Мэтт дал волю воображению. У них тут наверняка есть какой-нибудь люк для бегства, и при появления полиции те, кто принадлежит к внутреннему кругу, воспользуются им на фоне естественной паники. Мэттом и его непосвященными собратьями можно пожертвовать.
– Но почему все эти оккультные силы должны быть связаны с чтением умов? Ты, Джей, это понимаешь?
– Естественно. Разве не ясно, что телепатия – черта, способствующая выживанию? Когда люди смогли развить пси-силы, в первую очередь должна была прогрессировать телепатия. Все остальные возможности пришли позже, потому что они с меньшей вероятностью спасут тебя от смерти…
От мысли уйти Мэтт отказался. Безопаснее? Конечно. Но здесь он хоть на время спрятался и от привередливых рудных червей и их корыстных поставщиков из экипажа, и от множества других проблем, которые портили ему жизнь. И у него ужасно чесалась шишка любопытства. Он хотел понять, как эти люди думают, как работают, как защищаются, что у них на уме. Он хотел узнать…
Он хотел поближе узнать Полли Турнквист. Теперь еще сильнее хотел. Она была мала ростом, приятна, хрупка на вид; каждый мужчина, хоть раз взглянув на нее, захотел бы стать на ее защиту. Почему такая девушка губит свою жизнь? Ведь именно это она и делает. Раньше или позже в банках органов возникнет недостаток здоровой печени, кожи, толстого кишечника, а уровень преступности на Плато окажется низким. Тогда Реализация устроит налет, и Полли разберут на составляющие.
У Мэтта возник позыв отговорить ее, увести отсюда и переехать на другую часть плато. Смогут ли они скрыться на столь ограниченной территории?
Вероятно, нет, но…
Но Полли даже не знает, что он догадался. Если она это обнаружит, его могут убить за лишние знания. Надо держать язык за зубами.
Это все портило. Если бы Мэтт мог играть роль наблюдателя, человека, который все видел и ничего не сказал… Но он не был наблюдателем. Он уже был замешан. Он знал Джея, и тот ему нравился. Лейни Мэттсон и Гарри Кейн понравились ему с первого взгляда, и он, может быть, влюбился в Полли Турнквист. Жизнь этих людей держалась на волоске. Как и его жизнь! И он ничего не мог с этим поделать.
Человек средних лет, стриженный бобриком, все еще обсуждал ту же тему.
– Джей, – сказал он, с трудом изображая терпение, – ты пытаешься убедить нас, что, когда отцы-основатели покинули Землю, там уже неплохо управляли пси-силами. Хорошо, но чего они с тех пор добились? Они добились огромных успехов в биоинженерии. Их корабли постоянно улучшаются. Роботы-прямоточники теперь сами возвращаются домой. Но что они сделали в области пси-сил? Ничего. Просто ничего. И почему?
– Потому…
– Потому что все это предрассудки. Ведовство. Мифы.
«Ох, заткнись!» – подумал Мэтт.
Все это было прикрытием для реально происходящего, а он в этом ральном не участвовал. Он выбрался из круга, надеясь, что никто, кроме Полли, этого не заметит. Никто и не заметил. Он направился к бару за добавкой.
Гарри Кейн исчез, его заменил парнишка несколько моложе Мэтта, который продержался бы еще не более получаса, если бы продолжил дегустировать свои смеси. Пригубив напиток, Мэтт обнаружил, что в основном это водка. А когда обернулся, перед ним оказалась Полли – она посмеивалась над его гримасой.
Полдюжины подозреваемых крепко спали, уложенные у стены патрульного фургона. Одетый в белое медик Реализации поднял голову, когда вошел Хесус Пьетро.
– А вот и вы, сэр. Думаю, эти трое – просто гуляки. У остальных есть аппараты в ушах.
