– Телепортироваться не выйдет, – поджал губы чародей. – Слишком опасно.
Тем не менее дракон зашевелил пальцами, сверля клубящуюся дымку немигающим змеиным взглядом. Рисунки силовых линий побледнели и медленно истаяли. А затем из глубины марева начал проступать нечеткий план особняка – схематичный, расплывающийся. В некоторых комнатах горели неясные сияющие пятна.
– Так-так, любопытная планировка… – бормотал Уррглаах. – Замкнутый коридор по периметру каждого этажа, два коридора крест-накрест, две лестницы в противоположных углах… Интересно, интересно… Семь разумных существ. Так, вычитаем Марха, Нифонта и того гнома – остаются двое неизвестных и еще двое в глубокой коме, где-то на третьем этаже.
– Один из них – Семен? – предположил Синохари.
– Вполне вероятно, – согласился дракон. Побарабанил пальцами по столу. – Подводим итоги. Предположительно – пять боеспособных единиц. Нифонт с его магией наверняка стоит всех остальных, вместе взятых. Эльфийские и гномьи технологии, возможно, уникальные образцы – вспомните побег с помощью перенастройки. Плюс Марх и кто-то еще, о чьих умениях мы ничего не знаем – возможно, стоит ожидать тех же сюрпризов, что и в Эшриалге.
– Немало… – протянул Эльринн, все это время что-то бешено строчивший в блокноте. – И «Черного Безмолвия» у нас, как назло, по-прежнему нет. Может, стоит открыто запросить помощь у местных властей?
– Мысль хорошая, но не выйдет, – с сожалением покачал головой Уррглаах. – Второй раз сказка с наркопритоном не пройдет, а пока Нифонт не нарушил местных законов, он как постоялец – персона неприкосновенная.
Баггейн сделал еще одну пометку в блокноте, пробежал взглядом страницу сверху донизу и сердито дернул ушами – общая картина ему явно не понравилась.
– Придется действовать самостоятельно, – заключил Синохари. – Кто бы ни подослал того гомункулуса, у нас нет времени его искать. Значит, атакуем первый этаж и продвигаемся в глубь особняка, стараясь захватить как можно больше живых пленных – нам их еще допрашивать. Проникнуть незамеченными вряд ли выйдет – с таким-то количеством сигнальных чар – так что нужен отвлекающий маневр.
– Какой? – заинтересовался Аневич-Эндриксон.
– Пока ничего в голову не приходит, – мрачно отозвался Александр. – Идеи есть?
Повисла удрученная тишина – по всей видимости, идей ни у кого не было.
– Вечно так, – фыркнул дракон, выпустив из ноздрей две струйки дыма. – Хотя есть одна мыслишка…
– Ну-ка? – с интересом посмотрел на него чародей. Ящер вместо ответа спросил гремлина:
– Сколько у нас примерно энергии двигатель вырабатывает?
Зиктейр прикинул что-то в уме и выдал весьма и весьма приличную цифру.
– Многовато, – поморщился дракон. – Хм, погоди, а в самом начале, когда только раскочегаривается?..
Гремлин снова что-то прикинул и выдал цифру значительно скромнее.
– Отлично, подойдет. А теперь слушайте. Термин «червоточина» вам что-нибудь говорит?
– Космологический или магический? – уточнил Макс.
– Магический, разумеется, – ответил Уррглаах и в деталях объяснил, что имеет в виду.
Выслушав план дракона, Александр заявил:
– Это натуральное безумие. Ни один переход такого напряжения не выдержит.
– Секунд пять выдержит, – ответил ящер. – А этого нам за глаза хватит.
В его глазах зажглись веселые огоньки – он явно предвкушал завтрашнюю операцию.
Лаханта, столичная планета империи Кьярнад.
Город Ланмариахт, столица
Двадцать восьмое ноября 2278 года по земному летосчислению
Самый разгар дня в Ланмариахте был похож на мягкие сумерки – развесистые кроны деревьев-исполинов глушили свет. Звездный народ никогда не любил яркое сияние полудня, предпочитая вершить дела свои под покровом теней.
Трое йаэрна замерли у незримой границы, отделяющей территорию Ктарлиина. Не было ни высокой ограды, ни выстроившихся в карауле гвардейцев, но пересечь заповедную черту без позволения дерзнул бы только самоубийца. И именно дозволения ждали посетители, не отрывая своего взгляда от врат императорского дворца.
Вратами выступали два изящных витых столба, растущие из кейлари на расстоянии пары метров друг от друга. Заканчивался каждый столб полупрозрачным пузырем, в котором дремала похожая на геккона ящерица. Шкура рептилий мерцала ядовитой зеленью, и именно к ним было приковано внимание пришельцев.
Внезапно «гекконы» засуетились и начали стремительно перемещаться внутри своих клетей, вспыхнув тревожным красным. Это означало, что дворцовые бюрократы наконец-то получили прошение и теперь рассматривают его, готовясь вынести вердикт: принять посетителей или нет?
Ответ стал известен очень скоро: рептилии замерли столь же резко, сколь недавно сорвались с места, и налились ровным белым огнем. Главный из тройки коротко кивнул своим спутникам, и они, пройдя между столбами, шагнули под заповедную сень Ктарлиина.
– Еще раз – что ты сказал?.. – тихо-тихо переспросил Каймеаркар IV.
– Нифонт найден, ваше императорское величество, – повторил Иарратар.
На пару томительных мгновений в зале повисла тишина, а затем в ней поселился хохот. Дикий, безудержный хохот существа, получившего на золотом блюде предел своих мечтаний и не смеющего в это поверить. Император изгибался на троне в пароксизмах смеха, его щупальца конвульсивно извивались, образуя порой такие сочетания, что вздрагивал даже видавший виды первый советник.
Смех оборвался, и на троне вновь оказался предельно собранный Каймеаркар.
– Теперь подробности, – велел он.
Иарратар повиновался. Император внимательно слушал, кивая в отдельных местах. Когда доклад завершился, Каймеаркар некоторое время помолчал, задумчиво переплетя щупальца.
– Всех, кто поспособствовал обнаружению – в наградной лист. Заслужили, – коротко велел он. – А теперь главное. Набрать команду десантников помолчаливее, выдать им все, что специалисты из комиссии успели выяснить о Нифонте, и подготовить к вылету «Тень невидимки». Не позднее завтрашнего заката я должен знать, что смертный покинул этот мир. Все понятно?
Советнику все было понятно, и император дозволил ему идти. Проводив его взглядом, Каймеаркар поднялся с трона и сорвал листок с ближайшей колонны. Вскоре он стоял на балконе, опираясь на перила. В просветах кроны виднелось бирюзовое небо, но вместо ясной лазури император видел космическую тьму и ясные звезды. Посверлив взглядом небесный свод, Каймеаркар перевел взор на листок, зажатый в его руке.
– Ты можешь мнить себя кем угодно, Нифонт, – тихо проговорил он, – могущественным чародеем, величайшим хитрецом всех времен, да что там – хоть сошедшей с небес звездой! – Император напряг не ослабшую с возрастом
