– Это я начала говорить про ичиги? – наступала Эмми. Руки тискали отломанный каблучок, грудки колесом. – И это я решила купить сигарет, и мы поимели встречку с прифарками? А потом… вся эта моя хреновина гнала нас по улице целых две мили! Да так, что у меня самой же сломался каблук! А-ха-ха, как интересно!
– Эмми, ты сваливаешь все в кучу! Как винегрет, твою мать! А мысль, что Котик и Громила – участники театра, не лишена все-таки здравости, а? – ввернула Вики рационал. Эмми усмехнулась и сказала внушительно:
– Котик пинок по своему причиндалу просто так не оставит. Участник он или нет – здесь ни хрена не важно. Пинок по причиндалу он не простит!
– Был бы там причиндал… так, мышиный хвостик…
– Да-да, мышиный хвостик!
Девчонки от души расхохотались, громко и навязчиво.
В этот момент из калитки дома за глухим забором, против коего стояли ангелочки, вышел Патрик. Лицо возмущенное и разгоряченное, ручки нервно подрагивают. Ничего не замечая кругом, диакон направился пешочком по улочке.
– Только это прежде его причиндал, а потом уже мышиный хвостик! – посерьезнела Эмми. Она мельком глянула на шпильку, до сих пор зажатую в ладони, швырнула ее за голову. Отряхнула пальчики: – Ну и что дальше?..
Каблук попал в служительскую голову. Патрик встал на месте, потер ушибленный затылок и только сейчас заприметил двух сестер в десятке футов от себя.
– Привет, священник! – махнула Вики ручкой. Игриво улыбнулась.
Эмми оглянулась и тоже расплылась в улыбочке:
– Падре, монашку хочешь, а?..
– А может, двух монашечек сразу?..
Детки встали на знакомые ролики. Задорные смехуечки запрыгали по улочке, раскрашивая угрюмые заборы и серую пыль разноцветной палитрой. Смех юных девушек – поразительная субстанция, что лечит, калечит, может как поднять, так и опустить, и не только настроение. Впрочем, церковные мужички – это не совсем и мужички… Диакон в священнической рясе потрогал крест на груди и горячечно возопил:
– Вы ведете себя, как публичные женщины!
– Спасибо за комплимент! – подмигнули монахини в туфлях и с кейсом и заметили ограду с куском ватмана.
– Вики, гляди-ка!
– По ходу, нам в этот дом!
Эмми подхватила кейс, и девчонки прошли в калиточку в двух футах от Патрика, напоследок послав ему по воздушному поцелуйчику.
– Позвони нам, дорогой! – проворковали ангелочки и скрылись за глухим забором. Патрик проводил их рассерженным выдохом. Взгляд ткнулся в плакат на заборе, и диакон недоуменно сощурился. Надпись на плакате состояла из букв, жирно выписанных синим маркером: «Шлюхам с кейсом нужно сюда!»
Послышался рев автомобильного двигателя, и через шесть секунд рядом со служителем резко затормозил «Форд». В окно высунулась павианья морда.
– Слышь, святой перец. Ты не видел двух шлюх с кейсом?
На театральной сцене
От калитки к дому вела дорожка из камня. В глубине поместья двухэтажный особняк из дерева и стекла, ни флигельков, ни сараев, ни хрена. Двор большой и запущенный, тут и там колосящаяся травка и очертания давно не высаживаемых клумб. По ходу, владелец здесь жил не более пары месяцев в году и не заботился об уюте и красоте. А может, только купил или только переехал, например, в связи с выходом в отставку. Ангелочков мало занимали подобные гадалки, хватало более животрепещущих темок. Девчонки цокали по дорожке, косясь по сторонам и возбужденно переговариваясь.
– Мы сейчас подходим к дому?..
– Да-да! И… отдаем кейс… чуваку, что торчит у дверей. Ну, там… поболтаем с ним чуток, а?
– По сценарию!..
Возле входных дверей, на невысоком крылечке с перилами, стоял высокий мужчина в синей пиджачной паре. Ухо приложено к двери, судя по позе, чувак напряженно слушал то, что происходило внутри особняка.
