Райд не ответил, на его месте уже стоял крупный волк, в глазах которого отчетливо читался призыв поспешить. Борясь с неловкостью, перекинула ушибленную ногу, взбираясь оборотнику на спину. Прилегла, крепко хватаясь за густую шерсть и чувствуя, как она щекочет бедра. М-да… Ну да ладно, всего-то надо сделать вид, что ничего такого в этом нет и меня ничего не смущает, что уж… А-а-а!
Тропа все еще шла под уклон, и мне, точно заправской наезднице, пришлось сменить положение, развернувшись задом наперед прямо на ходу, иначе велик был риск соскользнуть Райду через голову. Наконец упрочившись в роли седока, занялась делом, стараясь залечить потянутые связки.
— Все. Больше не могу, — устало выдал оборотник.
Резко вскочила, когда перед лицом оказались обтянутые штанами крепкие мужские ягодицы. Вот же! Даже не заметила, как задремала.
— Как нога? — Райд поднялся, как только я с него слезла.
— Болит, — поморщилась, сетуя, что не сумела быстро залечить несложное повреждение. — Сейчас иначе попробую.
Осмотрелась, глядя на деревья особым образом. Это была не звериная способность, потому проблем не возникло.
— Ясень! — обрадовалась, когда один из древесных стволов сверкнул золотом.
— Покровитель? Твой день рождения — в начале зимы?
— С чего ты так решил?
Ясень покровительствовал и тем, кто родился в конце весны — начале лета.
— Видел личное дело, но дату не запомнил.
— Вот как? Интересно, и зачем тебе понадобилось мое личное дело?
Внимательно посмотрела на лорда Эллэ, но тот только улыбнулся и пожал плечами, явно не собираясь делиться информацией.
— Идем. — Оборотник, подхватив меня под руку, помог дохромать до дерева. — Будь тут и смотри в оба. Если что — зови.
Он снова перекинулся и одним прыжком растворился в зарослях. Похоже, восстановил силы. Не теряя времени на раздумья, обняла толстый ствол, прижимаясь щекой к серой растрескавшейся коре. Ясень было старым и могучим, он охотно отозвался, окутав ласковой энергией. Судорожно вздохнула, расслабляясь. Даже в священной роще я не чувствовала такого эффекта. То, что надо! Словно глоток свежего воздуха после пребывания в затхлом подвале. Самочувствие мгновенно улучшилось, опухоль спала на глазах. Покончив с лечением, сосредоточилась и, пропуская сквозь себя магическое излучение, перенеслась в воображаемый лес. Позвала свою волчицу. Раз. Другой. Тишина отдалась уколом в сердце: та так и не откликнулась. Я упрямо продолжала ждать и была вознаграждена — далеко среди деревьев промелькнула светлая тень, подарив на мгновение ощущение присутствия. Это давало надежду…
— Халли?
Я вздрогнула от неожиданности.
— Я не скрывался, но ты не заметила, что я уже здесь, — укорил лорд Эллэ. — Нужно быть осторожнее.
— Прости, я пыталась вернуть волчицу. Слишком сильно погрузилась в себя.
— И как?
— Думаю, теперь все не так плохо, хотя все равно пока не могу перекинуться.
Райд одобрительно кивнул.
— Продолжай попытки. А его придется поджарить. — Демонстрируя добычу, он приподнял за уши крупного кролика.
Развести огонь подручными средствами воину-оборотнику ничего не стоило. Немного сухой травы, относительно плоская деревяшка и еще одна, длинная и ровная, чтобы не тратить лишних усилий. Лорд Эллэ даже не стал заморачиваться, мастеря примитивный лук, как сделала бы я, чтобы сберечь ладошки от мозолей. Мы не были уверены, что вышли из опасной зоны, не могли точно определить время — из-за густой кроны совсем не было видно звезд, но идти дальше без передышки больше не было сил. Поужинав, устроились спать тут же, под ясенем. Маленький костерок тушить не стали — какая-никакая, а защита от зверья.
Лорд Эллэ молча сгреб меня в охапку, кольнув щетиной шею. Повозился, устраиваясь поудобнее, и почти сразу засопел. Слушая его мерное дыхание и ощущая на себе непривычную тяжесть мужской руки, еще долго не могла уснуть. Необычно, но приятно. Интересно, каково это вот так, каждую ночь?
Постепенно провалившись в сон, очнулась резко, будто от толчка. Сердце яростно колотилось в груди.
— Райд!
Костерок едва тлел, свет от углей никоим образом не мог перекрыть естественную люминесценцию Чащи. Повсюду, где только можно было разглядеть, скользили силуэты бегущих бок о бок животных, от карликового оленя до волка-реликта. На расстоянии вытянутой руки мягко приземлилась пятнистая кошка, заставив вскочить от неожиданности. Оцелот, судя по характеру пятен и размеру, зашипел, оскалив клыки, и, хлестнув хвостом, скрылся в зарослях, направляясь туда же, куда и другие. Тихо не было, даже по меркам местной ночи стоял гвалт. То и дело раздавался угрожающий рык, перепуганный писк или недовольное мяуканье. Ухали совы, хлопали чьи-то крылья, ломались сухие ветки под копытами или мощными лапами.
— Райд, что происходит?
Вопрос был скорее риторический. Любой знает: если живность «заключила перемирие», хорошего не жди — грядет что-то серьезное.
Вместо ответа тоже оказавшийся на ногах лорд Эллэ резко отдернул меня под защиту древесного ствола. Зажатая между ним и ясенем, пронаблюдала, как впереди бросились врассыпную мелкие сизые мышки, едва заметные в траве. Рыкнул кто-то покрупней и затрещал кустами, нехотя уступая дорогу более сильному. Справа показалась гигантская змеиная морда. Повернувшись в нашу сторону, уставилась немигающим взглядом. Мелькнул раздвоенный язык, едва не коснувшийся моего плеча.
— Мама! — прошептала одними губами и застыла, испытывая одновременно отвращение и одуряющий первобытный ужас. Сейчас сожрет!..
Я даже не дышала, но крик мог оглушить пол-Чащи, если бы прорвался наружу.
— Халли, эй! — тормошил меня Райд.
Распахнув глаза, обнаружила, что змеиная морда исчезла, вместо нее мимо тянулось и тянулось бесконечно длинное тело. А толщиной оно было… в два человеческих роста. Или даже во все три, если речь обо мне… Дерево за спиной сотрясалось каждый раз, когда эта туша его задевала. Кто-то впереди протяжно взвизгнул и замолчал, не успев убраться с дороги гигантского чудовища.
— Халли?
С трудом отвела от змеи-реликта взгляд и сфокусировалась на лице оборотника.
— Мне показалось, ты сейчас упадешь в обморок.
— Не упала же, — буркнула, мгновенно устыдившись собственной слабости.
А ведь и правда испугалась почти так же, как когда падала в воду. Сердце до сих пор замирает.
— Что ты такое сделала, что удав потерял к нам
