Я еще и кофе себе из кармана добыл. И какой-то убийственно яркий оранжевый лимонад для принцессы. И компактный зонт-автомат, черный, с мелкими улыбчивыми черепами – сам не понимаю, как это получилось. Когда-то я регулярно доставал из Щели между Мирами зонтики вместо нужных вещей, по ошибке, но этот зонт появился не вместо, а в дополнение ко всему остальному, хоть и непонятно зачем.
Впрочем, принцесса уставилась на мою бессмысленную добычу с таким восхищением, что я сразу отдал ей зонт, показав, как им пользуются. Она тут же принялась раскрывать и закрывать свое сокровище, на радостях даже забыла о необходимости держаться за меня.
– Ты что, ходил по Мосту Времени к Древним? – наконец спросил я Шурфа.
Тот только плечами пожал. Дескать, ну а как иначе я бы с ними побеседовал?
– Вот так просто взял и пошел? – не унимался я. – И у тебя получилось? Весь вот этот ужас? Как тебе вообще в голову такое пришло?
– Идея не то чтобы оригинальная, – флегматично ответствовал мой друг. – Я не первый в Мире человек, пересекший Мост Времени. Ты сам по нему тоже ходил. А до тебя – еще целая куча народу. Почему бы и мне не пройти? Что в этом такого удивительного?
– Теоретически ничего, – согласился я. – Но все равно трудно поверить. Не знаю почему. Наверное, потому, что мне самому понадобилось очень много отчаяния, чтобы решиться и сделать. Хотя это, конечно, не единственный способ, все люди разные…
– Люди разные, а мы с тобой – не особо. Мне тоже понадобилось много отчаяния. Все, на какое я способен. Но я в этом смысле довольно удачно устроен. Что-что, а испытывать отчаяние совсем неплохо могу. По крайней мере, для выполнения этой задачи его хватило. Ребята очень смеялись. Ну, в смысле Древние. Сказали, я настолько безумен, что им даже завидно.
– Ну хоть кто-то еще, кроме меня способен оценить тебя по достоинству, – невольно улыбнулся я.
– Да, – серьезно подтвердил мой друг. – Я наконец-то обрел широкую понимающую аудиторию. Комплиментов за эти полдюжины дней наслушался на тысячу лет вперед.
– Ты полдюжины дней там провел? – ахнул я.
– Да. Только мне кажется, точности ради, следует говорить не «там», а «тогда». Место-то то же самое: окрестности Сердца Мира и его Темная Сторона. Мог бы, кстати, погостить и подольше, в шею меня, хвала Магистрам, никто не гнал, но я понял, что еще пару дней такой распрекрасной жизни, и я не сумею, вернувшись, маломальски убедительно изображать хоть какое-то подобие прежнего себя. А это не дело. Моих обязательств никто не отменял, а чтобы их выполнять, следует хотя бы отчасти оставаться тем человеком, который их на себя когда-то взял.
– Понимаю, – кивнул я. И, поколебавшись, спросил: – Ты сказал, тебе тоже понадобилось все отчаяние, на которое ты способен. Но откуда оно взялось? Неужели только из-за Пожирателей? Которые, при всех своих недостатках, почти никому не грозят… То есть на самом деле вообще никому в Мире, включая посторонних сновидцев, но это я только сегодня выяснил. Иллайуни был столь любезен, что прогулялся по сновидениям нашего Мира и внимательно все осмотрел.
На Шурфа эта новость не произвела никакого впечатления.
– Да какая мне разница, – нетерпеливо сказал он. – Нет этих тошнотворных чудовищ на границах отдельно взятого нашего Мира – и что с того? Где-то во Вселенной они все равно есть. Никуда не делись. Мне, если говорить откровенно, в достаточной степени безразлично, каких именно сновидцев они съедят – наших или чужих. Но знать, что Пожиратели существуют, и ничего с этим не делать для меня невыносимо. А для тебя оказалось выносимо?
– Да, вполне, – неохотно признался я. – Поначалу думал, что жить не смогу с этим знанием, но почему-то отлично смог. Видимо, присутствие юной леди Тапуты слишком хорошо меня успокоило. А хорошо успокоенный я – это довольно мило, но по сути, совершенно бесполезная ерунда. Только вчера понял, что моя сила – как раз в способности беситься по любому пустяковому поводу. Где-то что-то на миллиметр отклонилось от моих представлений о должном? Ну, сами виноваты, всем трындец. Я – воинствующий идеалист, таким и надо оставаться. Умных, уравновешенных магов, способных держать под контролем все, начиная с собственных помыслов, не растрачиваться на всякую недостижимую ерунду, и без меня предостаточно… Будешь смеяться, но я до последнего был уверен, что ты – один из них. Извини. Кажется, я здорово тебя недооценивал. А думал, знаю чуть ли не лучше, чем себя самого.
– Да я и сам себя недооценивал. Или, наоборот, переоценивал – так, пожалуй, точней. Был уверен, что способен если не целиком контролировать свои чувства, то, по крайней мере, не идти у них на поводу в тех случаях, когда это представляется неразумным. Но, как видишь, у всякого свой предел. Думаю, дело в том, что когда-то давно, еще в юности, после того, как погиб мой отец, я решил, что смерть – не только печальное и нежелательное, но и оскорбительное явление[23]. Как она смеет отменять нас навсегда? И сделал своей главной задачей победу над смертью. Столько времени с тех пор прошло, столько всего успело произойти, наивный мальчишка, принявший решение победить смерть, стал совершенно другим человеком, причем несколько раз. И каждому из людей, которыми я успел побывать, многократно предоставлялась возможность понять, что смерть – далеко не худшее, что может произойти, поскольку она, по крайней мере, в подавляющем большинстве случаев, вовсе не конец приключений сознания. Но задача никуда не делась. Как была поставлена, так и стоит, я ее с тех пор не пересматривал. Может быть, кстати, правильно делал, этого я пока не знаю. Еще не решил.
– И Пожиратели отлично подошли на роль твоего главного врага? Та самая разновидность смерти, с которой невозможно смириться? Голодное небытие?
– Вот именно, – подтвердил мой друг. – Ты все правильно понимаешь. Когда вдруг оказываешься лицом к лицу с задачей, которую когда-то назначил для себя самой главной, довольно непросто сидеть сложа руки только потому, что она тебе не по зубам. А если уж я говорю «довольно непросто»…
– …значит, гораздо более невозможно, чем я способен вообразить.
– Подозреваю, что ты-то как раз вполне способен. Но, по большому счету, именно так.
– А как ты построил Мост Времени? – спросил я. – Технически, я имею в виду.
