— Халли, ты подозрительно молчалива, — спросил, когда остались одни в моей комнате.
— Устала смертельно. Сколько мы спали?
— Не знаю. Часа три, не больше. Поешь, приведи себя в порядок и поспи. Надо восстановить силы. — Я обнял маленькую волчицу и чмокнул в макушку. — Можешь смело есть, еда не отравлена.
— Богиня, как же сложно стало жить! — вздохнула она.
— Расслабимся, когда окажемся дома. Ешь!
— Пожалуй, сначала приведу себя в порядок. — Она осмотрела испачканные ладошки.
— Хорошо, только запрись как следует. Если что-то покажется подозрительным — зови.
Халли Эрпи
До самой комнаты я шла будто во сне, от усталости даже в ушах шумело. Переступая порог, ожидала чего-то вычурного, но надо же! Совсем не помпезно и весьма уютно. Скатерть и шторы, обивка стульев и кресла, мягкий ковер на полу — все было выполнено в ненавязчивых кремовых оттенках. Не выбивались из общей цветовой гаммы даже орхидеи в вазе на тумбочке и рамы двух картин, изображавших рассвет на море.
Широкая, скорее полуторная, чем односпальная кровать была застелена покрывалом с кружевной отделкой. Удобные даже с виду подушки так и манили. С ними соперничал только накрытый стол у зашторенного окна. Милое местечко, исполненное умиротворения, идиллию нарушали лишь следы ботинок лорда Эллэ, который проверил поданную пищу. Попрощавшись, он ушел к себе, а я так и стояла, бездумно пялясь в закрытую дверь. Оцепенела, не в состоянии решить простую задачу, что теперь делать. Оказалось, очень трудно перестроиться и вернуться к нормальной жизни после длительного времени, проведенного в Чаще. Чувство, будто не знаешь, куда себя деть, а мозг отказывается адекватно воспринимать мирную действительность.
Потрясла головой, возвращаясь к реальности. Первым делом нужно вымыться, поесть и сразу спать.
— Это мы подвернем, — отогнула в сторону светлый ковер, чтобы не испачкать его еще больше.
Все же совесть и привычка к бережливости не позволили и дальше топтаться по нему грязными ножищами. За едва заметной дверью в стене находилась туалетная комната со всеми удобствами, по моим меркам, тоже роскошная. Оснащенная изящной формы ванной с позолоченными кранами и отдельно стоящей душевой кабиной — на выбор. В шкафу обнаружились полки со стопками кремовых полотенец разных размеров, тапочки и целых два теплых халата. На туалетном столике — несметное количество пузырьков с мылом, шампунями, маслами и прочими средствами, количеством они спорили с небольшой лабораторией. Красота!
Железной волей подавив желание наполнить ванну, взбить пену и завалиться в нее на часок, позволяя отдохнуть натруженным мышцам, взяла первый попавшийся пузырек и юркнула в кабинку. Если нам снова придется срочно куда-то бежать, хотя бы буду чистой, сытой и выспавшейся.
— Ну или хотя бы просто чистой, — усмехнулась чумазому отражению в зеркале.
Упругие струи горячей воды приятно обожгли кожу, заключая тело в заботливые объятия. Не знаю, сколько так простояла, наблюдая, за потоками грязной воды, убегающей в сливное отверстие, прежде чем дело дошло до прихваченной бутылочки. Приятный аромат экзотических цветов порадовал обоняние, но не пожелал раскрыть тайну, из чего именно сделано это средство. Наверное, из Тандорона привезли. Впрочем, не важно. Принялась намыливаться, и, как назло, припомнился дышащий свежестью романтичный образ Дарси. Я сильно ей проигрывала, особенно в том виде, в котором нас обнаружили в Чаще. Это же угораздило встретиться! Что она теперь о нас подумает?
Уселась прямо на пол душевой кабины, размышляя, насколько критично то, что мы попались на глаза знакомым. И главное, актуальна ли еще легенда о том, что мы с Райдом вместе? Он демонстративно отселил меня в отдельную комнату. Уверена, теперь об этом узнает вся академия… Но больше всего хотелось понять, что будет с нами дальше.
В желудке противно щемило не то от волнения, не то от предвкушения новых неприятностей, не то просто от голода. Пора заканчивать с водными процедурами и переходить к следующему этапу. Пушистые халаты, висевшие на крючке, оказались одного размера, и оба были велики. Приподняв волочащиеся полы, чтобы не мешали идти, порадовалась, что пятая точка прикрыта в кои-то веки. Вернувшись в комнату, не отказала себе в удовольствии расстелить коврик и пройтись по нему босиком, утопая по щиколотку в мягком ворсе. Да, пара дней в Чаще — и начинаешь ценить подобные мелочи. Впрочем, я и раньше не была слишком разбалована, так что, может, это первый и последний раз, когда еще доведется походить по такому ковру.
Притупившееся и уже привычное сосущее чувство в желудке невообразимо обострилось, стоило уловить запах еды. Громкое урчание заставило порадоваться, что я проявила выдержку, не став есть при Райде, и теперь не придется лишний раз смущаться. Понадеявшись, что оборотник не ошибся и еда безопасна, в мгновение ока смела с подноса все, до чего смогла дотянуться, мысленно благодаря хозяев за заботу. По крайней мере, не пришлось бороться с собой, чинно сидя за общим столом. Куски охлажденной мраморной говядины запихивала в рот едва ли не обеими руками, чередуя мясо с какими-то незнакомыми фруктами. Оранжевая сладкая мякоть оказалась настолько сочной, что я тут же вся перемазалась, ненароком испачкав и халат.
Насытившись, поспешила обратно в ванную. Умывшись, замыла пятно и заодно выстирала футболку. Я пока не готова с ней расстаться. Безудержно клонило в сон. Решив больше не отказывать себе в этом удовольствии, забралась в мягкую удобную постель. Уснула мгновенно, даже не успев стянуть слишком теплый для местного климата халат.
Разбудил меня кошмар, в котором сплелись воедино лица и события последних дней. Раз за разом я срывалась в пропасть, на дне которой бурлила река. Захлебывающуюся ледяными струями меня то вылавливал Кхамлэ, то тащил ко дну Райд. А заливисто смеющаяся Дарси в своем нежно-зеленом платьице и дурацких розовых очках стояла на большом валуне прямо посреди реки, указывала наманикюренным пальчиком на понуривших головы пленников, и у тех начинали расти ветвистые рога. На берегу рос мой дом, из окна которого махали Дори и мама. Вдруг древодом почернел на глазах, съежился и рассыпался пеплом вместе с самыми дорогими мне людьми.
— Мамочка! Мама!
Собственные рыдания показались посторонними звуками, когда подскочила на постели, в темноте
