Слышатся восклицания, выражающие жестокое разочарование и угрозы поквитаться. Внимая им, беглецы поздравляют себя с тем, что им посчастливилось обнаружить эту бездонную дыру. В противном случае они сейчас уже находились бы в лапах не ведающих жалости врагов.
Но размышлять некогда. Поначалу наверху выражается сомнение в способности белых спуститься в колодец, но тут же зреет решение его развеять.
Глаза отказываются помочь в этом, поэтому головы индейцев скрываются, и вскоре вниз с грохотом летит камень. Уайлдер ожидал чего-то в этом роде, поэтому распластался, прижавшись спиной к стене, и побудил товарища следовать своему примеру, сам же старается «уменьшиться», насколько позволяет его гигантская фигура.
Камень пролетает, не задев прячущихся, и продолжает падать, ударяясь о стенки, пока не врезается в дно колодца. За первым следует второй, за ним третий. Этот чиркает Хэмерсли по груди, сорвав с сюртука пару пуговиц. Это уже слишком близко, чтобы чувствовать себя в безопасности. Не исключено, что следующий булыжник срикошетит от стены и замертво уложит одного из беглецов, а то и обоих.
Опасаясь подобного исхода, американцы принимаются разведывать, не предложит ли их балкончик более действенного укрытия от смертоносного града, обещающего только усилиться.
Отлично! Рука Хэмерсли нащупывает отверстие, открывающееся в стене. Ниша оказывается достаточной, чтобы вместить не только его тело, ни также и более крупную фигуру проводника. Вскоре оба уже находятся внутри небольшой пещерки, устроившись в которой могут до упаду потешаться над нацеленным в них смертоносным ливнем – камни пролетают мимо их носа со свистом, словно метеориты.
Со временем камнепад заканчивается. Очевидно, индейцы приходят к умозаключению, что либо затея бессмысленна, либо напротив, увенчалась блестящим успехом, поэтому на какой-то период внизу и вверху воцаряется тишина. Укрывшиеся в пещере вполне способны сделать вывод, что их преследователи, сочтя свою миссию исполненной, вернулись на равнину, и им можно покинуть убежище.
Хэмерсли так и полагает, но Уолт, старый обитатель прерий, который лучше разбирается в характере индейцев, не тешит себя подобными фантазиями.
– Ничего подобного, – шепчет он компаньону. – Они от нас так просто не отстанут. Кто угодно, но только не Рогатая Ящерица. Его бравые парни либо выждут, пока мы выползем наверх, либо выкурят нас. Попомните мои слова, Фрэнк, что-то у них на уме. Ну вот, я же говорил!
Уайлдер снова ныряет в проем, из которого перед тем высунул голову и плечи, чтобы оглядеться.
Вход в пещерку едва позволяет разместиться всего лишь одному человеку. Хэмерсли меняется местами с проводником, и подняв глаза кверху, сразу замечает то, на что указывал товарищ. Это дым от костра, разведенного близ отверстия колодца. Дым спиралью поднимается в небо, клубясь над очерченным камнем голубым диском.
Фрэнк не успевает хорошенько приглядеться, когда свистящий звук заставляет его втянуть голову. В следующее мгновение мимо его лица пролетает груда ветвей и сучьев. Часть падает на балкончик, остальные сыплются на дно пропасти.
Минуту спустя шахта колодца наполняется дымом, причем не от обычного дровяного костра. Даже его вполне хватило бы, чтобы задохнуться в таком месте, но заходивший в пещеру смог ударил беглецам в ноздри с силой, почти сразу валящей с ног.
Зажженные ветви принадлежат креозотовому кусту – идеодондо мексиканской столовой равнины, хорошо известному своим свойством вызывать удушье. Уолт Уайлдер узнает растение, едва потянув носом.
– Это куст-вонючка! – заявляет проводник. – Чертов куст-вонючка из Нью-Мексико! Он нас прикончит, если его вдыхать. Скидывайте сюртук, Фрэнк, он больше моей охотничьей рубахи. Растянем его поперек дыры и посмотрим, что будет.
Товарищ охотно подчиняется приказу и снимает сюртук так быстро, насколько позволяет тесное пространство. По счастью, сшит наряд наподобие мешка, без фалд, и будучи растянутым, закрывает значительное пространство. Он вполне справляется с задачей, и прежде чем крохотная пещерка успела заполниться дымом, делающим воздух совершенно непригодным для дыхания, запечатывает грот занавесом из холста, столь герметичного, что даже пары асафетиды не могут проникнуть внутрь.
Глава 13. Похороненные заживо
Примерно с полчаса американцы держат сюртук, прижимая его к краям отверстия головами, руками, коленями и локтями. Тем не менее, горький дым все-таки находит лазейки, терзая глаза людей и наполовину лишив их чувств.
Беглецы переносят пытку со стоической выдержкой и в полном молчании, прилагая все силы, чтобы не чихнуть или не закашляться. Они понимают, что малейший звук, любое свидетельство их присутствия в шахте означает неминуемую гибель. Индейцы будут выкуривать их до тех пор, пока не убедятся, что никто не в силах пережить такое испытание. Если американцам удастся продержаться достаточно долго, то даже знаменитое терпение краснокожих может иссякнуть.
Из долетающих до Уайлдера фраз следует, что преследователи сомневаются в целесообразности лезть в шахту, и эти колебания дарят надежду на спасение. Не будучи уверены, что хлопоты будут вознаграждены, краснокожие не станут долго корпеть над своей работой. Кроме того, захваченные фургоны сулят богатую добычу, и каждому из индейцев не терпится принять участие в ее разделе.
Принимая эти соображения в расчет, Уолт внимательно прислушивался, стараясь уловить перемены. Разумеется, видеть беглецы ничего не могут, все равно как если бы их заточили в самый темный из подвалов инквизиции. Только уши способны рассказать им о происходящем. И они говорят о том, что индейцы продолжают бросать в колодец зажженный кустарник. Раз за разом ветки пролетают мимо полога, отгораживающего нишу, попутно царапая стены.
Со временем эти звуки прекращаются – команчи, без сомнения, решают, что употребили достаточно горючего материала для полного уничтожения белых. Если бы беглецы не укрылись в пещере, то к тому времени давно задохнулись бы и умерли.
Так явно решают краснокожие поджигатели, потому как оставляют свою адскую затею. Но перед тем как покинуть место, для вящей уверенности прибегают к еще одному средству, свидетельствующему о безжалостности намерений.
За короткий период затишья жертвы не берутся предугадать, что происходит. Но по некоторым доносящимся сверху звукам догадываются, что их ждет новое испытание, но не имеют ни малейшего понятия, какое. Интермедия заканчивается громким рокотом, который обрывается мощным ударом, как будто кусок нависающей скалы отломился и рухнул на балкончик.
Затем наступает тишина, не нарушаемая ни малейшим звуком. Не слышно ни шума, ни голосов, ни даже шепота. Молчание это навевает мысли о смерти, словно мстительные дикари разом подверглись заслуженной каре и погибли под обрушившимся утесом.
Некоторое время после загадочного грохота, от которого задрожали даже скалы вокруг, двое американцев неподвижно ждут в своем
