– А что ж внучки́ – не смогли с вами поехать?
В голосе Магдалены звучал подтекст – тебя ж страшно выпускать, ты по дороге развалишься! Сработало?! Ура!
– Так некому больше поехать-то со мной, – Алаис подчеркнуто печально вздохнула. – Сын в отъезде, пока еще вернется, дочь в тягости, внуки малы еще, чай, не они за мной, а я за ними приглядывать стану…
– Ах вот оно как…
– Да так вот, дочка. Всю жизнь ради них кладешь, а потом оказывается, что и в старости пахать-от надо. – Алаис горестно вздохнула. – Вот и плывет бабка старая на корабле, сегодня уж отдохну, а завтра и к стряпчему…
– Давайте я провожу вас в вашу комнату, – правильно поняла намек Магдалена. – А как…
– Звать-от меня? Зови бабушка Тая. Или госпожа Лернен, коли хочешь.
– Пойдемте, бабушка Тая, – Магдалена решительно сняла с гвоздика ключи от комнатки. – А сумки ваши…
Сумок у Алаис не было, кроме рюкзака. Так это дело поправимое.
– На корабле остались. Где ж мне с собой тяжести таскать, чай, не молоденькая, – Алаис упорно подделывалась под простонародный говор. – Капитан придержать обещал, а завтра и весточку ему дам.
– Да у меня мальчик на побегушках есть, мигом слетает.
Ирион! Вот этого Алаис не предусмотрела.
– Благодарствую. Может, вечор мы с ним и сходим…
– Как скажете, бабушка Тая.
Перед Алаис открылась дверь в небольшую комнатку. Отлично! Просто то, что надо!
Угол комнаты занимала здоровущая кровать под балдахином. Рядом, на тумбочке, стояли медный таз и кувшин для умывания. В углу – здоровущий сундук для пожитков, на нем замок, в который воткнут ключ. Кладите, закрывайте, пользуйтесь.
Еще в комнате были стол и два кресла.
Занавески на окнах, салфетка на столе, салфетка на тумбочке, все простенько, но чисто и аккуратно. Алаис широко улыбнулась.
– Благодарствую, дочка. Я уж тогда полежу чуть, а то с той качки кости болят… возраст, чай, не юный…
Магдалена сочувственно покивала и оставила клиентку одну. Алаис тут же задвинула засов на двери и от души потянулась. А потом принялась осматривать комнату на предмет глазков, подслушек и прочего.
Не нашла. Разве что дымоход… кажется, Дюма писал, как мушкетеры кого-то там подслушали через дымоход? Ладно, она все равно тут разговаривать не собирается. А вечером сходит «на корабль», прикупит в какой-нибудь лавке сундук или что-то вроде, да и прикажет доставить. Или лучше просто матерчатую сумку? Наверное, второе. Всегда можно сказать, что не с ее артритом брать что-то тяжелое в путешествие…
А платье можно купить и в лавке старьевщика, если не по фигуре будет, так и лучше.
Алаис улеглась на кровать, вытянула гудящие ноги. Да, и обувь. Надо бы купить сапоги на пару размеров больше, чтобы сапог надевать прямо на сапог. Все же ее обувь, хоть и засвинячена до беспредела – именно что дорогая, качественная, красивая, а еще маленькая. Маленькие руки и маленькие ноги – аристократизм. Это плохо, очень плохо…
Таламир будет искать ее и сам, и, наверное, силами королевской гвардии. Да, при дворе он надолго станет посмешищем, тут и королевская протекция не поможет. И если искать ее будут гвардейцы…
Алаис сильно подозревала, что напрягаться гвардия не будет. Выскочек нигде не любят, а Таламир – он и есть выскочка. И место свое получил частично через постель. Тьфу!
Таня тоже платила когда-то своим телом за определенные бонусы на работе, но… не любила она этого. Ох не любила! И Таламира не любила.
И все же, все же…
Может, стоило остаться?
Она не Алаис Карнавон, она могла бы приспособиться, могла бы получить выгоду, могла бы устроиться при дворе…
Нет, не могла бы.
В любой стае выживают свои. А она? Благодаря отцу и политике рода Карнавоны – отшельники. Демонстративно избегающие королевского двора уже несколько поколений. То есть поддержки у нее нет, не считать же Таламира? Его бы самого кто поддержал, потому как появятся рядом с королевой более увесистые… эм-м-м… органы – и лететь ему из дворца.
А даже если и не лететь. Дети от Алаис нужны, а их мать – вовсе даже ни к чему.
Королева ей не простит происхождения и ума, Таламир – ума и происхождения, вся придворная шушера последует за предводителями, да и попросту на кой черт ей этот гадюшник? Администрации мало было? Нет уж!
Она отдала юриспруденции малым не двадцать лет и не собирается растрачивать новую жизнь на дрессировку придворных пираний. Пусть этим займется кто-нибудь другой.
А чем будет заниматься она?
Алаис откровенно не знала. Удрать куда подальше, купить себе домик, выйти замуж, завести детей – все то, чего недодали в прошлой жизни. Почему нет?
А как же мои родные?
Голос прозвенел в голове так неожиданно, что Алаис сама испугалась.
Как же Карнавон?
Тьфу ты, Ирион! Женщина даже не сразу разобралась со своими мыслями. А ведь они принадлежали настоящей Алаис Карнавон. И это остатки ее личности требовали отстоять свое право на земли герцогства. И отомстить за родных.
Ага, мечты…
С другой стороны… А вот чего она сама хочет?
Действительно жить в глуши? Это хорошо в XX веке, когда ни рабов, ни господ. А тут немного другие порядки. Если ты крестьянка, то можешь вляпаться просто потому, что у благородного тьера плохое настроение. Убьют ради развлечения. Или групповуху устроят. Или еще что-то веселое и интересное. Маркиз де Сад писал о развлечениях знати, а Таня в свое время прочитала его опусы. До сих пор помнилось, как насиловали все, в чем дыры были, как издевались, убивали…
Нет уж! Ей такие развлечения ни к чему. И муж не защитит, не в это время.
Если кто помнит Дюма, знаменитый д'Артаньян лапал г-жу Бонасье малым не на глазах у ее супруга, и галантерейщик и слова лишнего не промолвил. Почему? А жить хотел.
Продырявят же и фамилии не спросят. Оскорбили благородного господина, вот он и погорячился. Готов заплатить штраф! Целых два золотых или даже три!
Здесь это тоже практикуется. Пусть Алаис, с ее своеобразной внешностью ни под кого не подложат, но поиздеваться-то могут!
Вывод – чтобы хорошо жить в этом времени и месте, надо быть благородной. Чтобы быть благородной, надо либо вернуть себе свой титул и дом, либо грохнуть супруга и вторично выйти замуж. Пока оба варианта попросту невыполнимы. Против королевы ей не выгрести.
Свергать королеву?
Ну-ну…
Тем более что она правит не сама по себе, а от имени сына, как регент. Малолетний король, при нем заботливая мать… Единственный вариант для Алаис – это вернуться, когда короленок подрастет. Если у него будут такие же теплые отношения, как у Людовика Четырнадцатого с матушкой, шансы у нее появятся. А если нет…
А ведь обидно. Попасть в
