А если не буду молчать, то он, скорее всего, отменит траур и женится на мне, пока я не могу отказаться.
Мне стало по-настоящему нехорошо: сердце забилось как сумасшедшее, дышать стало тяжело, а в животе что-то неприятно заныло. Я нашла взглядом ближайший стул и почти упала на него, не разбирая, насколько он чистый.
Но хотя после этого заявления в голове у меня царил сумбур, что-то не сходилось в рассказе Фолкнора. Как будто не хватало какой-то маленькой, но очень важной детали.
- Если все так, то логично жениться и производить наследника как можно раньше. Зачем Малрой тянул? Я понимаю вашу ситуацию, но...
- Это не только моя ситуация, - перебил Фолкнор.
Он нашел еще один стул, подтащил его к моему и сел прямо напротив меня, тоже не особо заботясь, пострадает ли его одежда. Сел настолько близко, что наши колени соприкасались бы, если бы мои не были плотно сжаты, а его - широко расставлены.
- Это то, что я до сих пор скрывал от вас и пытался скрыть от Лилии. Передача силы происходит не в момент зачатия, а в момент рождения. Когда ребенок рождается у верховной жрицы, она ничем не рискует. Когда младенец покидает утробу матери, ее сила просто частично переходит к нему. Мужчины лишены прямого контакта со своими детьми, поэтому мать становится... своего рода проводником нашей Силы. К сожалению, далеко не все женщины способны пережить это. Даже младшие жрицы Некроса порой оказываются недостаточно сильны. И тогда...
- Мать и ребенок погибают, - немеющими губами прошептала я.
Теперь вся ситуация выглядела для меня иначе, его чувство вины стало понятнее. Линн умерла не потому, что во время родов что-то пошло не так. Ее убила Сила, которую должен был получить его сын. Потому что она сама ею не обладала? Фолкнор говорил, что у Лилии была врожденная Сила. Поэтому он ее выбрал? И именно это, видимо, она узнала в день своей смерти. Не то, что он женился на ней ради наследника. А то, что он подвергнет ее жизнь опасности, чтобы спасти свою.
И меня ждет то же самое. Видимо, среди учениц школы другой достаточно одаренной девушки не нашлось, и Фолкнор был вынужден искать невесту среди дочерей жрецов. Он считает, что моей Силы хватит, чтобы противостоять его? Но с чего бы? Я хоть и старший ребенок, но мой отец младший жрец. И вообще у нас это так не работает! Сила жрецов переходит от отца к сыну, а у меня ее не намного больше, чем у его первой жены.
- Почему же вы женились на Линн, если знали о том, что ей грозит?
- Потому что был молодым и глупым, - признал Фолкнор, глядя на свои сцепленные в замок руки. - Мы с ней тогда верили, что любовь способна преодолеть все. Многие верховные так заблуждались. Думали, что для них Некрос сделает исключение. А потом хоронили любимых женщин и себя вместе с ними. Некоторые вовсе больше не пытались вступать в брак и заводить детей, просто ждали конца. Другие делали еще одну попытку уже с более подходящей невестой. На третью решались единицы. Мы ведь тоже не железные. А гарантия того, что жена выживет, рожая первенца, может быть только в союзе двух верховных. Вот так от века к веку нас почти и не осталось.
- Бред какой-то, - вырвалось у меня. Я не хотела верить в его слова. Слишком страшно и безысходно они звучали. - Какой Некросу прок так поступать с собственными жрецами? Это ведь... истребление!
Он поднял на меня взгляд и почти улыбнулся. Сейчас это было не только выражением глаз, губы тоже дрогнули.
- Знаете, Нея, вы задаете очень верные вопросы. Я уже почти восхищаюсь вами. Вы правы, в этом нет смысла. Как нет смысла в том, что Некрос не услышал молитвы своего последнего верховного жреца, которые я возносил с самого дня согласия Линн на брак. Каждый день я просил его дать ей сил выносить и родить моего ребенка. Он остался глух. Это заставляет задаться вопросом: «Почему?» Ему нет до нас дела? Он недостаточно велик? А может быть, его и вовсе нет? Как и других так называемых Богов.
Его последние слова заставили меня поежиться от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Я вспомнила, как он сказал, что потерял веру. Но в тот момент я не восприняла его признание так буквально.
- Что вы такое говорите, шед? Вы же не сомневаетесь...
- Нет, я не сомневаюсь в существовании Богов, - уверенно и довольно спокойно перебил он. - Я почти уверен в том, что их нет. И никогда не было.
- Но как же... Как же наша Сила? Откуда она тогда, если не от них? И с кем общаются другие верховные жрецы? Мой отец, хотя бы.
- В лучшем случае, с собственным воображением, - язвительно отозвался Фолкнор и поднялся со стула, нервно прошелся по комнате, на этот раз задевая некоторые предметы мебели, но даже не замечая этого. - Я понимаю ваше недоверие, Нея. Но я изучал этот вопрос с тех пор, как потерял Линн. Изучал древние легенды, альтернативные писания. Все то, что Совет Жрецов называет ересью и хулой. И пришел к выводу, что те, кого мы сейчас называем Богами, были всего лишь другой расой. Возможно, пришедшей к нам откуда-то.
Такое не стоило не то что говорить, а даже слушать. И уж тем более не следовало поддерживать эту беседу, чтобы не навлечь на себя гнев Богов, но я все равно не удержалась от вопроса:
- Откуда?
- Кто знает? - он пожал плечами и развел руками. - А откуда приходят приходящие с туманом? Не удивлюсь, если оттуда же. Эти... люди, или, правильнее сказать, существа, смешались с нами. Об этом говорят легенды, вроде истории о Невесте Смерти. У нас считается, что жрецы пошли именно от союза Бога и смертной женщины. Но что если Некрос не был Богом? Просто был другим. Как Вита, и Раж, и Ласка. Их союзы с людьми породили новый вид - жрецов. Людей,
