И женщина, которую я люблю, – одна из них. Эта мысль для него не нова, и все же каждый раз, когда она приходит ему в голову, он удивляется.
Лилит ведет его в самую гущу толпы. Хозяин дома тепло здоровается с ней, а она целует его в щеку.
– Лорд Граймс, позвольте мне представить вам моего друга Брэма Кардэйла.
– А, художник. – Он крепко пожимает руку Брэма. – Очень рад, что вы смогли прийти на мой скромный прием. Лилит так вас хвалит. Я счастлив, что наконец могу с вами познакомиться.
– С вашей стороны было очень любезно меня пригласить, лорд Граймс. У вас чудесный сад.
– О, уверяю вас, я ни при чем. Садовник не дает мне подрезать здешние розы, так что красота этого сада – заслуга отнюдь не моя.
– Лилит, дорогая! – К ним, протягивая руки, подходит согбенная старушка с лежащими аккуратными волнами седыми волосами, облаченная в одеяние из нескольких слоев полупрозрачной розовой ткани. Стоящая за нею еще одна пожилая женщина, спина которой пряма, устремляет на Брэма пронизывающий взгляд.
– Приготовься, любовь моя, – шепчет ему на ухо Лилит. Она улыбается двум старым дамам и, повысив голос, чтобы ее могли слышать все, уверенно говорит: – Виктория, Друсилла, позвольте представить вам мистера Брэма Кардэйла. Брэм, сейчас перед тобой стоят две самые талантливые ведьмы, которых ты когда-либо встретишь.
Гул светских бесед мигом сменяется гробовой тишиной.
Брэм и Лилит репетировали этот момент, и она постаралась объяснить ему, какой эффект произведут ее слова. И сейчас он остро чувствует, как изменился настрой гостей. То, что на прием, устроенный для членов клана, пригласили неволшебника, необычно, но не беспрецедентно. Но то, что Верховная Ведьма выбрала этот момент для того, чтобы нарушить обет молчания и, подставив своих собратьев-волшебников, рассказать о клане чужаку из Внешнего мира, шокирует всех.
– Как это понимать? – Виктория дрожит от возмущения.
Лорд Граймс спешит к Лилит.
– Утренняя Звезда… – начинает он и, сразу же осознав, что оговорился, поправляет себя: – Лилит. Будь осторожна.
Она улыбается ему, потом обращается к гостям:
– Теперь, когда вы все обратили на меня внимание, позвольте мне представить вам Брэма Кардэйла, человека, за которого я собираюсь выйти замуж. Он неволшебник, но он будет моим спутником жизни, и я не стану ему лгать. Я не стану скрывать от него бо́льшую часть себя.
– Вера и молчание! – кричит пожилой волшебник с другой стороны лужайки. – Вот наше кредо.
Виктория мрачно качает головой.
– Думаю, наша Верховная Ведьма вместе с сердцем потеряла и рассудок.
Другие тоже начинают выражать неодобрение. Брэм берет Лилит за руку.
Я понимаю, чего ей это стоит. Навлечь на себя неудовольствие всего клана. Слышать, как они подвергают сомнению ее пригодность быть главной. Ради меня она рискует столь многим.
– Времена изменились, – говорит Лилит. – И если Клан Лазаря хочет выжить, мы должны измениться вместе с ними. Возможно, мы держались в стороне от Внешнего мира слишком долго.
– Однако… – Викторию ее слова, похоже, не убедили. – Так нарушить свои обеты. И, не посоветовавшись с нами, навязать нам этого… человека… это предательство. Мы держим свое существование в секрете не затем, чтобы поставить себя выше других, а для того, чтобы защитить Великую Тайну.
– Как мой будущий муж сможет защитить хотя бы меня, если не будет знать правды? Кстати, он уже почувствовал на себе силу Темного духа Эдмунда Уиллоуби.
– Ты должна была подумать об этом прежде, чем выбирать себе в спутники жизни неволшебника, – говорит одна из ведьм. – Это из-за тебя он пострадал. А теперь ты своими безрассудными действиями ослабляешь наш клан.
Другие соглашаются с ней, и вскоре многие из гостей начинают вслух высказывать свои опасения, критиковать Лилит и требовать принять какие-то меры.
Друсилла поднимает руку, призывая собравшихся замолчать. Старую волшебницу глубоко уважают, так что, несмотря на разгоревшиеся страсти, вскоре все умолкают.
Друсилла подходит к Брэму, поднимает свою палку и тычет ею в него, словно проверяя, настоящий ли он. Потом налегает на палку еще сильнее, и Брэм понимает: так она проверяет его умение владеть собой.
– Скажи, что ты за человек, Брэм Кардэйл? – спрашивает она.
– Возможно, этот вопрос стоило бы задать не мне, а кому-нибудь другому.
– Утренняя Звезда любит тебя. – Друсилла пожимает плечами. – Думаю, мы должны доверять ей.
Виктория раздраженно всплескивает руками.
– Эта девушка влюблена, Друсилла. Красивое лицо и медовые слова лишили ее способности судить здраво.
– Ты говоришь о нашей Верховной Ведьме! – резко одергивает ее Друсилла, гневно глядя сначала на Викторию, потом на всех остальных. – Вы должны помнить, что Утренняя Звезда наша законная предводительница, глава нашего клана. И она просит принять этого мужчину в наши ряды.
– Неволшебника! – восклицает Виктория.
– Пока, – соглашается Друсилла. – И возможно, он так им и останется. А возможно, и нет.
Лилит подходит к своей наставнице.
– Друсилла, что ты хочешь этим сказать?
– Многие члены нашего клана не были рождены волшебниками, хотя они, похоже, предпочитают об этом забыть. Их кандидатуры были предложены другими членами клана, после чего их приняли в наши ряды, и они прошли обряд посвящения.
– Но это никогда не происходило вот так, – замечает Виктория. – Тайну нашего существования еще никогда не разглашали без согласия. Утренняя Звезда нарушила наши традиции…
– И была в своем праве. Она имеет право управлять нами так, как считает нужным. Она доверяет этому человеку. И должна признаться… – она опять поворачивается к Брэму, и у него возникает такое ощущение, будто она заглядывает в самую его душу, – должна признаться, что, по-моему, в нем… что-то есть. Некий подходящий исходный материал… некая искра. Ну что ж, молодой человек, ты хотел бы подвергнуться испытанию? Хотел бы, чтобы тебя проверили и, если ты будешь сочтен пригодным, научили премудростям Клана Лазаря?
Брэм отвешивает ей учтивый поклон.
– Друсилла, клянусь вам, для женщины, которую я люблю, я готов на все.
Лорд Граймс, слегка
