Полноценное оживление царило лишь в доках. Чины и даль’тинг устойчивым потоком поднимались на суда и сходили с них – переносили продовольствие, проверяли декларации, распределяли трофеи, торговали едой и питьем. Красийский флот был так велик, что у причала зараз помещалась лишь часть судов.
«Ищи трех сестер», – велела ей Инэвера, посовещавшись с костями. Тогда, как часто бывало с прорицаниями Дамаджах, совет остался невразумительным, зато теперь Ашии хватило беглого взгляда на доки, чтобы его понять.
Длинный причал, у которого поместилось бы полдюжины судов, отвели под «Бурое копье» – флагман Водоема Эверама, и два корабля сопровождения – «Бурый щит» и «Бурый доспех».
Названия напоминали о том, что, хотя официальным правителем города был Шару, Доктаун опирался на приватиров-ха’шарумов под командованием наставника Керана. На палубах стройными рядами стояли скорпионы и пращи. Над кораблями, каждый из которых превосходил любой имевшийся во флоте, развевался флаг с эмблемой хаффита Аббана – костылем с навершием в форме верблюда. Говорили, что без них сражение за Водоем Эверама было бы проиграно.
Вся команда носила просторные бурые шаровары, многие работали, обнажившись по пояс. Ашия понимала, что это грех, но все равно пробежалась взглядом по их телам. С мужем она ложилась только дважды. Неужели касаться мужчин ей суждено лишь в бою?
Вахтенные поддерживали порядок, а остальные отрабатывали шарусак и упражнялись с копьями. Ашия не могла отказать им в мастерстве. Наставник Керан слыл легендой и обучал самого Избавителя. Даже мастер Энкидо отзывался о нем уважительно.
У Ашии было много возможностей проникнуть на «Бурое копье» незаметно, но Каджи служил идеальным прикрытием, и рисковать было незачем – не нужно ни плыть, ни карабкаться. Она направилась прямиком к стоявшему на карауле у трапа ха’шаруму. Тот посмотрел на нее – просверлил взглядом насквозь. Это был не какой-нибудь нерадивый даль’шарум, которыми полнился город. Его взгляд был пытлив и оценивал Ашию на предмет контрабанды или угрозы.
Маскировка Ашии удовлетворила его. Каджи помог лучше любого грима и наряда. Исключив опасность, воин утратил к Ашии интерес и снизил бдительность.
– Я Ханнали вах Керан, старшая дочь твоего господина, – солгала Ашия. – Отец будет рад увидеть очередного внука.
Шарум чуть поднял брови. Он подал знак гонцу, и тот быстро вернулся с разрешением взойти на борт. Прорицание Инэверы вскрыло любовь Керана к Ханнали.
Едва она шагнула в каюту, капитану Керану стало ясно, что перед ним – не любимая дочь, но он ничего не сказал и взмахнул двумя пальцами, отпуская конвой.
Бывший наставник пружинисто поднялся на ноги: одна была нормальная, мускулистая, другая представляла собой изогнутую металлическую полоску. Деревянная стоила бы ему равновесия, но Керан двигался безупречно и прекрасно пользовался искусственной ногой как толчковой.
Ашия мало кого боялась в шарусаке. Зная, что Керан обезножел, она не предполагала добавить его в список, но капитан удивил ее. Он развивал немалую прыть, пошатнуть его стало труднее, а стальная нога позволяла делать движения, недоступные для других воинов.
Керан тоже смерил ее оценивающим взглядом:
– У тебя под платьем доспехи. Если ты ассасин, то я благодарен за передышку, ты оторвала меня от бесконечной писанины. Положи ребенка, и покончим с делом.
Он произнес это буднично, но всерьез. Отослав охрану, Керан всецело приготовился сразиться в тесной каморке и умертвить убийцу.
– Я не ассасин, – ответила Ашия. – Я шарум’тинг ка Ашия вах Ашан ам’Джардир ам’Каджи и нахожусь здесь по поручению Дамаджах.
