– Торпедная атака! – хором ответили мореманы и под гоготание вице-президента и улыбки очередных посетителей, желающих получить его аудиенцию, умчались в аэропорт. Процесс опять пошел!
В Калининграде их поджидал Данек. Он вконец разругался со своей бизнес-леди и просился в партнеры. Ричард с сожалением за потраченные на поездку фунты и проклятиями в адрес двух славянских государств умчался к себе в туманный альбион. Наташка, не ожидавшая такой быстрой развязки, запила.
– Пшэпрашам, Панове, – извинялся пан профессор, – бес попутал! Связался с этой алкашкой! Мы ведь так удачно вместе работали с транспортом.
– Это мы помним, Данек, – спокойно отметил Одинцов. – К тебе то особых претензий и нет.
– Проставишься и всего делов, – тут же уцепился Гуров, любивший погулять за чужой счет.
– Дзенкуе, Панове, я готов.
– Только одно условие! – продолжил Одинцов.
– Так! – уже согласился Данек.
– Работаем только с тобой! – выпалил пан капитан.
– Так!
В японском ресторане на улице Космонавта Алексея Леонова, где пану капитану давно уже как хотелось отметиться, был накрыт стол из самых дорогих морепродуктов. Одинцов одобрительно взглянул на красочно накрытый стол и скромно присел, пытаясь разобраться с деревянными палочками. Гуров же, наотрез отказавшись от деревянного излишества, запустил в оборот обыкновенную вилку, которая, как ему казалось, больше по размеру и по этой причине быстрее зацепит всяческих яств. Не стесняясь окружающих, он причмокивал, наворачивая за обе щеки всё, что заготовил пан. Уловив, что все вокруг пьют исключительно пиво «Вельвет», Гуров не отказал себе и в этом удовольствии. Вот только подогретая японская водка показалась ему, каким то извращением. Он демонстративно переставил глиняный графин на соседний стол, и тут же заказал отечественную с названием «Семь футов».
– А башка не лопнет? – на всякий случай поинтересовался Одинцов.
– А в ней, – Гуров фирменно постучал по голове, изобразив пустой звук, – ничего нет.
– Ну, ну!
Данек толерантно наблюдал эту картину, ожидая приговор, как по счету официанта, так и по работе.
– Сам, понимаешь, – после приличной паузы, начал разговор Одинцов, – командует парадом московский инвестор. Нам дали только по семь процентов долевого участия. Я об этом говорю тебе честно, как на духу. Точно также, я говорю и о том, что эти семь процентов при капитализации предприятия превращаются в труху. Сейчас у нас есть в Москве поддержка. Это хорошо. Но гарантии, что она будет и дальше, нет. Мы это уже проходили здесь, в Калининграде. Когда нас выперли с работы без лишних объяснений. Это одновременно означает, что ты будешь в деле, пока мы у руля.
– Так! – что по-польски означало знак согласия «да».
– Будет много разного рода работ, – продолжал Одинцов. – Тут и строительство причалов, стальных резервуаров, очистных сооружений, дорог и тэ-дэ и тэ-пэ.
– Так!
– Что так? – отозвался, оторвавшись от вареного лангуста, пан капитан. – Будешь бабки нам всем клепать! Так?
– Пан капитан, – подмигнул ему капраз, – не отвлекайся от приема пизчи. Тщательно её пережёвывай. Но он, Данек, прав! Мы вместе будем делать деньги. А ты, будешь побеждать в проводимых нами тендерах по объектам строительства. Поляки строить умеют – это понятно. Мне, как гендиректору, необходимо качество работ и темпы строительства. За два года мы должны всё построить.
– У меня ест несколько польских фирм.
– У нас тоже, – прервал его мысль Одинцов. – Вот между ними и устроим тендер.
– У меня ест хороший архитектор.
– Вот этого не надо! – вновь отозвался, оторвавшись теперь уже от королевских креветок, пан капитан. – Нам дают целый проектный институт из Пи.
– Тут дело, в другом, Данек, – перебил Гурова Одинцов со своими пояснениями.
Надо всё согласовывать: рыбнадзор, министерство по чрезвычайным ситуациям, минприроднадзор, даже ГАИ.
– О, я тут пас! – живо заметил Данек. – У вас от Мамоново до Калининграда пока доедешь, пятьдесят баксов как не бывало.
– Нечего, л-л-л- и – ха., к-ха.
Одинцов приподнялся и двинул Гурова в спину, чтоб тот не задохнулся.
– Подавился, блин. Запей, чего-нибудь! Он, Данек, хотел сказать, чтобы ты не лихачил, соблюдал скоростной режим, и берег себя для нас.
Одинцов ещё раз привстал, чтобы пройтись по спине Гурова, но тот живо выскочил из-за стола, ещё пару раз кашлянул и, присев на свое место, завершил свою мысль.
– Привыкли., к-ха, понимаешь, что поляки, что литовцы. У себя ведь, к-ха, так не гоняете. Штрафы, однако, большие. А в России, пожалуйста. Что для вас пятьдесят баксов? Ну-ка, отвечай чубастый пан?
У Данека уже давно как не было волос на голове. А то, что осталось, он тщательно укладывал. Он подумал, что Гуров делает ему замечание на этот счет и на всякий случай проверил свое волосяное хозяйство, погладив рукой.
– На месте? – не забыл уточнить пан капитан.
– Так, ест!
– Помимо перечисленного, – как ни в чем не бывало продолжил Одинцов, – имеется ещё Балтберегозащита, Янтарьэнерго, ОАО «РЖД».
– РЖД? Что это? – попросил расшифровать Данек.
– Российские железные дороги, – пояснил Одинцов. – Мы можем планировать всё, что угодно. А вот, способна ли железка всё это перевезти никто, кроме них, не знает. Так что, в первую очередь, мы их и навестим. Так, пан капитан?
– Так! Так! Вместе с чубастым паном и пойдем.
– Это совсем необязательно, – твердо сказал Гурову Одинцов. – Ему работы и так хватит. Ну, господа, за терминал!
– За терминал! – поддержали Одинцова его ближайший партнер Гуров и партнер из дальнего евросоюзного зарубежья Данек.
Пана профессора в Польшу отправили автобусом. На границе были очереди из польских челноков – сигареты, водка, бензин. Последний раз Данек простоял сутки, показывая всем пустой багажник – мол, бизнесмен я, а не челнок – но толпа никак не отреагировала на это. Он матерился, что бывало с ним крайне редко, посылая ко всем чертям и в разные направления света своих соотечественников, но и это не помогло. Тогда он, чтобы скоротать время, достал свой ноутбук и занялся преферансом, забывая при этом двигаться в очереди. Ему сигналили,
