– На борту нет даже ножа или дубины. Впрочем, ножи есть – кухонные. Для других целей они не используются. Эти существа неагрессивны, – заключил он.
– Неагрессивны?
– Да, капитан. И не ожидают агрессии от нас. У троих членов экипажа возникало предположение о нашей враждебности – и каждый сразу же выбросил эту мысль из головы.
– Интересно почему? – Понимая, что вопрос не имеет отношения к делу, капитан все же не удержался.
– Не знаю. Возможно, это как-то связано с их наукой или религией. Мне не удалось разобраться, – жалобно добавил телепат. – Такие непонятные мысли!
Должно быть, нелегко ему пришлось, подумал капитан. Совершенно чуждое мировоззрение…
– Чем они сейчас занимаются?
– Ждут, когда мы к ним обратимся. Они пытаются установить связь с нами, поэтому считают, что мы со своей стороны тоже не жалеем усилий.
– Но зачем им это?.. Впрочем, не важно, не отвечай. Можно их убивать теплом?
– Да, капитан.
– Прерви контакт.
Телепат вовсю замотал головой, как будто засунул ее в стиральную машину.
Дотронувшись до сенсорной панели, капитан взревел:
– Оружейник!
– Здесь!
– По кораблю противника – индукторами!
– Капитан! Индукторы действуют медленно. Что, если противник успеет нанести ответный удар?
– Не смей спорить со мной, ты!.. – зарычал капитан и произнес страстный монолог о пользе безоговорочного подчинения.
Выпустив пар, он обнаружил, что на экране снова появился спец по инопланетной технике, а телепат отправился спать.
Капитан радостно замурлыкал, поверив, что ему досталась исключительно легкая добыча. Скоро он получит чужой корабль в целости и сохранности. Всего-то и нужно – поджарить пришельцев.
Бортовая система жизнеобеспечения расскажет все, что нужно знать капитану об их планете. Которую поможет найти пройденный кораблем маршрут. Эти олухи небось даже не пытались запутать след!
Если их планета кзиноподобна, то она дополнит собой мир Кзин. И капитан, на правах предводителя Завоевательного похода, до конца жизни будет получать один процент от прибыли с нее! Его старость обеспечена! К нему больше никто не посмеет обращаться по званию! Он получит имя…
– Поступила дополнительная информация, – доложил инотехник. – Прежде чем прекратить вращение, корабль создавал одну целую и двенадцать шестьдесят четвертых «же».
– Тяжеловато, – задумчиво прокомментировал капитан. – Похоже, у них на родине избыток воздуха, но такую атмосферу несложно преобразовать в кзинскую. Инотехник, нам ведь попадались куда более удивительные формы жизни. Помнишь чунквенов?
– У которых оба пола были разумны? И сопротивлялись до конца?
– А ту забавную религию на Альтаире-один? Ее приверженцы верили, что способны путешествовать во времени.
– Да, капитан. И исчезли все до одного, когда мы высадили пехоту.
– Должно быть, покончили с собой, дезинтегрировались. Но почему они так поступили? Знали же, что мы не собираемся их уничтожать, нам просто нужны рабы. И я с тех пор все голову ломаю: как им после самоубийства удалось избавиться от дезинтеграторов?
– Некоторые существа, – рассудительно ответил инотехник, – на что угодно пойдут ради своих суеверий.
Одиннадцать световых лет – после Плутона, еще восемь осталось до цели. Четвертый колониальный корабль, совершающий рейс до планеты Мы Это Сделали, летел по инерции среди звезд. Те звезды, что впереди, были зеленоватыми и голубоватыми – яркие точки на фоне первозданной мглы. Те же, что позади, превратились в редкую россыпь гаснущих красных угольков. По сторонам созвездия выглядели сплющенными почти до неузнаваемости. Вселенная выглядела меньше, чем была на самом деле.
На Джима Дэвиса внезапно навалилась уйма хлопот. Весь экипаж, и сам корабельный доктор в том числе, страдал от пульсирующей, раскалывающей череп боли. Каждому пациенту Дэвис вручил крошечную розовую таблетку – громадный, во всю стену лазарета, автоврач выдавал их по одной. И теперь Джимовы товарищи по несчастью ждали, когда лекарство подействует, – за дверью в узком коридоре топталась приличная толпа. Кому-то вздумалось перебраться в салон, и остальные двинулись за ним. На борту царила небывалая тишина: боль сделала людей неразговорчивыми, а топот магнитных подошв тонул в пластиковом ковровом покрытии.
– Привет, док, – тихо произнес Стив, обернувшись и увидев Джима. – Голова еще долго будет трещать?
– Моя уже не трещит. Я ведь раньше тебя принял таблетку.
– Понятно. Спасибо, док.
Экипаж «Ангельского карандаша» плохо переносил боль. Человечество успело от нее отвыкнуть.
Люди гуськом тянулись в салон – кто входил, кто влетал. Тут уже звучали тихие разговоры. Некоторые члены экипажа занимали свои кресла, обматывались поверх прыжковых комбинезонов липкими пластиковыми ремнями. Другие стояли или висели в воздухе около стен. Отсек был достаточно вместителен, позволял всем устроиться с комфортом.
Под потолком, силясь надеть сандалии, извивался Стив. До него донесся голос Сью:
– Надеюсь, они прекратят. Больно же…
– Что прекратят?
Стив слушал вполуха, поэтому не понял, кто задал вопрос.
– Ну, то, что пытаются сделать. Наверное, это телепатия.
– В телепатию я не верю. Другое дело – ультразвуковая вибрация. Может, они индуцировали вибрацию нашего корпуса?
С сандалиями Стив наконец справился, но магниты оставил выключенными.
– …Холодное пиво. Вы хоть понимаете, что нам уже никогда его не попробовать?
Это голос Джима Дэвиса.
– А мне не хватает водных лыж, – с тоской проговорила Энн Гаррисон. – Как же здорово, когда тебя подталкивает в спину, ступни вспарывают воду и солнышко греет…
Стив отпружинил от потолка и направился к беседующим.
– Табу! – заявил он.
– Да все равно уже его нарушили, – бодро громыхнул Джим. – Лучше эта тема, чем инопланетяне, – сколько можно о них судачить? Вот скажи, чего из оставленного на Земле тебе особенно жаль?
– Да всего! Я слишком мало пробыл на Земле, не успел ее хорошенько рассмотреть.
– Ну, это понятно. – Джим вдруг вспомнил, что в руке у него сосуд для питья в условиях невесомости, и, глотнув, вежливо протянул его Стиву.
– Тяжело ждать, – признался тот. – Нервничаю. Что они теперь предпримут? Будут трясти наш корабль азбукой Морзе?
– Возможно, они ничего не предпримут, – улыбнулся Джим. – Махнут на
