Брат Пьетро упрямо уставился в сердитое лицо Фрейзе.
– Нет. Я не буду писать под диктовку неверного.
– Ты – писарь! – взревел Фрейзе. – Тебе и должны диктовать!
– Я не сяду с ним за стол.
– Пиши стоя!
– Я все сделаю, – вызвалась Ишрак.
Она заскочила в гостиницу и вернулась с пергаментом, пером и чернильницей.
– Тебе туда нельзя! – крикнула Изольда.
– Можно.
– Это опасно.
– Я нужна Луке.
– А что делать мне? – взвилась Изольда. – Что должна делать я, пока ты будешь сидеть рядом с Лукой? Когда это ты успела стать той единственной женщиной, которая может быть ему полезна? А когда Луке буду нужна я?
– Поднимись в спальню и стань нашим дозорным, – посоветовал ей Фрейзе. – Наблюдай за морем на случай неожиданного появления очередной галеры. И если что-то заметишь, вопи, как сумасшедшая. Я доверяю им не больше твоего.
Фрейзе посмотрел на брата Пьетро.
– Твоя драгоценная совесть позволит тебе быть на страже? Ты ведь согласен пойти на набережную и прогуливаться там, поглядывая по сторонам?
– Да, конечно.
– Тогда найди себе место на полпути между постоялым двором и фортом. Если услышишь вопль госпожи Изольды, поднимай тревогу и зови на помощь людей из форта.
Изольда прикусила губу: ей безумно хотелось оказаться за столом вместе с Ишрак.
– Поднимись в спальню, – повторил Фрейзе. – Ишрак будет с Лукой и иноземным лордом, потому что она знает арабский язык и умеет писать. А Луке захочется, чтобы ты была в безопасности.
– Да-да, она теперь совершенно незаменимая, – буркнула Изольда.
Она развернулась и молча кинулась вверх по ступеням.
* * *Фрейзе и Ишрак подошли к столу. За ними следовали слуги, которые несли корзины с хлебом и бутылями оливкового масла, вина и воды. Лука мельком оглянулся на них и опять уставился на галеру.
Безоружный Раду принес с корабля шкатулку, завернутую в промасленную жеребячью шкуру. Он держал ее перед собой, чтобы Лука мог убедиться в отсутствии какого бы то ни было обмана, и ухмылялся.
– Здесь лежат всего две рукописи, – негромко произнес Раду, положив шкатулку на стол. – Я взял их с собой, поскольку в них упоминается об этом побережье. Моя галера шла вдоль него, и я сравнивал то, что вижу, с тем, что видели древние мужи более тысячи лет назад. Вот они – копии книг, которые имеются в наших библиотеках. У нас лучшие в мире хранилища, и там каждый день с утра до вечера трудятся переводчики и философы.
Лука ощутил болезненный укол. У него-то не было ни учителей, ни книг, а самой лучшей библиотекой считалась монастырская, где хранились три рукописи да Библия, закрепленная цепью на столе.
Лука сосредоточился и взял себя в руки. Сперва он должен задать Раду другой – крайне важный – вопрос.
– Я ищу мужчину и женщину. Скорей всего, их захватили работорговцы.
Раду начал развертывать шкуру, защищающую рукописи от воды.
– И когда же?
Лука судорожно сглотнул:
– Много лет назад. Четыре года. Работорговцы похитили моих родителей.
– А ты знаешь хотя бы имя капитана корабля?
– Нет. Я даже не представляю, увез ли он моих родителей с собой или сразу убил.
– Спустя столь долгий срок людей найти трудно, – равнодушно произнес Раду. – Однако иногда это удается сделать – хотя наши суда и захватывают тысячи рабов. Наверное, ты бы хотел выкупить своих родителей? Тогда тебе нужно переговорить с отцом Пьетро, в Венеции. Он выкупает у нас рабов, когда их близкие собирают деньги: он умеет находить пропавших людей. Каждый год он приобретает несколько тысяч безымянных рабов на деньги церкви и возвращает их домой.
– Правда? – Лука растерянно заморгал. – Я о нем никогда не слышал!
– Естественно. Но кто-то же должен с нами торговать. Мы – две могучие империи, у которых есть множество посредников. Отец Пьетро – лучший из тех, кого я знаю. А вы, между прочим, тоже похищаете наших людей, как и мы – ваших. Кстати, отец Пьетро занимается еще и продажей святых мощей. Как только он все успевает? Полагаю, у вас неутолимый голод на человеческие кости. – Раду захохотал. – Можно подумать, что вы их грызете, как псы. К счастью, у нас их – нескончаемый источник, благодаря постоянным победам. Как имя твоих родителей?
– Веро, – ответил Лука. – А где мне найти отца Пьетро?
Раду усмехнулся:
– На Риальто, конечно. Рабы – это обычный живой товар, как лошади или овцы. По-моему, на Риальто можно купить что угодно. – Обернувшись к галере, он крикнул: – Кто-нибудь слышал о человеке по имени Веро?
– Гийом Веро, – подсказал Лука.
– Гийом Веро, захвачен года четыре назад. Гребцы, вам дозволено ответить!
Один мужчина поднял голову.
– Корабль Байида, – произнес он. – Два года назад.
– Видишь! – безразлично вымолвил Раду. – Отец Пьетро отыщет твоего отца, если тот еще не умер.
– А кто такой Байид? – нетерпеливо спросил Лука. – Где его галера?
Раду пожал плечами:
– Понятия не имею. Вероятно, работорговец. А где сейчас его корабль, не известно никому. Может, у побережья Италии, в Испании или во Франции. Они совершают набег, а затем привозят добычу на продажу. В общем, тебе надо встретиться с отцом Пьетро.
– А тот человек уверен? Раб, который видел моего отца? Можно мне его расспросить?
– Имей в виду, ко мне обращаются, только если в чем-то уверены. Но тебе с моим рабом разговаривать нельзя.
Лука досадливо нахмурился, но Раду-бей остался невозмутим. Он уселся за стол, с удовольствием озираясь по сторонам. Похоже, его очень радовал неожиданный обед на суше.
С корабля неспешно сходили воины, которые собирались замерить грубо сделанную мачту. Они принесли с собой столярные инструменты. Им предстояло обтесать мачту так, чтобы она точно вошла в гнездо на палубе. На самом корабле матросы уже начали спиливать сломанные рангоуты[13], сбрасывая их в воду.
– Жив! – пробормотал Лука. Его трясло от волнения. – Мой отец жив!
Раду посмотрел на него без всякого сочувствия.
– Думаю, тяжело терять кого-то из родителей, если их любишь, – проговорил он и хмыкнул. – Мой отец отдал меня султану Мураду в качестве заложника в обмен на свой трон. Я больше не видел ни его, ни мать. И отцу я этого до сих пор не простил. Возможно, на его месте я поступил бы так же, но я никогда не смирюсь с тем, что он запросто отдал нас – своих кровных сыновей.
– Я четыре года молился о том, чтобы мои родители уцелели и я бы снова их увидел!
– Ясно, – отозвался Раду без всякого интереса.
– Мой отец! – Луку переполняли эмоции. Он широко распахнул глаза… – Прошу у тебя прощения за грубость. Ты дал мне надежду, Раду.
Слуги быстро выставили на стол еду: мясо, хлеб,