– Интересно, где тут камеры?.. – равнодушно спросила Вики. Профессия актриски уже немного утомила, сейчас бы соленую ванночку принять.
– После представления предлагаю смотаться в Майами – прогреть на пляжике наши шелковистые попки и спинки!.. – озвучила Эмми обоюдное желание.
Когда живешь с человеком два года в одной комнате, начинаешь слышать его мысли. По крайней мере, их направление.
– Наши изумительные тела можно прогреть и в Калифорнии. Здесь пляжики ничуть не хуже, чем во Флориде! – авторитетно заметила Вики.
– Ха! Давно ли мы стали считать Калифорнию пляжной столицей?
– Я не о том. Я лишь считаю, что совместить пляжик и загар можно и в Калифорнии.
– Что ты привязалась ко мне со своей Калифорнией!
– Сама ты… ко мне привязываешься все утро!
– Что?! Значит, я привязываюсь?!
Шлюшкам осталось пройти до крылечка всего-то пять футов. Мужик в синей паре обернулся от двери и протестующе махнул ручкой. Вымолвил горячим шепотом:
– Тише, леди!
Оба-на! Ангелочки встали как вкопанные. Ни хрена так себе встречка!
– Мистер Фэйс!.. Как хорошо, что ты здесь!
– Эм, твою мать!.. Крутой драматургический ход!
Шлюшки, склонив набок головки, уставились на режиссера с поразительным любопытством.
* * *В это время за забором со стороны улочки главарь широко шагал от «Форда» к калитке. Шестерка семенил следом.
– Мистер Котик!.. Мистер Котик!..
Босс встал у калитки, недовольно напыжил харю.
– Что?
– Давайте не пойдем за калитку.
– Ты никак бздишь, Громила?..
Шеф удивленно оглядел бугая с ног до головы. Заставить бояться дебила практически невозможно, это то же самое, что напугать безмозглую пулю.
– Нет, мистер Котик! – простонал павиан и клятвенно прижал ладони-клешни к груди.
– Тогда почему ты не хочешь идти за калитку? – спросил Котик и по-учительски ткнул в ватман волосатым пальцем: – Видишь надпись? «Шлюхам с кейсом нужно сюда»! И ясен пень, что шлюхи с кейсом сюда вошли!
Патрик стоял возле «Форда» и глазел на парочку у калитки.
– Мистер Котик, я чую жопой, что идти за калитку нельзя! Гы… Фэйс – настоящий псих, и от этого мудилы надо ждать изощренной подставы!.. – Бугай неожиданно слезливо глянул на босса и искренне прорыдал: – Моя жопа в плане чутья меня еще никогда не подводила, честное слово!
Котик не стал ругаться матом и гневаться, а вынул пистолет и передернул затвор. Заглянул в ствол, с наслаждением вдохнул запах оружейного масла. Сказал нетерпеливо:
– Громила, рассуждения твоей жопы меня не волнуют. Абсолютно. Меня волнует то, что в кейсе у шлюх. То, что лежит в кейсе, ждало меня целых пять лет, помнишь?!
– Мистер Котик! – заорал в отчаянии павиан. – В кейсе, на хрен, лежит солидная подстава! Фэйс на выдумки горазд, дебилоид чертов!
Еще как горазд! Да не устанет язык это повторять. Патрик насторожился, услышав имя, сидящее в печенках. А Котик лишь приставил волосатый палец к губам.
– Тс-с, Громила! Я закрываю спор правом босса.
Он осторожно приоткрыл калитку, заглянул во двор и проскользнул туда, призывно махнув шестерке пистолетом. Бугай швыркнул носом, сглатывая унизительные сопли, достал револьвер и ушел вслед за шефом, обронив:
– Гы. Никто не смеет обвинять Громилу в бздеже!
Диакон зябко пожал плечами. Осенил широким крестом глухой забор с ватманом и заспешил прочь – в ту сторону, откуда возникли монахини и «Форд».
* * *Диспозиции располагались следующим образом.
На крыльце стоял кукловод, чутко прижимающий ухо к