«Ничего не скрывай от Керана», – передала ей Инэвера совет костей, но Ашия все равно сжалась пружиной, готовая схватится с ним и убить, если он пригрозит ее выдать. Она быстро окинула взглядом каюту, прикидывая, как использовать тесные стены, низкий потолок и многочисленные балки.
Керан переступил с ноги на ногу, готовый атаковать, но руки скрестил на груди.
– Я знал Ашию ребенком, но не видел в лицо десять лет, с тех пор как ее забрали во дворец дама’тинг. – Он указал подбородком на узел. – Ты хочешь сказать, что это Каджи асу Асом ам’Джардир ам’Каджи? Наследник Трона черепов?
Ашия дышала ровно.
– Да.
– Докажи, – потребовал Керан.
– Какое доказательство тебя удовлетворит?
Керан улыбнулся:
– Я не знаю Ашию в лицо, но знал Энкидо. Он был моим аджин’палом.
Ашия моргнула. Ее мастер настолько сросся с дворцом дама’тинг, что она редко задумывалась о его прошлой жизни. О женах и детях, которых он бросил ради служения дамаджи’тинг Кеневах и познания тайн шарусака дама’тинг. О шарумах, которых он готовил в свою бытность наставником.
И о его братьях. Узы, соединяющие аджин’палов, прочны, как кровные.
– Великий наставник ежегодно выбирал себе в аджин’палы одного най’шарума, – сказал Керан. – За год до меня им был наставник Каваль, и с ним мы тоже через это побратались. Мне говорили, что Каваль и Энкидо погибли вместе на когтях алагай, их слава не имеет границ, а я тренировал в Даре Эверама хаффитов.
Его голос не дрогнул, но Ашия уловила в словах Керана скорбь. Боль. Он был бы рад умереть бок о бок с братьями.
Он посмотрел ей в глаза:
– Вот почему тебе придется со мной сразиться, принцесса. Если тебя готовил Энкидо, я пойму и помогу тебе чем смогу. Если же нет… – Взгляд упал на Каджи. – Даю слово, что, убив тебя, я воспитаю мальчика, как родного.
Ашию пробрал озноб, но она не колеблясь сняла узел с Каджи и поставила на скамью подальше, сколько позволила каюта. Сбросила плотное одеяние даль’тинг и осталась в черных шелках шарум’тинг, дополненных пластинами из меченого стекла. Из рукава она вынула белое шелковое покрывало и повязала его поверх камуфляжа – черных платка и покрывала даль’тинг.
Она поклонилась:
– Ты оказываешь мне честь, наставник.
Керан отвесил ответный поклон:
– Это честь для меня, если ты и правда шарум’тинг ка.
Он чуть переставил ногу, немного повысив напряжение в изогнутой полоске металла. Руки простерлись в готовности – Энкидо не сосчитать, сколько раз ставил Ашию и ее сестер по копью в эту позицию шарусака. Она плавно отзеркалила его действия.
«Ничего не скрывай от Керана».
– Начнем, – произнес Керан, и она задвигалась, но подалась не туда, куда он ждал.
Ашия быстро шагнула на стул, с него – на стену и с разворота, кувырнувшись, пнула наставника в лицо.
Но Керан отреагировал мгновенно, увернулся от пинка и на лету поймал ее под мышку. Поворотившись, он ударил Ашию в грудь, добавив к удару силу ее же инерции.
В нагрудную пластину будто врезался молот. Ашия грохнулась навзничь на палубу, дыхание перехватило, но, лежа, она успела сделать подсечку.
Керан благополучно отскочил и, неожиданно спружинив стальной ногой, прыгнул на Ашию в тот миг, когда она резко вскинула ноги, чтобы рывком подняться.
На этот раз она встретила его лицом к лицу, отвечая ударом на удар. Наставник, может быть, и не всецело владел тайнами шарусака дама’тинг, но понимал,
