турниры, если непобедимый боец не может от паршивого ножа уберечься? А?! Только времени перевод! А продолжал бы племянник господина Лабео учиться на скрипке играть, был бы хорошим мальчиком, маме с папой утешением, соседским оглоедам примером. А теперь что? Вон, смотрите, в нижнем ряду его мама с папой сидят. Мама у меня сегодня самую большую склянку успокоительного отвара купила, отсюда вижу, что из сумочки горлышко ее торчит, а папа его, того и гляди, от волнения свою шляпу сжует и не заметит. И оглоеды все соседские вон выстроились, шеи тянут. Где я, спрашиваю, такое видано? Мама ему вчера весь день к костюму новые манжеты и воротник пришивала и все ради чего? Чтобы Забияка их в пять минут в лохмотья превратил? Где здравый смысл? Где экономное ведение хозяйства?
Так никто и не успел переубедить тетушку Гирошиму, потому что начался первый бой.
Забияка выходил против Перехвата.
Данюшки подумали, что ничего более волнующего, чем когда два бойца Бета Спленденс сходятся на турнирном поле, они не видели.
Противники отсалютовали друг другу и зрителям, и встали в боевую позицию.
Перехват, несмотря на молодость, был очень хорошим бойцом. Никто, кроме соседей, не знал, как он играл на скрипке, но сражался он блестяще.
Да только Забияка был лучше.
Игрунья порхала вместе с его рукой, танцевала задорный танец, легко, играючи, проникая сквозь защиту Перехвата. Это был бой, когда даже зрителям, болеющим за племянника господина Лабео, было ясно, что проиграть сейчас Забияке для Перехвата не обидно. Т а к о е поражение стоит двух иных побед. Хотя, конечно, не перестает оставаться поражением.
И Затычка победил в первом бою Весеннего Турнира.
Перехват уходил с поля боя не расстроенным, а почти счастливым. Он смог быть достойным противником самому Забияке!
– Виват! Виват!!! – кричали трибуны, и тетушка Гирошима, забыв свои же слова, кричала громче данюшек и Учителя Лабео вместе взятых.
В этот вечер вся Акватика говорила только о прошедшем бое.
Полосатик, вернувшись домой, снял с простыни фигурку Перехвата.
Глава четвертая. Неизвестный боец
А Затычка мучился со своей поэмой.
Сочинять ее было тем труднее, что перед глазами все еще стоял бой Забияки и Перехвата. Но Затычка решил не отступать и сделать хотя бы начало.
Тем более, что в «Кратком пособии» и на этот случай был подходящий раздел: “Как сочинять поэмы героического содержания”.
Дорогой наш любомудрый читатель, запомни одну несомненную истину: нет в мире героических и не героических событий, а есть героическое или не героическое их описание.
Опытный поэт из любого, самого пустякового случая сможет сделать трагедию или драму в самом высоком стиле.
Запомни, пытливая душа, что в героическом произведении нельзя употреблять обычные слова. Ты удивлен? Но таковы правила:
Лицо, которое выводится в творении, не может просто идти, оно обязано шествовать, (ведь это куда героичнее).
На врага герой обязан обрушиться, категорически нельзя говорить, что он просто нападает – сей стиль достоин народных песенок, а не высоких творений поэзии.
Герой всегда совершает подвиг, даже если этот подвиг и в лупу не разглядеть. Не надо ждать, что подвиг героя сам бросится в глаза: нужно настойчиво искать его в любом поступке.
Ты будешь не прав, сказав “он поехал в восточном направлении”, надо: “он устремился на восток”.
Эти и нижеследующие советы, как путеводные вехи, позволят тебе, наш читатель, найти дорогу, которая приведет тебя к истинно героическому произведению!
“Того нельзя, этого нельзя, – подумал грустно Затычка. – А что же можно?”
“Краткое пособие” ответило и на этот вопрос:
Вот небольшой список слов, которые употребляют, создавая героическое произведение:
Долы, выси, стяги, твердыни, оплоты.
Воитель (несокрушимый, непобедимый, неустрашимый, неколебимый и т. д.)
Белоснежное чело, могучая рука, широкая грудь, разящий удар.
Коварный враг, таящийся в ночи злодей, презренный тать.
Година бедствий, неприступный бастион, неистовое буйство.
Вознестись, вздыматься, виться.
От списка Затычку оторвали Шустрик и Полосатик.
– Пойдешь с нами? Северный Ветер, говорят, уже приехал в Акватику.
Поскольку дело с поэмой продвигалось туго, Затычка охотно присоединился к друзьям.
Загадочный боец Бета Спленденс остановился в гостинице, расположенной на улочке близ Цитадели. Гостиница так и называлась «У Цитадели».
Когда данюшки подошли к ней, уже стемнело и на улицу из окон лился яркий свет.
На первом этаже гостиницы располагался ресторанчик, знаменитый своей стряпней. Его очень любили старушки, которые приходили сюда после обеда выпить чашечку чая и съесть пару миндальных пирожных.
Сейчас перед его окнами столпились мальчишки. У одного из окон данюшки заметили вихры своего старого приятеля Бублика – поваренка с Королевской Кухни, и двинулись к нему.
– Привет! – обрадовался Бублик. – Протискивайтесь ко мне!
– Что, смотрите, как Северный Ветер кушает? – угадал с ходу Шустрик.
– Ага! – кивнул Бублик. – А то как же его увидишь?
Взрослым, почтенным горожанам Акватики также хотелось поглазеть на бойца, о котором только и говорили в Городе, но стоять перед окнами, как мальчишки, им было неприлично.
Только поэтому ресторанчик “У Цитадели” был полон отнюдь не старушками. Хозяин значительно поправил дела заведения за сегодняшний вечер.
Данюшки, которым пока было плевать на приличия, тоже уставились в окно.
В глубине зала за небольшим столиком на двоих обедал в компании какого-то маленького, толстенького человечка боец Бета Спленденс Северный Ветер. Он был худощавым и высоким, а на лицо у него словно кто-то надел бесстрастную, немного угрюмую глиняную маску.
Была ли это маска высокомерия или застенчивости, данюшки не поняли.
– Ух ты, – заметил немного оправившийся от приступов поэзии Затычка. – Он, по-моему, даже не моргает.
Северный Ветер смотрел только в свою тарелку, зато его спутник весело оглядывал все вокруг, его темные круглые глазки так и прыгали на розовом лице.
Он был одет так, как одевались в Союзе Королевств купцы: в мягкие короткие сапожки, узкие суконные штаны и широкую, всю в складках, длиной до колена бархатную куртку с большим отложным меховым воротником.
Куртка была распахнута, являя миру его пузо, прикрытое рубашкой навыпуск из алого шелка, и украшенное поясом с большим кошельком и маленьким кинжальчиком.
Северный Ветер, словно в противовес своему товарищу, был одет очень скромно, в серый неприглядный костюм, и лишь на поясе у него висела роскошная шпага, которую он не снял, даже отправляясь ужинать. Яблоко ее рукояти было украшено драгоценными камнями, которые лучились разноцветными огоньками, отражая свет свечей.
Рядом с его шпагой Игрунья показалась бы просто чумазой замарашкой около принцессы.
Северный Ветер скучно доел свое мясо с овощами, поднялся и ушел. Толстяк остался в зале, перед ним стояло еще пять нетронутых блюд.
Каким образом ест он никого не интересовало. Народ стал расходиться из ресторанчика, а мальчишки отлепились от окна.
– Посмотреть бы, как он тренируется! – мечтательно сказал Полосатик.
