Я улыбаюсь, потрясенная его доверием.
– Да. Обязательно. Спасибо.
Джеб осторожно запускает пальцы в мои волосы на затылке, и мы соприкасаемся лбами.
– Тебе спасибо.
Его голос – хриплый, переполненный эмоциями – паром повисает между нами.
– Спасибо, что вернулась ко мне.
Я глажу лицо Джеба и щетину на подбородке.
– Да, кажется, тебе и правда не нужен ежедневный отчет. Но, пожалуйста, не думай, что обязан говорить «спасибо» каждое утро, когда я буду просыпаться рядом с тобой. Я хочу, чтобы у нас была нормальная жизнь.
– Нормальная, – врастяжку повторяет Джеб и улыбается. На его щеках я наконец-то вижу ямочки. – И это говорит девушка, которая распустила крылья и ухватила меня за трусы, когда мы перелетали на досках через пропасть. Когда мы в последний раз делали что-то нормальное, а?
Я фыркаю, вспомнив, как не смогла перенести Джеба через пропасть и оставила его внизу; хотя он испугался ничуть не меньше, он шутил и поощрял меня сделать то, что я считала невозможным. Как сейчас.
Его усмешка смягчается, и лабрет блестит в луче света. Я обвожу пальцем теплый металл; щетина колет подушечку. Этот интимный жест наполняет меня невероятным осознанием: ничто не стоит между нами. Наша совместная жизнь начнется сегодня, в ту минуту, когда мы пересечем границу между мирами. Я одновременно счастлива и ошеломлена.
– Я готова надеть кольцо, – говорю я, совладав с собой.
Джеб серьезнеет. Вытащив цепочку из-под рубашки, он расстегивает ее и снимает серебряное кольцо. Не сводя с меня глаз, он надевает его мне на правую руку, где оно останется, пока не перейдет на левую – в тот день, когда мы будем произносить брачные обеты. Бриллиантовое сердечко с крыльями блестит, и мое сердце трепещет, как будто умеет летать.
Кольцо идеально сидит на пальце. Такое ощущение, что ему там самое место.
– Ты всегда будешь моей путеводной нитью, – шепотом говорит Джеб, касается большим пальцем ямочки у меня на подбородке и ласково целует.
Я запускаю пальцы ему в волосы и чувствую на губах его вкус – без ноток одеколона, краски и скипидара. Только он. Человек, мужчина. Джебедия Холт. Эта простота так прекрасна, что я тону в ней.
Наши тела прижимаются друг к другу, и мое исцеленное сердце сияет и гудит, пытаясь преодолеть расстояние между нами. Джеб напрягается, словно ощутив этот порыв.
Он отстраняется и прислоняет мою голову к себе. Его щетинистый подбородок царапает мне висок.
– Я кое-что должен тебе показать.
Его губы ласкают кончик моего уха. Теплое дыхание согревает меня с головы до пят.
– Я хотел подождать, когда мы вернемся. Когда останемся одни. Но, по-моему, ты должна увидеть это сейчас.
Он достает из кармана и показывает мне нечто вроде прозрачной стеклянной бусины – но она мягкая, как шарик с маслом для ванны.
– Желание? – потрясенно спрашиваю я, смахнув ладонью слезы с лица. – Как? Когда?
– Вчера вечером, на празднике у Королевы Слоновой Кости, после нашего с тобой медленного танца. Волшебный хорек отозвал меня в сторонку… и лизнул в лицо, чтобы поблагодарить за то, что я сделал для Страны Чудес.
– О боже. И поэтому ты так рано ушел?
Джеб катает прозрачный шарик на ладони.
– Я думал, что глаза выплачу, – отвечает он и подносит блестящую бусину к свету. – Я не хотел, чтобы Червонная Королева видела, что я реву, как девчонка.
Я невольно хихикаю, закружившись в неожиданном наплыве эмоций.
Джеб задумчиво хмурит лоб.
– Мы можем воспользоваться желанием, чтобы исправить то, что наделали в мире людей.
Моя счастливая улыбка меркнет.
– Нет. Желание сработает только для тебя.
– Я месяц проторчал тут с Морфеем и узнал главное: магия растяжима. Всё дело в словах.
Я качаю головой и сжимаю его ладонь, скрыв слезу.
– Магия драгоценна. Сохрани эту вещь, Джеб. Ты можешь столько всего пожелать!
Я замолкаю. Мы оба знаем, что есть две главные вещи, которых он пожелать не может. Джеб не вернет себе свою музу – иначе нарушится равновесие в Стране Чудес. И никакая магия не подарит ему вечную жизнь. Волшебство не меняет твоей сути. Джеб отказался от бессмертия, отпустив силу Червонной Королевы. Он смертный, и изменить это нельзя.
– Джеб, не трать магию даром. Прибереги ее для чего-нибудь важного.
Он делается всё серьезнее, и я понимаю, что его одолевают те же мысли. Наконец Джеб кладет желание в карман и стискивает зубы.
Прежде чем кто-нибудь из нас успевает сказать хоть слово, дверь замка открывается, и выходят мама и папа. Я с удивлением вижу, что на ней черное платье, которое она носила на балу. Хотя многослойная шифоновая юбка и легкие рукава-крылышки обтрепались после стычки с восьминогой хранительницей кладбища, платье само по себе цело.
Я хмурюсь, складывая два и два.
– Подождите…
И перевожу взгляд с мамы на Джеба.
– Так… вы оба в той одежде, в которой пропали. Это часть генерального плана?
– Да. Это придумал Джеб, – отвечает мама. – Нам еще нужно обговорить детали. Но сначала…
Они с папой обнимают меня.
После долгих объятий они радуются нашим новостям. Папа шутливо замечает, что некогда ему чуть не пришлось продать почку, чтобы купить маме обручальное кольцо. Мама тычет его в ребра так, что он вскрикивает. Затем она осторожно берет меня за правую руку и любуется кольцом.
Она смотрит мне в лицо. Я знаю, что мама видит там – предвкушение нормальной человеческой жизни, о которой она мечтала, после того как спасла папу из логова Второй Сестры. Ее улыбка полна надежды и света. Это всё равно что смотреть на солнце.
Когда она поворачивается, чтобы обнять Джеба, папа отводит меня в сторонку.
– Бабочка… – говорит он и заправляет мне за ухо прядь волос.
– Папа, – отвечаю я, беря его за руку и прижимая ее к виску.
Он качает головой.
– Столько всего произошло… и у меня даже не было времени сказать, что я горжусь тобой, Алисса Виктория Гарднер.
Его карие глаза лучатся нежностью, и я вспоминаю, как мы оба боролись с трудностями, когда я была маленькой. С папой я всегда чувствовала себя в безопасности. Если бы я только знала, что мою жизнь защищал самый настоящий рыцарь.
– Моя маленькая девочка стала королевой. Королевой Страны Чудес.
Я улыбаюсь.
– Непохоже на те марлевые платьица, да?
Папа смеется и целует меня в макушку.
– О да. Больше похоже на ниндзя.
Я смеюсь и обнимаю его, впитывая папино тепло и силу.
– Готова вернуться домой? – спрашивает он, гладя меня по спине.
– Ну, не сразу домой, – отзывается мама, подходя к нам. – Мы отправимся
