Она гладит собственный выпуклый живот. Сегодняшнее событие представляет личный интерес и для нее, поскольку она последовала моему примеру. Через пару месяцев у нее родится ребенок от Финли. Это был волшебный сюрприз, его последний дар. Жаль, что Финли не увидит, как малыш появится на свет. Но мы с Морфеем надеемся быть рядом и помогать Королеве Слоновой Кости на каждом этапе. Она не останется одна.
Тут появляется Паутинка и по-хозяйски присаживается на плечо Морфея.
– Не понимаю. Какова тут моя роль? – негромко спрашивает Морфей у Королевы Слоновой Кости.
– Поддерживай ее, – отвечает та. – Эмоционально и духовно. Напоминай ей, что она не одна.
Я корчусь от очередного приступа боли.
Морфей сочувственно хмурится.
– Но она страдает одна! И я не понимаю, почему так долго. Она уже рожала, когда была человеком.
Пальцем он рисует круги на моей ладони, покрытой шрамами.
– Разве она не должна вспомнить, как это? Неужели у нас роды происходят настолько по-другому?
Королева Слоновой Кости промокает мой лоб мягкой влажной тканью.
– Конечно, по-другому. Учитывая крылья. Но это неважно. Не забывай, для Алиссы всё внове. Умом она помнит свою человеческую жизнь, но физически – она ничего этого не переживала. Она забыла, что значит быть женой и матерью, в тот самый момент, когда ей вновь стало шестнадцать.
Паутинка цокает языком:
– Рада за вас, хозяин. Ждать шестьдесят с лишним лет ради такой чести…
В ее звонком голосе звучит ревность.
Ей повезло, что неумолимые схватки по-прежнему держат меня в плену. Если бы я не тратила столько сил на то, чтобы не завыть, я бы зашвырнула Паутинку через всю комнату, используя швабру в качестве клюшки.
Морфей угрожающе смотрит на дерзкую фею:
– Не смей отзываться с таким неуважением о нашей королеве и ее прошлой жизни.
Его низкий голос, одновременно властный и грубый, прорезает тишину. Даже у меня волосы встают дыбом.
– Знай свое место. Иначе ты рискуешь его лишиться.
Фея отводит свои стрекозьи глаза и заливается темно-зеленым румянцем – это, скорее, благоговейный страх, чем стыд. Хлопнув покрытыми пушком крыльями, она срывается с плеча Морфея, кланяется мне и улетает.
Королева Слоновой Кости встает и стискивает наши руки.
– Ты поможешь своей королеве, если вместе с ней обратишься к сыну. Юный принц должен знать, чего он лишается, прячась. Объясните ему… помогите увидеть магию и жестокую красоту, которая ждет его. Как только он это поймет, то захочет родиться. И тогда мучения будут позади. Начнется ваша новая жизнь в качестве королевской семьи.
Ласково улыбаясь, она направляется к колыбельке, чтобы помочь феям устелить ее клочками облаков.
Морфей поднимается и снова садится на постель. Драгоценные камни у него на лице переливаются то полночно-синим, то страстно-фиолетовым. Он подносит к губам мою руку, целует запястье и мысленно произносит – так, что только я могу расслышать: «Сегодня ты сделаешь мне подарок, любимая. Он дороже королевских сокровищ и всего золота Страны Чудес. Я навеки у тебя в долгу. Но не рассказывай никому о моей слабости».
Его признание пробивает брешь в моей обороне, обнажив неразрывную связь между нами.
Морфей наклоняется и целует меня. Его губы – шелковистые, пахнущие дымом кальяна – прижимаются к моим, потрескавшимся и твердым. Мои пальцы вплетаются ему в волосы, притягивая его ближе, умоляя не отстраняться, унести меня отсюда – так, как умеет только он. Наши языки сплетаются; я теряюсь в солено-сладких ощущениях прошлого, забыв боль и страх настоящего. Мы снова вместе, после свадебных обетов, после безумного праздника, который мы устроили для наших подданных… а потом сбежали, чтобы побыть одни и потанцевать на солнце. Наша одежда сгорела дотла, и я пришла к Морфею, обнаженная телом и душой, не знающая колебаний; и тогда он остановился, потому что я вновь сделалась невинна, окутал нас обоих облаками, перенес обратно в нашу спальню в Червонном Замке и всю ночь очаровывал меня своим терпением и нежностью. Несмотря на то, как долго он прождал этой минуты. Несмотря на свой дикий нрав.
Провалившись в прошлое, я прерываю поцелуй и наблюдаю, как драгоценные камни на лице Морфея переливаются умиротворяющими оттенками. Понятно, почему он хотел, чтобы я вспомнила ту ночь. Это должно напомнить мне, что Морфей понимает мою человеческую сторону и любит ее так же сильно, как и волшебную.
Незачем говорить ему, что я напугана и скучаю порой по людям, которых всегда буду любить. Морфей это знает. А я знаю, что он никогда не будет моим слугой, потому что я уважаю и люблю его и нуждаюсь в нем не меньше, чем он во мне. Мы равны во всех смыслах.
– Твой секрет будет сохранен навеки, мой одиночка, – шепотом говорю я, притягиваю его ближе и наконец даю себе волю.
Губы Морфея изгибаются в улыбке и касаются моего подбородка, затем скользят от щеки к виску. Кончиком пальца он обводит линию моего лица, касается шеи, спускается ниже…
Я так поглощена его прикосновением, что едва замечаю трепетанье крылышек у себя над головой. Открыв глаза, я вижу, что надо мной порхают пять фей, а с ними – ухмыляющаяся голова Чешика. Все зачарованы этим чувственным зрелищем.
– Вам больше делать нечего? – взрывается Морфей, глядя на них.
Чешик указывает усатой мордочкой на собственное безголовое тело, которое продолжает орудовать шваброй в другом конце комнаты, в обществе Паутинки и Никки. Как будто это оправдывает его любопытство.
– Убирайтесь, иначе все лишитесь головы, – рычит Морфей сквозь зубы. – Причем навсегда.
Это обещание, а не угрозы.
Чешик и шаловливые феи пускаются в бегство, врезаясь друг в друга на лету – так поспешно и неуклюже они удирают.
От этой суеты ребенок снова начинает трепыхаться, вызвав очередную волну электрических разрядов у меня в животе. Я складываюсь пополам, увлекая за собой Морфея и подавляя крик.
– Он хочет остаться там навсегда, – всхлипываю я в промежутке между вдохами.
Мой король гладит меня по спине. Он пытается помочь, но мне делается еще хуже. Это слишком слабое утешение при такой нестерпимой боли.
– Ну и как убедить его присоединиться к нам? – с трудом выговариваю я сдавленным горлом. – Если он намерен никогда не покидать то, что ему знакомо…
Морфей приподнимает мой подбородок, и наши взгляды встречаются.
– Так, как некогда я убедил тебя. Мы позовем принца в путешествие по нашему жестокому и прекрасному миру. С помощью воспоминаний.
– Но у нас их слишком много… я не могу так долго ждать! – с трудом выговариваю я.
Постоянные
