…Пока ехали до школы, Шорин-старший успел переговорить по телефону с нужным человеком и получить всю необходимую информацию. И когда машина остановилась у ворот школы, он повернулся к дочери и сообщил:
— Значит, так. Беспокоиться пока не о чем, все на контроле. Задает нормальные вопросы — отвечай. Задает плохие вопросы — молчи. Если что, звони мне. Не опоздаешь?
Ирина выглянула в окно. Увидела группу одноклассников, с интересом глядевших на огромный внедорожник с мигалкой. Можно было догадаться, что они сейчас обсуждают: кого это привезли на такой тачке.
— Ну вот, теперь все будут пялиться, — сказала она. — Говорила же: не надо к школе!
— Плевать. Скажешь, хахаля завела из олигархов.
— Ой, ладно, — ответила Ира и усмехнулась.
— Смешно тебе? — спросил отец.
— А тебе грустно?
— У меня предчувствия нехорошие.
— Давно?
— Ой, ладно. Как только ты объявилась.
— Ну, извини, — сказала Ирина. Она готова была обидеться. — Я думала, ты обрадуешься, что дочь нашлась. Большая уже, памперсы не надо менять, шмотки покупать. Денег не просит…
— Да лучше бы ты денег попросила, чем эта история…
— Опять извини. Я вообще к тебе идти не хотела. Но потом подумала: раз у меня такой край, к кому мне идти, как не к отцу?
Некоторое время отец и дочь смотрели друг на друга со сложным выражением, потом, не сговариваясь, оба произнесли фамильную фразу:
— Ой, ладно!
И так же дружно улыбнулись.
— Слушай, дочь, — сказал отец. — А денег-то дать?
Ирина вспомнила кое-что и спросила:
— Можешь дать двенадцать тысяч? Если нет, не обижусь.
Шорин молча вынул из кармана бумажник и отсчитал деньги. Пока считал, спросил:
— Кстати, как мать?
Ирина на вопрос почему-то не ответила. Пересчитала полученные деньги, деловито заметила: «Тут больше», — вернула лишнее. Подняла глаза на отца, сказала:
— Ну, я пошла. Спасибо, папа.
Неловко поцеловала отца в щеку и вылезла из машины. Суворова, Худяков, Палий, а также кое-кто из других классов с интересом за этим наблюдали. И увидели, как вслед за их одноклассницей Ирой из машины с мигалкой вышел подтянутый мужчина в безупречном костюме, обнял и поцеловал дочь.
— Так это папочка такой у Шориной? — протянула Суворова. — Интересно…
…Во время перемены в преподавательской комнате компьютерного класса встретились учительница биологии Марина Ивановна и Лапиков. Встреча произошла по инициативе учительницы биологии. Однако едва она вошла, Лапиков сообщил ей новость:
— Я ухожу из школы. Увольняюсь.
— Царева тебя не отпустит, — сказала Марина Ивановна. — В середине четверти…
— Я не могу тут больше!
— Из-за меня? — уточнила Марина.
Лапиков потупился:
— Марина, это какое-то безумие…
— Я знаю. Это настоящее безумие, ты прав. Я старше тебя на двадцать лет. И пресмыкаюсь перед тобой, как девчонка. И я ведь не требую любить меня. Просто ты мог бы…
— Мог бы что?
Марина, до тех пор стоявшая у окна, шагнула к Игнату, запустила ладонь в его волосы:
— Не отталкивать меня хотя бы. Не показывать, как я тебе омерзительна. Я не виновата, что со мной это случилось, понимаешь?
— Я тоже не виноват, — глухо отвечал Лапиков.
— Зачем же ты допустил это… тогда, в первый раз? Зачем ты мной воспользовался?
— Мы обсуждали это тысячу раз. Я был пьяный.
— Ты как ребенок! Бросил спичку — и возник пожар, понимаешь? И теперь ты его только раздуваешь, маленький мерзавец!
Лапиков больше не мог терпеть ее близость; не мог слышать этого выражения. Он с силой оттолкнул учительницу биологии:
— Не говори так!
Марина Ивановна усмехнулась:
— Маленький мерзавец… Вот что: ты побудешь моим еще раз, Игнат. Еще только один раз, и я оставлю тебя в покое.
— Нет!
Марина Ивановна улыбнулась еще шире:
— Не говори «нет». Если не хочешь, чтобы вся школа увидела то, что пока видела только я. Ладно? Прости, что я использую такие методы. Но стареющая влюбленная женщина — это очень опасная смесь. Очень. Не бегай от меня, Игнат.
Прозвенел звонок, и в класс, не дожидаясь приглашения, стали заходить одиннадцатиклассники. И тут, на глазах у школьников, Марина Ивановна подошла к Лапикову и протянула ему USB-флешку:
— Отличный фильм, Игнат Антонович, спасибо большое! — громко произнесла она. — Масса неожиданных впечатлений!
Худяков немедленно заинтересовался:
— А что за фильм? А нам?
Учительница биологии с улыбкой на лице вышла, предоставив хозяину кабинета самому придумывать объяснения. А их требовали все громче.
— А правда, что за фильм, Игнат Антонович? — спросил Барковский.
А Худяков высказал догадку:
— Порнушка, что ли?
Лапиков молчал; он все сильнее краснел, ничего не мог с этим поделать. И чтобы избавиться от назойливых вопросов, решил перейти на официальный язык.
— Тихо! — громко произнес он. — Тема урока: «Форматирование текста и размещение графики в HTML».
Барковский резко повернулся к нему:
— Стоп! А мы что, в «Спарту» сегодня не играем?
— «Спарту» я удалил с компьютеров, — строгим тоном объяснил Лапиков. — Я видел, чем вы там занимаетесь. Если хотите, я пойду к директору и получу официальное распоряжение.
Одиннадцатиклассники разочарованно завыли. Все с надеждой смотрели на Барковского. Он стиснул зубы, подумал немного, потом сказал:
— Ясно, можно выйти?
— Нет! — резко ответил Лапиков. — Перемена была большой. Итак, все открываем Word, чистую страницу…
Однако Барковский ничего не стал открывать. Просто встал и вышел из класса.
Глава 6
Офис Алексея Петровича Сотникова располагался в отличном месте: на верхнем этаже высотного здания, с видом на реку. Он был обставлен удобной стильной мебелью. Много места занимали книжные шкафы, забитые литературой по психологии и маркетингу.
Послышался стук в дверь, и в кабинет вошел капитан Крюков.
— Капитан Крюков, — представился он.
Хозяин устремился навстречу гостю, протягивая руку:
— Сотников, Алексей Петрович. А вас как
