слышно было, как шуршит перо по бумаге, да из коридора доносились какие-то звуки. Еще в кабинете было тепло. Может, это и разморило Ската. Он задремал, свесив голову на грудь. А потом и вовсе заснул.
Разбудил его Круча.
– Ну и нервы у тебя, пацан, – усмехнулся он. – Дело дрянь, а ты дрыхнешь… Давай подписывай!
Скату пришлось поднапрячься, чтобы разобрать предложенные каракули. Круча фантазировал в меру, без лишних подробностей. Жук вызвался убить Корнева, Скат не воспринял это всерьез. А когда узнал, пошел его останавливать, но не успел. Он все видел, но тело затаскивать за гаражи не стал. Не хотел быть соучастником…
– Это все?
– Ну, если ты помогал Жуку, можем дописать, – усмехнулся Степан.
– Да нет, не надо…
Скат взял авторучку, со скрипом вписал все, что требовалось. Нельзя было доверять ментам, но у него не было выхода.
Круча просмотрел протокол, кивнул, сунул его в ящик стола и произнес, насмешливо глядя на Ската:
– Насчет Ключникова вопрос хотел задать.
Тот завибрировал от возмущения. Ну вот, началось. Сунул палец, а останется без локтя.
– Ты видел, как он Сантика убил?
– А что такое?
– Если видел, скажи.
– Зачем?
– Тогда твоим показаниям насчет Жука точно поверят.
– А если не поверят?
– Значит, поверят Литваку. А ты останешься здесь…
– Что-то я не догоняю!
– Я же не принуждаю тебя к ложным показаниям. Что видел, то и спой… Ключникову-то уже все равно, а у тебя судьба на кону.
– Не видел я ничего.
– А Литвак видел. Значит, ему веры больше. Значит, он больше заслужил свободу.
– Если видел, пусть поет.
– Уже спел. Но хором лучше.
– Ты что, «на пушку» меня взял? – вдруг стало доходить до Ската.
– Взял… – улыбнулся Степан.
– Знаешь, кто ты? – взъярился Скат.
– Лоханулся ты, парень… Но зачем твоим пацанам об этом знать? Убийство Корнева мы закрываем. По нему больше никаких вопросов. И никаких допросов. И дело Иванова закроем, если ты Ключникова сдашь. Все будет шито-крыто. И тишина. Никто не узнает, что это ты нам помог…
– А если нет?
– Любишь ты усложнять себе жизнь.
– Я сдам Ключникова, а ты пришьешь мне драку возле рынка?
– Закроем дело Иванова, закроем и драку.
– Ну, не знаю…
– Если не знаешь, я подскажу. А ты потом согласишься. – Степан внимательно посмотрел на Ската и покачал головой: – Ведь Сафрон может убить тебя. Как пить дать, убьет.
– Не убьет, – огрызнулся Скат.
– Сафрон с катушек слетел. Он теперь не остановится, пока тебя не грохнет.
– Я его остановлю.
– Тебе мало трупов? – возмутился Степан.
– Ну-у…
– С твоей стороны – пять трупов. У Сафрона – один… два. Пять – два. Это игра в твои ворота, Скат.
– Разберемся.
– На начальника не надейся. Ты свое слово не сдержал.
– Так не хотел я. Жук сам… Основным захотел стать.
– Так это ты его грохнуть хотел?
– Когда хотел?
– Ну, на пустыре тебя видели. Пистолет у тебя был.
– Игрушечный.
– Пистолет, может, игрушечный, а Жук – настоящий… Ты ствол к его башке приложил. Может, ты его и завалил?
– Я?! Жука?! – встрепенулся Скат. – Ты хоть думай, что говоришь!
– Ну, возникла вдруг такая мысль… А кто Яслина убил? Яслина, Ключникова…
– Достал ты уже! Я откуда знаю? – Скат поднял голову и смело глянул на Степана.
Он действительно ничего не знал.
– А Сафрон?
– Ну, это понятно, что Сафрон… А кто конкретно убил, не знаю.
– Тут опытная рука чувствуется.
– Ну да…
– Может, слухи какие-то ходят?
– Слухи?.. Ну есть там одна шалава… Ее с Кокошиным видели… И с Жуком она была.
– Агнесса?
– Ну да, Агнесса, – кивнул Скат, с кислым видом глянув на Кручу. – Жук ее «снял»… На хату ее привели… А она сафроновских навела.
– Значит, Агнесса?
– Она сказала, что у Сафрона стволы есть. Предупредила. А Жук этого не понял.
– Стволы?
Дверь вдруг открылась, в кабинет широким шагом вошел Кузовиков. Увидев Ската, он остолбенело остановился. Не ожидал он его здесь увидеть. Значит, не согласовывал Круча с ним ничего. Но уже поздно пить «Боржоми»: все уже сказано.
Глава 11
Кузовиков метался по своему кабинету, мерял его нервными шагами.
– Значит, Иванова убил Ключников?
– Скатов дал показания, – кивнул Степан.
– А Корнева убил Жуков?
– Выходит, что так.
– Ну и хорошо, пусть будет так… Завтра комиссия приезжает, будет что показать… Что Скатов про меня сказал?
– А что он мог про вас сказать? – изобразил удивление Степан.
– Ты же знаешь, как эти мерзавцы умеют оговаривать. Тебя вот оговорили, а я чуть было не поверил…
– Мы не говорили про вас.
– Если он вдруг сказал, что я от него что-то взял…
– Не говорил.
– Правильно. Как он мог сказать, что я отказался… Значит, Корнева убил Жуков.
– А Жукова убил человек Сафронова.
– Вот, человек Сафронова! Потому что сам Сафронов убить его не мог, он в это время находился
