Когда развеялся дым, на месте крипера осталась висеть над полом висела кучка маленьких серых гранул. Тут и химика не нужно, чтобы понять их природу.
Огонь, орудия труда, железо – все мои открытия отражали прогресс человечества. Что дальше, как не мощь огнестрельного оружия?
Это всё меняет![3]
Но оно не изменило ничего. По крайней мере на той стадии.
Поверьте мне, я испробовал всё возможное. Даже пытался поджечь серую кучку факелом, что уж точно не самая умная идея, мягко говоря. К счастью для вас, мой читатель, и для меня, идиота, этот мир не позволил мне взорвать себя.
– Может, нужно что-то большее? Например, сперва надо сделать ружьё, – сказал я корове и спрятал кучку пороха.
Я оставил его на время и принялся комбинировать дерево с металлом. Но получил лишь уже знакомые изделия и хороший урок на тему того, как нужно быть благодарным за то, что есть.
Когда дело уже шло к ночи, я прекратил комбинаторику и подумал:
«В общем-то мне он пока не нужен. У меня много брони и оружия, у меня с ними получается чертовски хорошо, и с каждым разом всё лучше».
Вы спросите, почему я остановился? Почему не использовал весь собранный уголь, не осветил весь остров и не дал монстрам появляться? Конечно, я нуждался в угле, чтобы плавить железо для оружия, брони и инструментов и для наковальни, чтобы чинить своё снаряжение. Вы скажете, что мне не понадобилось бы плавить железо, если бы я обезопасил весь остров.
Ну, прежде всего, дело в том, что появилась морковка.
Да, морковка. Зомби временами роняли не только куски гнилого мяса. Иногда попадались железные слитки, изношенные инструменты, а однажды, если не ошибаюсь, в конце шестого дня, убитый зомби оставил маленький остроносый корнеплод с пучком зелени наверху. Я его мгновенно распознал.
– А-а, – поднимая его, сказал я, – и что это у нас вкусненькое?
Вкусненькое оказалось новым источником еды. Я посадил морковь в огороде, посыпал щепоткой костной муки, и вскоре у меня появилась целая морковная грядка. А значит, больше семян осталось на разведение цыплят.
Ещё у меня появился синий камень. Ну, так я его назвал за цвет. Он временами попадался в скалах, как уголь или красный камень, для которого я тоже пока не нашёл применения. Но знание о том, что внизу встречается много разных минералов, подстёгивало мой энтузиазм и жажду открытий.
Так что для монстров на острове были веские причины. Но главную я до поры не понимал и сам. А дело просто в том, что впервые со времени пробуждения в новом безумном и страшном мире я ощутил себя сильным, полновластным хозяином жизни!
Я узнал, что делать и как делать. Победа за победой наполняли меня уверенностью, радостью силы. Знали бы вы, какое чувство воодушевляет после долгой жизни в страхе и слабости! Тогда б вы, наверное, поняли, отчего я не хочу изгонять монстров насовсем.
Моя воля, я бы так и продолжал. Но мир захотел иначе.
Однажды утром я понял, что прежнему уже не бывать. С самого пробуждения моя левая рука странно колола, зудела. Может, я её отлежал? Да вроде нет. Мир не позволяет мне спать на боку.
Впрочем, это не факт. Возможно, я перевалился на бок во сне?
Я попробовал растрясти руку, походить по комнате в броне, позавтракать – в общем, заниматься обычными делами. Но зуд не проходил.
Он не был болезненным. Ничего похожего на покалывание от затекшей руки в прошлом мире. Нынешние ощущения были, так сказать, живее, чувствительнее, но не нравились из-за странности, непривычности.
Я люблю привычное и нормальное. Я наконец-то сумел достичь его. Всё идёт по-моему. Мне совсем не хочется менять едва устоявшуюся жизнь.
Как и в прежние дни, я спустился в шахту, взял кирку и занялся поисками минералов. Работа шла отлично, и на время я забыл о проблемах с левой рукой. Затем услышал стон зомби.
– Первый за сегодня, – поведал я Защитнику, когда живой труп подковылял к свету. – Давай покончим с ним.
Я занёс меч – и тут со мной попрощался мистер Нормальность. Больше никаких лёгких убийств за четыре удара. Этот мешок гнилого мяса потребовал, по меньшей мере, восемь – и выдал пару очень болезненных прямых по корпусу.
Я поразился и отшатнулся, дрожа. Зомби превратился в дым.
– Может, это исключение? – спросил я у Защитника. – Ну, какой-то суперредкий суперзомби?
– Подумай как следует, – посоветовал мир просвистевшей у лица стрелой.
Я развернулся к стрелку и, поскольку он был один, попробовал простую лобовую атаку. Пара попаданий, боль от ран – и вдруг оказывается, что новый костистый монстр вынослив как недавний зомби.
– Да что такое? – вырвалось у меня, когда на новую порцию удобрений потребовалось восемь ударов.
Давно забытым приятелем явилась паника и опустила меня с небес на землю.
Что-то происходит. Тварей стало гораздо труднее убивать. Всё изменилось!
Му равнодушно посмотрела на меня и выдала традиционную реплику: «му-у».
– По крайней мере ты не изменилась, – с облегчением заметил я.
Пусть Му и не самый энергичный собеседник, но её уверенность и спокойствие всегда были бальзамом для нервов.
– Ладно, согласен. Я немножко преувеличиваю. Но что-то точно изменилось, – заключил я, глядя на свою руку.
Му косо глянула на меня и побрела прочь. Я последовал за ней, беспрерывно бормоча:
– Как думаешь, что случилось? Разве целый мир может измениться в одну ночь?
Я осмотрелся, проверяя, всё ли вокруг осталось прежним.
– Если я не ошибся и мир в самом деле поменялся, что мне делать? – спросил я уже спокойнее, вероятно заразившись коровьей меланхолией.
– Му, – деловито ответила моя Му.
– Что значит «меняться вместе с ним»? Что за беспомощные отговорки?
– Му, – глянув в сторону моей левой руки, повторила корова.
Я поднял зудящую конечность, размышляя над коровьими словами.
– Значит, меняться вместе с ним, хм… если мир
