Джеб крепче прижимает меня, сдавив ребра. Я тянусь к нему, как к магниту. Это захватывающее дух ощущение, напряженное, теплое и прекрасное; как будто в сердце взрывается пучок энергии. Наверное, дело в магической связи, которую они с Морфеем создали во мне. Интересно, всегда ли я буду это чувствовать, прикасаясь к одному из них.
Джеб подводит меня к прозрачной стене и шепчет:
– Посмотри на свой мир, королева.
Я поворачиваю голову и обозреваю с головокружительной высоты расцветающую Страну Чудес. Крылья так и зудят, требуя полета.
Джеб осторожно придерживает ткань у меня на плечах.
– Всё логично. Желание знать, кто ты, вдохновило мои первые картины. А окончательное, глубокое знание помогло создать последнюю…
На лице у него странное выражение – осторожность и облегчение одновременно. Как будто он проснулся после освежающего сна. Джеб не похож на человека, который что-то навсегда бросил. Он похож на того, кто только начинает.
– Ну как? Легко попрощаться с частью себя? Ты и со мной расстанешься?
Снаружи взрывается буйство красок, озаряя отблесками оливковую кожу Джеба.
Он наклоняет голову набок и задумчиво смотрит на меня.
– Проститься со своим искусством… это ужасно, Эл. Королева Слоновой Кости предложила дать мне зелье забвения, чтобы я не страдал. Но я отказался. Не хочу ничего забывать, потому что этот опыт и эти потери помогли мне увидеть, что в мире есть много вещей помимо кисточки и красок. Много, чего я еще даже не пробовал.
Глаза под длинными темными ресницами полны силой, которая не имеет ничего общего с магией. Джеб притягивает меня к себе, и его теплое дыхание касается моих губ.
– Мы можем испробовать всё это вместе.
Большим пальцем он касается ямочки у меня на подбородке, потом губ – и мое тело, от рта до пупка, словно покалывают бесчисленные иголочки.
– И просто чтоб не было неясностей – я никогда не покину тебя, разве что ты сама попросишь. Один раз я чуть это не сделал, но только потому, что не хотел снова причинить тебе боль.
Джеб вытаскивает из-под футболки подвеску.
Я даже и не замечала цепочку, блестевшую у него на шее. Я тоже берусь за нее и обнаруживаю обручальное кольцо, которое он растворил в море – то самое, которое Морфей превратил в комочек металла. Джеб нарисовал его заново. Теперь уничтожить это кольцо невозможно.
– Ох, Джеб…
– Я не могу подарить тебе то, что некогда хотел, – говорит он. – Но ты обретешь семью и дом. Я люблю тебя, Эл. Надеюсь, что и ты сможешь полюбить простого автомеханика.
Я запускаю пальцы в волнистые волосы у него на шее. Вот таким мне Джеб нравится больше всего… с его слабостями и недостатками. И с его силой, несмотря на всё это. Теперь он сознает ее гораздо яснее, чем я.
– Никогда в тебе не было ничего простого, – шепотом говорю я. – И я и так уже люблю тебя.
Джеб приподнимает меня, чтобы наши лица оказались на одном уровне, и прижимает своим весом к стеклянной стене. Мои ноги болтаются в воздухе, и сердце снова отзывается – оно радостно гудит. Губы и лабрет Джеба скользят по моему лбу, мягко, но настойчиво спускаясь ниже.
Перед глазами всё сливается в вихре наслаждения, когда его мягкие полные губы наконец касаются моих. Мы начинаем страстно целоваться, но вдруг Джеб прерывается и внимательно смотрит в стекло у меня за спиной.
– Да ты издеваешься.
Я оглядываюсь. С той стороны – на уровне моей головы – сидит Морфей в виде бабочки и смотрит на нас своими выпуклыми глазами. Хоть у него и нет лица, видно, что он очень доволен собой. Любимое занятие Морфея – мешать Джебу в романтические моменты. Я стараюсь не смеяться, но ничего не могу поделать.
– Ах ты наглый сукин сын, – говорит Джеб, ставит меня на пол и запахивает на мне ткань.
С неба срывается сова и проносится мимо стекла. Морфей испуганно пускается наутек. Теперь уже Джеб хохочет.
Я хлопаю его по плечу.
– Эй, это не смешно.
– Да ладно, всё будет нормально, – Джеб поднимает бровь и наблюдает за воздушными гонками, которые разворачиваются за стеклом. – Это новый вид сов-вегетарианцев. Они гоняются за всякой мелочью просто ради развлечения. И потом, наш Морфейчик в любой момент может превратиться обратно.
Я улыбаюсь.
– Эта сова – одно из твоих творений?
Улыбка Джеба становится еще шире.
– Исключительно для блага жучары. Он ведь такой древний… ему надо поддерживать форму.
Я снова хохочу. Так приятно видеть Джеба в игривом настроении.
Его улыбка смягчается, а затем лицо обретает серьезный вид.
– Ты можешь наконец это признать? Свои чувства к нему.
Мой восторг испаряется, и в животе что-то начинает неловко скручиваться.
– Во мне всегда будут две разные половины. И каждая из них любит тебя и Морфея по-разному, – я смотрю Джебу в глаза, не стыдясь своего признания, потому что оно честное. – Я знаю, несправедливо просить вас мириться с этим.
Джеб поднимает мою голову за подбородок.
– Ты ни о чем не просила. И я не хочу справедливости. И чтоб было проще, тоже не хочу. Я хочу прожить жизнь с тобой – и не возражаю против всех прилагающихся сложностей и безумств. Мы вместе пойдем в ад и вернемся. Я доказал, что лучше любого другого человека способен справиться с поворотами судьбы. Магическим способом или иначе. И потом, твои две жизни… ну, многие женщины вторично выходят замуж после смерти мужа.
– Но Морфей будет навещать меня во сне каждую ночь. Разве ты доверяешь ему?
– Я доверяю тебе. Ты не слабее его. Нет. Ты сильнее. И он тоже это знает. Вот почему он наслаждается, испытывая тебя. Докажи это самой себе, точно так же, как доказал я. У тебя есть двадцать четыре часа, которые ты проведешь наедине с ним.
Я уныло опускаю плечи. Ткань