Ночь снаружи была темной, как и всегда на лишенной луны Горе Погляди-ка. Хесус Пьетро оставил Милларда Парлетта перед стеклянной стеной банка органов размышляющим… о чем бы он там ни размышлял. О вечной жизни? Вряд ли. Даже стодевяностолетний Миллард Парлетт умрет, когда износится его центральная нервная система. Нельзя пересаживать мозги, не пересаживая вместе с ними и воспоминания. О чем думал Парлетт? Выражение его лица было очень странным.
Хесус Пьетро взял в руки голову подозреваемого и повернул ее, чтобы заглянуть в уши. Безвольное тело повернулось вслед.
– Я ничего не вижу.
– Когда мы попытались удалить механизм, он испарился. То же произошло и с пожилой женщиной. У девушки он сохранился.
– Хорошо.
Кастро пригнулся, чтобы посмотреть. В левом ухе, слишком глубоко, чтобы можно было достать пальцами, находилось что-то черное, окаймленное телесно-розовым.
– Найдите микрофон, – сказал он.
Человек позвонил. Хесус Пьетро нетерпеливо ждал, пока принесут микрофон. Когда дождался, приложил его к голове девушки и настроил на полную громкость.
Раздалось шуршание и потрескивание.
– Прилепите его, – сказал Хесус Пьетро.
Медик повернул девушку на бок и прилепил микрофон к ее голове. Громкое шуршание прекратилось, весь фургон заполнила глухая пульсация артерий.
– Сколько прошло времени с тех пор, как первые гости покинули помещение?
– Первые – вот эти двое, сэр. Примерно двадцать минут.
Дверь позади открылась, чтобы впустить еще носилки, на которых лежали без сознания двое мужчин и две женщины. У одного мужчины было слуховое устройство.
– Очевидно, у них нет сигнала, оповещающего о беспрепятственном уходе, – заметил Хесус Пьетро. – Глупо.
Вот если бы он руководил Сынами Земли…
Он выслал бы вперед ложные цели, расходный материал. Если бы первые не вернулись, он бы послал еще нескольких, через произвольно выбранные промежутки времени. До тех пор пока не смогли бы уйти лидеры.
Но куда уйти? Его люди не обнаружили тайных выходов; звуколокаторы не нашли подземных тоннелей.
Через несколько секунд Хесус Пьетро заметил, что микрофон заговорил. Звук был настолько слаб, что пришлось быстро приблизить ухо.
– Оставайтесь, пока не захотите уйти. Помните, это обычная вечеринка в открытом стиле. Однако те из вас, у кого нет важных новостей, пусть уходят до полуночи. Те, кто захочет поговорить со мной, должны использовать обычные каналы. Не старайтесь удалить наушники; к шести часам они распадутся сами. Теперь развлекайтесь!
– Что он сказал? – спросил медик.
– Ничего важного. Хотел бы я точно знать, что это Кейн.
Хесус Пьетро коротко кивнул медику и двум полицейским.
– Продолжайте, – сказал он и вышел в ночь.
– Зачем тебе уходить? – спросила Полли. – Все интересное только начинается.
– Вовсе нет, а стакан мой пуст, и, вообще-то, я надеялся уйти вместе с тобой.
– Ты, должно быть, веришь в чудеса, – рассмеялась Полли.
– Это правда. А зачем уходить тебе?
Окруженные людьми, утонувшие в водопаде голосов, Полли и Мэтт тем не менее были в уединении. Прочие не прислушивались к ним, сдерживаемые хорошими манерами и отсутствием интереса. Вот почему их никто и не слышал; разве можно сосредоточиться на двух разговорах одновременно? Они могли считать, что находятся в комнате одни; в комнате с податливыми стенами и неподатливыми локтями, в комнате такой же маленькой и приватной, как телефонная будка.
– Похоже, Джей рехнулся на почве пси-возможностей, – сказала Полли.
Она не ответила на вопрос, чему Мэтт был только рад. Он надеялся незамеченным ускользнуть от
