– Ты хочешь поужинать в компании маленького ребенка? Ты серьезно?
Секунду назад он и сам усомнился бы в своей здравости, но, услышав, как она над ним смеется, Ванс почему-то почувствовал себя оскорбленным.
– Я уже две недели младенцев не ел, – объявил он сурово, – так что твоему сыну ничего не грозит.
– За него я не беспокоюсь, но не уверена, что ты переживешь этот ужин.
– Это всего лишь ужин, думаю, я как-нибудь справлюсь.
– Мистер Ваверли…
– Ванс, – поправил он.
Шарли так открыто ужаснулась, что он невольно поморщился.
– Не думаю, что смогу тебя так называть.
Что ж, придется признать, ему еще ни разу не приходилось так долго уговаривать женщину провести с ним вечер. А он-то рассчитывал на довольную улыбку и благодарность… И как он только забыл, что Шарлотта Поттер никогда не делает того, что от нее ждут?
– Я начальник, – повторил он, – так что раз я говорю, что никаких проблем нет, значит, их действительно нет.
– Хорошо, Ванс, я ценю предложение, но все равно не могу представить тебя в обществе ребенка.
Он уже всерьез начал злиться. Да за кого она его принимает? За монстра? Ну и что, что он не привык к детям, тысячи людей общаются с ними ежедневно, значит, и он справится. В конце концов, он Ванс Ваверли и вообще с чем угодно может справиться.
– Поговаривают, что я и сам когда-то был ребенком.
– Неужели производят настолько маленькие костюмчики?
– Ты надо мной смеешься?
– Чуть-чуть.
Когда над ним последний раз смеялись? Что-то у него даже не получалось с ходу припомнить, и, что самое странное, ему это даже нравилось.
– Ладно.
– Мистер Ваверли… Ванс, я не совсем понимаю, что происходит, но…
Она явно собралась его отшить, но он не собирался этого допускать. Ванс старательно убеждал себя, что пошел на это лишь ради аукциона, но при этом отлично понимал, что все гораздо сложнее. Но дальше углубляться не собирался.
Подавшись вперед, он пристально посмотрел ей в глаза:
– Шарли, это всего лишь ужин. Когда ты здесь закончишь, мы заберем твоего сына и сходим куда-нибудь поедим.
Она прищурилась:
– Звучит как приказ.
– А нужно приказать?
На секунду задумавшись, она кивнула:
– Тогда мне будет гораздо проще.
Глубоко вдохнув, Ванс подавил очередной приступ раздражения:
– Черт, я же просто приглашаю тебя на ужин, а не на выходные на Бали, чтобы заняться умопомрачительным сексом…
Не договорив, он резко замолчал и весь напрягся, пытаясь отогнать от мысленного взора невероятно яркие и соблазнительные картинки. Обнаженная Шарли в лунном свете, распластавшаяся на спине, и ее рассыпавшиеся по подушке роскошные волосы. Голубые глаза ярко горят, а руки… Осознав, что она что-то говорит, Ванс постарался сосредоточиться на словах.
– Да, кхм, ужин, ладно, хорошо, но я освобожусь не раньше, чем через час.
– Хорошо, – кивнул Ванс, гадая, откуда взялись эти образы и мысли. И, что еще важнее, мучают ли ее сходные фантазии?
– Шарли! – В зал ворвался Джастин. – Ты мне нужна.
– Уже иду. – В ее голосе явно слышалось облегчение, яснее всяких слов сказавшее, что и ее мысли унеслись в схожем направлении. Вот только в себя она пришла гораздо быстрее его самого.
✽ ✽ ✽
Торги шли своим чередом, и в любой другой день Шарли бы искренне наслаждалась процессом, но после слов Ванса не могла больше ни о чем другом думать.
«Выходные на Бали, чтобы заняться умопомрачительным сексом».
Стоило лишь ему их произнести, как она сразу же представила, как они ласкают друг друга под светом луны на ночном пляже, а его руки были столь же горячи, как и горевшая в глазах страсть…
Здорово. Всего пара кратких слов, и вот она уже думает о начальнике в роли любовника. Просто поразительно, как легко ей далась эта смена восприятия. И раз она уже запросто представляет его в своей кровати, придется признать, что у нее серьезные проблемы.
Чувствуя, как пересохло во рту, Шарли задумалась, с чего он вообще стал таким любезным и обходительным. Откуда вдруг этот внезапный интерес?
Зачем он так настойчиво приглашает их с Джейком на ужин? Обычно стоит мужчинам узнать, что у женщины есть ребенок, и они готовы убежать от нее на край света. Неужели он относится к тому редкому типу мужчин, что искренне любит детей? Но даже если и так, что с того?
– Продано за сорок семь тысяч долларов, – громко объявил аукционист, выводя Шарли из задумчивости.
Что ж, остался последний лот. То самое волшебное ожерелье с бриллиантами и рубинами. Правда, сегодня Джастин сказал, что старые царапины несколько снижают его общую стоимость, но все равно… Внося чудо ювелирной работы в зал, она, как и ожидала, услышала восторженные женские возгласы:
– Потрясающее ожерелье стало свадебным подарком для будущей королевы Кадрии. Согласно легенде, оно дарует носящей его женщине длительный счастливый брак. Полное описание камней вы можете найти в ваших буклетах, начальная цена – сто пятьдесят тысяч долларов.
Поймав на себе пристальный взгляд Ванса, Шарли вся вспыхнула и улыбнулась в ответ. Не привыкла она, чтобы на нее смотрели такими голодными глазами… Отгоняя от себя жаркие образы с непосредственным участием начальника, которого она всего неделю назад до смерти боялась, а теперь стала мечтать о нем посреди рабочего дня, Шарли пропустила мимо ушей все торги и очнулась лишь на завершающей речи аукциониста:
– Благодарю вас, дамы и господа, сегодня это был наш последний лот, но если вы захотите остаться и обсудить торги, в соседнем зале вас ждет шампанское и закуски. Так же мы поздравляем всех тех, кому удалось заполучить желанные сокровища, вас уже ждут готовые договора. Еще раз всех благодарим и ждем скорых встреч.
Только сейчас Шарли поняла, что так замечталась, что даже не услышала, кому в итоге досталось волшебное ожерелье. Вздохнув, она осторожно понесла сокровище на место. Что ж, часы пробили полночь, и Золушке пора забыть о драгоценностях и вернуться к обыденным тыквам.
– Потрясающе, – проворковал Джастин, когда она вручила ему подушку с ожерельем.
– За сколько его в итоге продали?
– А ты не слышала?
Она покачала головой:
– Задумалась немного.
Джастин недоверчиво ее осмотрел, словно не понимал, как можно отвлекаться, когда речь идет о чем-то настолько важном, как рубины с бриллиантами.
– Последнее слово сказали по телефону. Ненавижу, когда так делают. Предпочитаю знать, кто именно покупает наши сокровища. – Шарли невольно улыбнулась. Как же непросто ему расставаться со своими любимцами… – Ладно, в любом случае, ожерелье ушло за триста семьдесят пять.
Шарли удивленно моргнула. Триста семьдесят пять тысяч долларов!
Джастин так и светился от гордости:
– Разве я не говорил, что оно бесподобно?
Она пристально посмотрела на покоившееся на подушке ожерелье:
– Хорошо, что я это услышала уже после того, как отдала его тебе.
– Спасибо, дорогая, ты отлично сегодня поработала.
Она уже собиралась пойти за Джейком, но
