Скрип. Беззвучный крик сорвался с губ. Обернулась так быстро, что комната смазалась, став тёмным размытым пятном. Плотно задёрнутые шторы ниспадали каскадом, и за ними ничего не было видно. Но это ведь не значило, что там ничего нет?
Шаги за дверью — тихие, почти невесомые, — стали последней каплей. Вскинув руки, зажала уши, зажмурилась.
«Так ведь не страшно! Совсем!» — уговаривая саму себя, стала раскачиваться вперёд и назад.
— Лиза? — голос Дакара донёсся откуда-то издалека, кажется, из другой вселенной, но смотреть на него не хотелось.
Будто повредился какой-то механизм, и я не нашла в себе силы открыть глаза. Не нашла и не захотела.
Рывок вверх. Ощущение полёта, всего на мгновение, и объятья — надёжные, крепкие, умиротворяющие.
— Успокойся, девочка, всё же хорошо. Слышишь?
Мне бы стоило усмехнуться. Нежно воркующий мужчина — особенное зрелище. Вот только почему-то совсем не до смеха.
Медленно стряхнула с себя пелену страха и посмотрела на него. Единственного, кто в этом жутком мире не пугал меня до икоты.
— Всё хорошо, — повторил Дакар, глядя уверенно.
И ведь его слова — чистая правда.
С трудом опустила руки (почему-то они сами собой легли на его плечи), упрямо покачала головой. Ничего хорошего, и он это прекрасно знает.
— Я ничего не нашёл, — признался он совсем тихо, склонив голову ближе, так, что горячее дыхание обожгло кожу.
Как знаками объяснить, что именно я видела? А объяснить действительно хотелось, потому что… Уж пусть лучше он убьёт меня, причислив к мифическим отступникам, чем вот так… Ждать. Бояться. Я же теперь в ту комнату вернуться не смогу! И спасть тоже не смогу! И…
— Почему на тебе моя рубашка? — вихрь мельтешащих мыслей вспугнул вопрос — вроде самый обычный, даже безобидный, но…
Я совсем забыла, в чём сидела сейчас перед ним. Точнее, не перед ним, а у него на коленях.
Лицо и шею опалило жаром. Он удушливой волной скатился по телу, сбил дыхание, щекотно коснулся без того взбудораженных нервов.
Когда решилась посмотреть ему в глаза, придумала самое глупое оправдание на свете:
«Я случайно…»
Он усмехнулся. Демонстративно прошёлся по фигуре взглядом, дольше всего гипнотизируя ноги.
— Мне нравится, — произнёс он с улыбкой, но голос звучал глухо, ломко.
Улыбка, вот такая, настоящая — завораживала, даже страх на её фоне меркнет и начинает казаться чем-то далёким и нереальным.
Дакар осторожно поднял руку, будто боялся спугнуть, и костяшками пальцев провёл по щеке, остановившись на приоткрытых губах, едва касаясь, будто пытаясь почувствовать сбившееся дыхание. Я же с немым изумлением смотрела, как в потемневших, практически чёрных глазах полыхают искры безудержного пламени.
— Я никому не позволю тебя обидеть…
Слова вспороли замершую тишину — остро, почти болезненно. Но и это оказалось не пределом.
— Можно? — Дакар склонился ниже, совсем близко, смешивая своё дыхание с моим.
Он не пытался взять — нахрапом, вероломно. Он пытался отыскать в моём взгляде подтверждение своим действиям — безоговорочное согласие, которое я выразила судорожным вздохом и таким же судорожным «да»…
Невесомое прикосновение, на грани нежности и мучения. Обжигающее пламя — испугавшее и подстегнувшее на следующий шаг. Сорваться в пропасть и лететь, не думая, что где-то там есть земля, приблизившись к которой, мы разобьёмся.
Невидимая стена рассыпалась осколками — звонкими, яркими. Прижаться теснее, оставить позади сомнения и тревоги. Так просто на словах, так сложно на самом деле…
Тревожное желание — томительное и прежде неведомое — настойчиво велело идти вперёд, не оглядываясь и ни о чём не сожалея. Но…
Имела ли я право на этот шаг?
Сомнение, родившееся за мгновение, смогло уничтожить необдуманную смелость.
Он отстранился первым, будто поняв, что я не готова идти дальше. Уткнулся лбом в моё плечо, пытаясь восстановить неровное дыхание. Я боялась пошевелиться, боялась, что обидела его своим отказом, боялась и проклинала собственную трусость. Удары сердца — быстрые, испуганные и громкие, натужные. Можно долго лелеять свой страх, но не проще ли позволить себе идти вперёд?
Обхватила его лицо ладонями, пытаясь поймать взгляд, и произнесла, чётко проговаривая каждую букву:
«Поцелуй меня?»
Сколь ни пыталась я казаться уверенной, слова прозвучали как вопрос — робкий и настороженный. Что не укрылось от мужчины.
— Прости, но тогда я не смогу остановиться…
Признание далось ему сложно, куда проще было бы промолчать об этом, взять то, что предлагаю…
Обхватил руками, прижимая к груди. А я не смогла сдержать глупой улыбки.
— Я не отпущу тебя, — произнёс Дакар так твёрдо, что места для сомнений не осталось.
«А я и не уйду», — если бы могла говорить, прошептала бы именно это.
Тишина, разбавляемая стуком наших сердец, затянулась. Казалось, время вовсе остановилось, предоставив возможность насладиться опустившимся на нас спокойствием, так необходимым мне и ему. Правда, реальность всё же вернулась с тихим вопросом:
— Кто напугал тебя?
Вопреки жарким объятьям, вздрогнула. Но не от холода — от страха, что стремительно разбил хрупкую идиллию. И от желания довериться тому, кто обещал защитить. Ведь это просто, совсем легко…
Нехотя отстранилась, встала с его колен.
Дакар окинул меня внимательным взглядом и шумно выдохнул, заскрежетав зубами. А после рывком встал с кровати, пересёк комнату, оказавшись у шкафа, и вернулся уже с халатом, в который тут же укутал меня.
Задержал руки на моих плечах и с усмешкой, будто сам шокирован происходящим и своей реакцией в частности, прошептал:
— Сложно думать связно…
Вспыхнула, чувствуя смущение — не стыдливое, а тёплое, лучистое. Если честно, я никогда и не задумывалась, что своим видом могу кому-то помешать думать связно.
Подняла глаза, встречаясь с его — всё такими же полыхающими. Кто бы мог подумать, что я буду мечтать прикоснуться кончиками пальцев к губам этого мужчины? К этому грубияну и неблагодарному хаму, которым я его считала не так давно?
Отступила на шаг назад. Обогнула застывшего Дакара
