Подобная мысль заставила меня горько усмехнутся. Обычно котами на старости лет обзаводились одинокие пожилые леди, я же начал в двадцать один…
Впрочем, не это сейчас было моей главной проблемой. За завтраком Ричард принес срочное донесение – в городе начались беспорядки. Бунтующий народ собрался еще вчера вечером на главной площади, и сегодня с утра стихийные митинги переросли в столкновения.
Закончив есть и второпях допивая кофе, я бросился на работу. Уже на пороге, меня остановил Ричард, сунув в руки трость, которую из-за всего происходящего в последнее время я стал регулярно забывать дома, и дневник матери.
– Ответы на некоторые книги лучше искать в других книгах, – пространно сказал он. – Вы не против, если на ужин я приготовлю куриный суп с гренками?
Я удивленно поднял взгляд на дворецкого. Сегодня Ричард вел себя особенно странно, хотя в отношении старого слуги, это уже начинало походить на обыденность.
– Не против, – нахмурившись, ответил я, пытаясь рассмотреть даже в этих словах второй смысл, но не находил его.
Куриный суп с детства ассоциировался у меня лишь с простудами, потому что именно во время болезней мать отпаивала меня бульоном. Но с проявлением дара целителя подобные недуги перестали меня беспокоить.
Дальше день несся для меня чередой бесконечных проблем и приказов, направленных на их решение. Все началось с того, что я еле смог добраться до Бюро.
Улицы были полны бушующего народа. Едва завидя мой автомобиль, некоторые из них бросились раскачивать машину и попыталась остановить ее. На помощь вовремя подоспели военные из здания. Людей отогнали, и мне удалось добраться до входа в управление.
Машину, правда, пришлось оставить на подземном уровне стоянки.
– Эти люди требуют вашей отставки, – доложили мне и так ясную вещь.
– Возможно, мне стоит выйти и поговорить с ними, – сказал я и тут же сам понял бесполезность этой затеи. Случайных митингующих среди толпы нет, а если и есть, то они накручены до такого предела, что не станут меня слушать. – Зачинщиков нашли?
– Сложно сказать, но толпы бастующих на улице разрозненны и явно координируются разными людьми. В той, что около Бюро, не видно открытого лидера, но на площади у центральной библиотеки выступает Фредерик Кранмерд. Люди, собравшиеся там, поддерживают его.
Кто бы сомневался. Впрочем, Кранмерд и так долго отсиживался в тени, не демонстрируя в открытую наш конфликт, если сейчас он это сделал, значит, что-то изменилось в хрупком раскладе сил. Что-то, отчего он решил, что у него появился шанс заполучить власть.
Следующие несколько часов, я пытался разобраться и разрулить ситуацию. Но сделать это, сидя в кабинете, выходить из которого, как доложили военные советники, стало для меня опасным для жизни – было просто невозможно.
Я начал напоминать себе крысу, которая прячется за крепкими стенами. Унизительное ощущение.
В полдень пришли известия, что Совет Управления собирается на экстренное заседание, но отнюдь не в здании Бюро, где это происходило всегда. А дома у Крастора Тамми. За городом, где безопасно!
– Трусы, – шипел сам себе, понимая к чему все ведется. Меня, конечно, позвали на заседание, но ждать не ждали, зная, что я фактически заблокирован в Бюро.
Впрочем, судя по докладам, на Совет не спешил и Кранмерд. Он, как лицо спасительной Революции, шел на острие копья и лихо бравировал благочестивыми речами на библиотечной площади, обещая людям несметные богатства и процветание после свержения нынешней власти!
А в обед я узнал причину, покачнувшую чашу весов хрупкого политического равновесия.
Ночью умерла Анжела Сильвер. В совете теперь не осталось нейтральных людей, способных встать на мою сторону в случае чего. Впрочем, судя по многим факторам – их уже давно не осталось.
Подобно раненому зверю я носился по кабинету, наблюдая словно со стороны, как рушится карточный домик моей тщательно выстроенной жизни. Военные, все еще подчиняющиеся мне, пытались остановить беспорядки, но департамент полицейского управления под руководством одного из членов совета, который был сейчас у Крастора, перешел на сторону бастующих. В пять часов по всем доступным радиоканалам внутренней связи, к которой еще недавно имела отношение покойная Сильвер, объявили, что Деймон Сакс больше не верховный канцлер. Временным главой Государства избран – Крастор Тамми.
Внезапно!
Это известие заставило меня расхохотаться. Нет, не истерично. Истерика для меня это слишком театрально и наигранно.
Именно расхохотаться от собственной глупости и шор на глазах, которые мешали увидеть полную картину под другим углом. Выходило, что совет списал со счетов даже Кранмерда. Ведь судя по новостям, приходящим с площади – Фредерик все еще был там, среди толпы.
В шесть часов я получил последний доклад, после которого осознание, что все закончилось так же стремительно, как и началось, накрыло меня с головой – бастующие сожгли мой дом. Сейчас он полыхал огромным кострищем, к которому не спешили даже пожарные.
– Внутри кто-нибудь остался? – меня волновал только вопрос: успел ли выбраться Ричард?
Но секретарь, смотрящая на меня и без того испуганными глазами, лишь пожала плечами. Откуда ей было знать о судьбе старого дворецкого.
– Господин Сакс, позвольте мне уйти, – произнесла она чуть дрожащим голосом. – У меня двое детей… А под Бюро есть подземные выходы…
– Иди, – выдохнул я, подходя к сейфу и доставая оттуда тугую пачку купюр, и отдавая ей. – Возвращайся к семье и по возможности уезжай из страны.
Мне было не жалко денег, но я прекрасно понимал с какими трудностями столкнутся сейчас те, кто служил мне верой и правдой последние годы. Их сожрут. Затравят. Засудят.
– Вам тоже нужно уходить, – тихо пробормотала она. – Рано или поздно толпа ворвется в здание.
– Спасибо за совет, – я развернул ее к двери и вытолкал из кабинета. Сейчас не время для расшаркиваний. – Но я сам решу, когда и куда мне идти.
Жаль, что я лукавил, говоря это ей. Потому что, в отличие от секретаря, мне возвращаться было некуда.
Дома нет, а к единственному человеку, к которому сейчас невольно возвращались мысли, я никогда не приближусь даже под страхом смерти. Ради ее же безопасности.
Лора…
Сейчас я мог только радоваться тому, что ей хватило ума сбежать от меня в тот вечер, а мне не догонять.
Артур наверняка уже эвакуировал ее куда-нибудь подальше за пределы Столицы и правильно сделал. К чертям теперь все наши договоренности, когда все рухнуло. Последним приказом, который я успел отправить еще будучи официально канцлером – отпустить Викторию Райт на свободу. Надеюсь, эта женщина сумеет выбраться из заварухи самостоятельно.
– Ну что, господин бывший железный канцлер? – садясь за стол, обратился я сам к себе. – Останешься здесь и будешь ждать, когда толпа ворвется в Бюро и пойдешь ко дну вместе со своим кораблем, или постараешься выпутаться из ситуации? Что из этих двух
